Он сильнее нахмурился.

— Ты дочь Рейнхольда?

— Да.

— И что ты тут делаешь?

— Приехала на встречу с Королевой Аннуил.

— Точно. Только я вижу, что ты тешишься с моим мальчиком.

— Не думаю, что Фергюсу бы понравилось, если бы я тешилась с Аннуил.

Гвенваель снова фыркнул, чем заслужил ещё один свирепый взгляд отца.

— Должна признаться, — продолжала Дагмар, неторопливо обходя Берселака — Ты не такой, какой я ожидала.

— Серьёзно?

— Ты кажешься гораздо храбрее, чем я слышала.

Сбитый с толку, Берселак смотрел на Дагмар, кружившую вокруг него.

— Что?

— Ну, знаешь, то, как ты бежал с Битвы при Эдвине.

Эта маленькая дикарка сама зло. Именно Гвенваель рассказал Дагмар эти истории о Берселаке во время их долгого полёта на Дикий остров. А ещё он показал отца убийцей, что было правдой, как предупреждение ей держаться подальше от Берселака Великого, если встретит. Но она вывернула всё, чтобы добиться своих мстительных целей… и Гвенваель обожал её за это.

— Я ничего такого не делал, — фыркнул потрясённый Берселак

— Или то, когда тебя нашли плачущим и стонущим у Гор Урпы.

— Это наглая ложь!

— Вряд ли. Среди моего народа это обычные рассказы. И скажи-ка, — продолжала она, — правда ли, что ты выжил в схватке с Финнбьорном Бессердечным лишь потому, что взмолился о пощаде?

Из ноздрей Берселака повалил чёрный дым.

— Финнбьорн пережил это лишь потому, что вернул мою сестру!

Дагмар, с ничего не выражающим лицом моргнула.

— Не надо так кричать.

— Ты мелкая, порочная…

— Отец, — предупреждающе бросил Гвенваель.

— И ты привёл её сюда?

Гвенваель пожал плечами.

— Я ещё в северных землях просил её стать моей женой, но она захотела для начала меня узнать. Ты же знаешь этих девчонок, — он закончил заговорщицким шёпотом.

— Что ты несёшь?

Дагмар легко — и довольно смело, по мнению Гвенваеля — встала между ними.

— Гвенваель, приведи Фергюса.

— Женщина, я не оставлю тебя с ним, когда он во всю дымится.

— Всё будет нормально. Приведи Фергюса.

— Я могу его вызвать. Не хочу уходить.

— Нет, иди за ним. — Она пришпилила Гвенваеля взглядом, брошенным через плечо. — Или хочешь, чтобы твой отец сам нашёл Аннуил?

Нет, это тоже плохо. Но он не мог понять, почему она хотела остаться наедине с Берселаком. Старый мудак продолжал наслаждаться поеданием людей, когда был не в настроении, а частенько он приносил их домой в качестве угощения для матери.

— Дагмар…

— Со мной всё будет хорошо. Иди.

Он этого явно не хотел, но подчинился.

— Вернусь через две минуты. — Он вперился в отца. — Никакого огня.

Дагмар смотрела вслед, исчезающему в коридоре, Гвенваелю, а затем перевела взгляд на глаза его отцу. За все годы своей жизни она никогда не видела такого хмурого выражения лица. Будто дракона переполняли ненависть и ярость. Дагмар думала, что хмурый взгляд Фергюса плохо, но он и рядом не стоял.

Насмехаться над Берселаком было приятно, потому что ей не понравилось то, как он разговаривал со своим сыном. И хотя Гвенваель описал ей старого дракона как ящерицу-убийцу, инстинкты подсказывали кое-что ещё — она просто не была уверена, что именно. Кто такой Берселак Великий, и почему она хочет дразнить его так, как собственного отца?

— Зачем ты здесь, северянка? — потребовал он.

Она улыбнулась, потому что знала — улыбка его раздражает. Он хотел, чтобы она испугалась и убежала. Вряд ли.

— Зачем я здесь касается только меня и королевы Аннуил. А вот тебе, супруг, не следует совать нос не в своё дело.

Он приблизился к ней.

— Человечек, ты действительно хочешь бросить мне вызов?

— Не знаю. А нужно?

— Думаешь, я похож на своего сына? Считаешь, то, что ты женщина как-то влияет на меня? — Он немного наклонился, и его лицо оказалось чуть ближе, чем хотелось бы. — Я далеко не добрый. И не мягкий. Мне вообще плевать. И я не остановлюсь ни перед чем, чтобы защитить свой вид.

— Тогда у меня с тобой, лорд Берселак, много общего.

