Я опускаю взгляд вниз и вижу, что на мне черный футболка «Raiders», который не узнаю. Мой рот отрывается от шока.

Подруга продолжает:

— Ты уехала от него ни с чем, кроме этой футболки, но не раньше, чем он проснулся, шокировав нас обеих до усрачки. Далее ты взмахнула руками, твое достоинство улетело прочь вместе с твоим телефоном, а потом мы обе вывалились через окно, приземляясь на таксиста, что ждал нас внизу. Когда красавчик выглянул в окно, чтобы посмеяться над нами, мы обе бросились к машине с водителем, следовавшим вслед за нами. Он быстро дал газу и вытащил нас оттуда. Потом всех нас накрыл приступ смеха.

— О Боже, — выдыхаю я, когда в голове, как плохое кино, начинают мелькать воспоминания. — Я помню.

Телефон Лейлы вибрирует на ее комоде, и она бесцельно тянется за ним. Я свешиваю ноги с кровати, позволяя длинным волосам упасть мне на лицо, когда массирую виски.

— Боже, я…

— Ох! — самодовольно хихикает Лейла. — О, это замечательно.

— Что? — говорю я, продолжая поглаживать виски. Я бросаю взгляд на нее из-под распущенных прядей розовых волос. — Подожди, только не говори, что ты трахнулась с таксистом.

Она не отвечает, но я чувствую, как что-то тяжелое приземляется рядом с моим бедром.

— Нет. Я имею в виду, что думала об этом, но тут сообщение, — Лейла указывает на телефон у моей ноги. — Оно для тебя.

— Что? — в замешательстве спрашиваю я, а затем хватаю телефон и открываю сообщение.

ЭМИ: идет загрузка MMS…

— О… нет…

— О… да… — пародирует мой тон Лейла, кивает головой и постукивает кончиками пальцев обеих рук друг о друга как злая девица, какой она и является.

Я нервно сглатываю, а затем нажимаю «открыть»…

— Шот текилы — это образ жизни, — Лейла сунула рюмку мне в руку. — Ну же, Эми.

Подруга начала танцевать под какую-то хип-хоп песню, играющую из колонок и на долю секунды я подумала о том, чтобы отправиться домой. Я была одета в обтягивающее черное боди с глубоким декольте и мини-юбку, затянутую поясом на талии, но это все, что я позволила Лейле. Она пыталась заставить меня обуть каблуки, но прежде, чем успела достать свои ужасные Лабутены, я уже завязывала шнурки на своих — как она называет — готических ботинках. Они не готические, или, может быть готические, в любом случае, меня это не беспокоит. Они удобные и это все, что я действительно любила носить с детства. Эсли не мои черные ботинки «Doc Martens», то что-то повседневное, как «Chuck Taylors». Меня никогда, никогда не увидят на каких-либо каблуках. Она сунула мне в руку пару сетчатых чулок и потребовала, чтобы сначала надела их, а затем она разрешит мне обуть мои ботинки, и я решила, что, вместо того чтобы слушать, как она поднимает эту тему всю ночь (потому что она очень хороша в этом) надела эти глупые вещички. Я не крашусь и сегодняшний вечер не стал исключением. Просто нанесла немного румян — хотя это мне и не нужно — и немного бальзама для губ со вкусом ананаса, который обладал больше вкусом и запахом, чем эффективностью — распустила свои бледно-розовые волосы из тугого пучка, который обычно завязывала, сняла очки для чтения, и мы отправились в путь. Но пока я стою здесь с рюмкой прозрачной жидкости в одной руке и ломтиком лайма в другой, начинаю жалеть о каждом своем решении — включая дружбу с Лейлой — которое меня привело к этому. Она, должно быть, почувствовала это как маленький датчик, какой она и была, потому что обернула свою руку вокруг моей талии и притянула к себе.

— Да ладно тебе. Только подумай… в это же время на следующих выходных ты будешь только мечтать быть в хлам от текилы, пока будешь знакомиться с новым мужчиной твоей мамы и его детьми.

Она была права. Я была слабачкой. Не разбираюсь в детях, а они не разбираются во мне. Мне действительно не нравится, когда мне говорят обо всех моих недостатках в течение тридцати секунд.

