Я вздохнула.

— Хорошо. Пожалуйста, ничего сверх меры, и я плачу арендную плату каждый месяц, так что, никаких крайностей. Кроме того, его нужно будет обставить.

Все переглянулись и согласились.

— Договорились».

Ясно, что они нарушили этот договор, потому что этот дом я никогда не смогу себе позволить.

Бросаю на пол пару своих коробок — единственные, которые у меня есть. Громкий хлопок нарушает жуткую тишину.

— Это уже перебор.

Качаю головой и беру телефон. Когда я ехала по узкой дороге, миновала то, что выглядело как дома среднего класса, но это не средний класс, это слишком экстравагантно.

Сначала я набираю мамин номер, но никто не отвечает, поэтому я вешаю трубку и набираю Тэлона.

Он отвечает на звонок.

— Привет! — фоном слышится какое-то шарканье.

— Гм, я тебе не помешала?

— Что? — Он прочищает горло. — О нет, конечно, нет. Как дела? Вижу, ты благополучно добралась!

— Слышу, — поправляю я, а затем наклоняю голову, осматривая пространство. Когда вы входите в парадную дверь, то попадаете в квадратную гостиную. Стена передо мной сделана из стекла и выходит на бескрайний бассейн в задней части дома, который освещен светом, пробивающимся сквозь воду. Лос-Анджелес мерцает внизу. Красиво, но это перебор. Я делаю шаг вперед.

— Дыши.

Тэлон знает меня. Он знает, что я буду безмолвно беситься из-за цены этого дома.

— Теперь он твой, просто прими его.

Я отрицательно качаю головой.

— Я не могу. — Поворачиваю голову, чтобы посмотреть наверх. Высокий потолок, чуть левее извилистый лестничный пролет, ведущий к коридору, который тянется почти по всему верхнему этажу, так что сверху можно смотреть вниз. — Это слишком, и я не могу себе этого позволить, Тэлон!

— Аметист, — вздыхает он. Я слышу резкий вдох, но не Тэлона, кого-то другого.

— Кто с тобой? — спрашиваю я, сглатывая комок, образовавшийся в горле.

Несмотря на мой вопрос, в глубине души я знаю, кто это. Кровь стынет в жилах.

— Мне нужно идти…

— Эми, подожди…!

Вешаю трубку. Закрывая глаза, я пытаюсь избавиться от панической атаки, которая поглощает меня. Я не чувствовала себя так с того дня…

Прошлое

Я задавалась вопросом, могу ли диагностировать бессонницу. Это то, что делали люди? Они просто заявляли: «Эй, я дерьмово сплю, должно быть, у меня заболевание»? Я не была уверена, но то, что в последнее время я ворочалась без сна, поглощало привычный распорядок. Я посмотрела на будильник, стоявший на прикроватной тумбочке. Три часа ночи, разве это не «ведьмин час»? (прим. пер.: Ведьмин час — особенное время, наступает ровно в 3 часа ночи. Считается, что в этот период, при помощи темных знаний, можно сделать все, что угодно).

Я вздохнула, села на кровати и включила свет. Лейла была у Вульфа уже в сотый раз на этой неделе. Я закрыла глаза. Почему скучала по нему? Его прикосновениям, его поцелуям, по всему, что связано с ним. Почему? Почему он полностью поглощал меня?

Вселенная была сукой, потому что я не могу заполучить его. Он больше не был моим. Эти слова ранили больше всего, несмотря на то что они исходили от меня самой.

Мой телефон завибрировал на прикроватной тумбочке, и я потянулась к нему. Было странно, что кто-то звонит мне в такой час, а потом я испугалась, увидев, что это был незнакомый номер. Это может полиция… Черт.

Я провела пальцем по телефону, чтобы разблокировать, и прижала его к уху.

— Алло?

У меня перехватило дыхание от того волнения, которое я только что испытала.

Тишина.

Я посмотрела вниз, чтобы убедиться, что связь не прервалась.

— Тэлон, если ты думаешь, что это смешно, я убью тебя завтра при встрече. Ты же знаешь, что мне сложно заснуть.