— Малышка, скажи, зачем ты здесь или я разорву тебя на части.

Она задумалась, стоит ли ему верить. Правда ли он злой? Можно ли поговорить с кем-то настолько полным ненависти и ярости? У кого вообще не существовало мягкости?

Следуя своим инстинктам, как и всегда, она бросила вызов:

— Делай, что хочешь, я не боюсь.

Из его ноздрей опять повалил густой дым, но в этот раз появилось кое-что новенькое — клыки.

— Дедуля!

Дагмар и Берселак подскочили, когда Иззи появилась в главном зале, перескочила через стол и бросилась прямо на дракона.

— Мне сказали, что я разминулась с тобой на озере, — провизжала она восторженно, затем крепко обняла его за шею, обхватила ногами за талию и поцеловала в щеку. — Я сто лет тебя не видела! Где ты пропадал?

— Э-э… Иззи, — он скрестил руки на груди, отчаянно пытаясь сохранить хмурое выражение лица. — Слезай, — отрезал он.

Не замечая его хмурого тона, Иззи слезла.

— Доброе утро, леди Дагмар, — с широкой улыбкой поздоровались она.

— И тебе доброе, Иззи.

Молодая воительница стояла перед Берселаком с сияющими светло-карими глазами.

— И что ты мне принёс? — спросила она, хотя это прозвучало скорее как требование.

— Что? — Он помотал головой. — Ничего.

Она вся ёрзала, словно собака Дагмар, когда перед ней держали любимую игрушку.

— Ты всегда что-нибудь мне приносишь! Что на этот раз?

— Мы можем поговорить об этом позже? — он злобно зарычал, даже заставив Дагмар подумать о бегстве. Но Иззи только топнула ногой и прорычала:

— Дай!

Берселак произнёс через стиснутые зубы:

— Сзади!

Теперь она нахмурилась.

— Что?

— Сзади, — повторил он и быстро дёрнул головой в сторону. Иззи зашла за спину дракона и снова завизжала, заставив Дагмар поморщиться. Девчонка встала перед драконом, держа в руке золотой кинжал, украшенный драгоценными камнями.

— Какая красота! — Она переступила с ноги на ногу и произнесла одним длинным потоком слов: — У меня ещё никогда не было ничего красивее! Я люблю тебя, и мне не терпится показать кинжал Бранвен — она вся на зависть изойдёт — а ты такой удивительный! — А потом добавила: — Я люблю тебя, люблю, люблю! — И бросилась к нему в объятия, целуя в лицо до тех пор, пока дракон не смог больше сдерживать улыбку.

— Прекрати, пожалуйста! — Но он, кажется, не возражал.

— Ты самый лучший дедушка, какой только может быть в мире! — Она поцеловала его в лоб и спрыгнула вниз. — Пойду, похвастаюсь Бранвен! — снова воскликнула она и побежала к выходу из зала. — И Селин!

Он снова пытался натянуть сердитый вид, глядя на Дагмар, когда последние слова Иззи вызвали у него панику.

— Держись подальше от Селина!

Она только рассмеялась.

— Ты говоришь, как папа! — А потом исчезла.

Повернувшись к Дагмар, он, казалось, не оценил ухмылку, которую она не могла сдержать.

— Можешь убрать это выражение со своего лица. Иззи совсем другая. И лишь для неё есть место у меня в душе. Больше ни для кого.

— Всё! — сказала Талит, спускаясь по лестнице. — Я больше не пью. — Встав на нижнюю ступеньку, она остановилась и улыбнулась. — Берселак! Я не знала, что ты здесь. — Теперь шагая увереннее и явно помывшись, она подошла к ним и раскинула руки, чтобы обнять дракона. — Я так рада тебя видеть. Как дела?

— Нормально, — хрипло сказал он.

Потом отступила, взяв Берселака за руку.

— Что тебя привело?

— Он пришёл проведать Аннуил, — вставила Дагмар. — Я как раз собиралась пойти с ним её поискать. — Она улыбнулась, стараясь, чтобы улыбка коснулась глаз, как у Гвенваеля. Это раздражало её, почему бы не направить это на его отца? — Очень хочу, узнать его, как можно лучше. — Она прижала руку к сердцу. — Он напоминает мне моего дорогого отца.

— Поищите в конюшне, — предложила Талит, совершенно не замечая свирепого взгляда Берселака, направленного на Дагмар. — В последнее время она там прячется. Мне кажется, она скучает по своему боевому быку, которого имеет наглость называть лошадью. — Она просияла, глядя на Берселака. — Очень надеюсь, что ты останешься. Мы не разговаривали целую вечность.