Я поднесла рюмку к губам и, запрокинув голову, проглотила горький, отвратительный напиток, затем быстро сунула лайм в рот, как видела делают во многих фильмах.

— Ууу! — Лейла подняла руки вверх. — Вот моя девочка. А теперь, давай возьмем еще.

Еще несколько шотов спустя я танцевала рядом с Лейлой, комната кружилась. Она присела передо мной, чтобы соблазнительно потереться задницей о меня спереди, давая мне вид на толпу впереди. Моя улыбка исчезла, когда я увидела, что или кто смотрел на меня. Темно-коричневые волосы торчат из-под кепки, что была перевернута назад, напряженные глаза, пробуждение к жизни все мои чувства сразу, мягкая, загорелая кожа. Увидев меня, он застывает. Он должно быть, около ста восьмидесяти сантиметров. На его стройном теле хорошо сидят поношенные джинсы и черная рубашка. Парень допивает свой напиток, все его внимание сосредоточено на мне, затем похлопывает своего друга по спине, а потом…

— О, нет, — бормочу я, как раз, когда Лейла снова встает, смеясь и перебрасывая свои волосы через плечо.

— Что? — она втягивает нижнюю губу в рот, и протягивает мне еще один напиток.

Мои ладони вспотели, и я вытираю их о свою юбку.

— Он иде..

— Кто? — Лейла поймала мой взгляд и проследила траекторию. Выглядело так, будто он идет к нам в замедленной съемке. Я задержала дыхание, когда он подходит все ближе и ближе и — он сверкнул взглядом над моим плечом, сексуальная ухмылка искривила уголок его рта, показывая ряд прямых белых зубов, а затем он прошел мимо меня, направляясь прямо к бару.

Я выдохнула воздух, который задерживала, мои плечи расслабились от облегчения.

Лейла усмехнулась.

— О, я вижу ты заметила Мэддокса Стоуна.

— Мэддокса что? — спросила я. У меня было ощущение, что я начала плыть, а стены деформироваться. — Кажется, я хочу еще выпить.

— Конечно хочешь, — пошевелила бровями подруга.

Я закатила глаза, стараясь чтобы не было так очевидно мое разочарование тем, что он прошел мимо нас. Никогда его не видела — никогда, но с другой стороны, я не часто выхожу гулять, а когда все же выхожу, почти всегда пытаюсь остановить Лейлу от самоубийства.

— Я не это имела в виду, просто я… — остановилась, решая отвлечься. Это всегда срабатывало с Лейлой. — Я имею в виду, что мне нужно больше выпить. Мне так кажется.

— Ну, — она взяла меня под руку. — Кто я такая, чтобы тебе запрещать? — подруга отодвинула табурет возле бара и заказала четыре шота и две «Ягер бомбы».

— Гм, — подняв указательный палец и глядя на рюмки, сказала я. — Не думаю, что это я име…

— Испугалась? — раздался голос рядом со мной, и инстинктивно я посмотрела в его направлении. Я слегка запнулась, и во рту стало сухо.

Дерьмо.

— Не испугалась, просто… я осторожна.

Его взгляд остановился на мне и черт побери, вблизи он был еще красивее. Его щеки, хотя и были золотистого оттенка, слегка покраснели, возможно от алкоголя. Глаза — цвета темно-зеленого авокадо, были обрамлены темными, густыми ресницами. У него угловатая челюсть, высокие скулы, как у модели. Черты лица этого парня были такими захватывающими, что я чуть не запнулась. Обе руки покрыты татуировками, и еще одна большая виднелась на шее. Также у него золотое кольцо в носу. Что-то в нем казалось угрожающим. Он, определенно, показал мне настрой плохого мальчика — не мой тип. Мне больше нравились причудливые парни. Ботаники, которым больше нравилась наука, а не вечеринки. Никогда не смогла бы встречаться с парнем, который катался как я, они всегда находили это пугающим, когда я могла перехитрить их, поэтому мне нравились причудливые парни, потому что парни как Мэддокс Стоун, ломали таких девушек как я. Понимала, что хоть и не знала его историю, я осуждала его, но в то же время хотела быть осведомленной. Так как была в баре полном пьяных людей — я была одной из них.

Он взял мою рюмку, пригвоздив взглядом к месту и поднес ее к своим губам, откинул голову и выпил. Он высосал сок из лайма и бросил шкурку в рюмку.