Я глубже зарываюсь в одеяло и выключаю свет. Не знаю, почему просто не повесила трубку. Мои брови сошлись на переносице.

— Кто это?

На другом конце провода послышался резкий вздох. Я застыла, сжимая телефон.

— Мэддокс? — тихо прошептала я.

Он не ответил, но звонок не прервался. На следующее утро я проснулась в восемь утра и открыла историю звонков. Может, мне это приснилось. Не в первый раз. Мэддокс посещал меня во сне каждую ночь в виде кошмара.

Но вот он. Этот номер. Это был тот номер, который он использовал всегда? Я не знаю, потому что удалила его, когда он ушел. Я открыла информацию о звонке:

Продолжительность звонка: 4:42:37 секунды.

Он только что повесил трубку.

После этого телефонного звонка я с головой ушла в учебу, чтобы чем-то занять себя, иначе сошла бы с ума, думая об этом. Знала, что это был он, каждая частичка меня покалывала от нужды. Вот почему мне необходимо было окунуться в работу, потому что, если бы я этого не сделала, то извела бы себя тем, что Мэддокс Стоун никогда больше не будет моим.

Настоящее

Я засовываю телефон в задний карман джинсов и осторожно шагаю вглубь прихожей. Холл имеет форму большой подковы, он находится напротив стеклянной стены в гостиной и небольшого мини-бара в углу. Слева кухня и… я заглядываю в нее из-за угла, ага, она кристально белая.

Ненавижу белый цвет. Белый символизирует чистоту, то, чем я не являюсь.

Я люблю черный. Он символизирует бунт, это больше подходит мне. Черное я буду носить, пока не стану седой и старой. Вздыхаю и открываю холодильник. Забит едой. Прекрасно. Мой телефон снова вибрирует в кармане.

Я беру его в руки и вижу сообщение от Лейлы.

Лей: Мы доставили туда твою машину. Она в гараже. Не сердись, я имею в виду, не злись, Эми. Это твоя семья, ты, по сути, Стоун, а они заботятся друг о друге.

Я отвечаю на сообщение, слишком сильно ударяя по экрану.

Я: Ненавижу тебя.

Мой телефон издает сигнал.

Лей: Ты все еще будешь ненавидеть меня, если я скажу тебе, что мы с парнями будем у тебя через два часа?

Мне сразу становится легче. Да, это место слишком большое для меня. И слишком дорогое. Но я смогу это сделать, и в любом случае, я буду много работать. Отправляю сообщение Лейле.

Я: Я люблю тебя.

— Привет, детка. — Я поднимаю Кеннеди с пола и прижимаю ее к груди. Ее длинные ноги свисают вниз по моему телу. — Тебе нужно перестать расти.

— Папа, я в порядке, — смеется она, возвращаясь на пол.

Она берет свой планшет и начинает играть в свою игру. Еб*ный планшет.

— Дядя Тэлон все еще твой любимчик, верно? — Тэлон улыбается ей.

Кеннеди хихикает и кивает.

— Да. Только не говори дяде Вульфу.

Тэлон плотно сжимает губы.

Лиза протягивает мне стакан виски.

— Ты в порядке? Эта история с отцовством очень тебе идет, но я должна сказать…

— Что? — спрашиваю я, глядя на нее и делая глоток. — Я не выгляжу счастливым?

Херня, потому что я счастлив.

Тэлон смотрит на Лизу, и жестами указывает на Кеннеди.

— Дашь нам минутку? — Лиза смотрит ему в глаза, а затем на Кеннеди.

Она нервно сглатывает.

— Гм, а что мне с ней делать? — Девушка указывает на Кеннеди.

Тэлон закатывает глаза.

В конце концов, она выводит Кеннеди из комнаты.

— Ну.

Тэлон садится рядом со мной на диван, я медленно опускаюсь, положив голову на спинку и широко расставив ноги.

Мой стакан виски стоит у на коленях, и мне приходится бороться с постоянным желанием выбраться из этой комнаты. Мы все пугающе связаны друг с другом. В основном мы знаем, когда кто-то из нас неуравновешен, поэтому меня не удивляет, что Тэлон собирается задать несколько вопросов.