Чтобы мы на нее посмотрели, — объяснила Дари. — Разве бы мы поверили, что целые звездные системы могут вот так умирать, если бы не увидели это собственными глазами? Лично я бы не поверила. Строители хотели сначала показать нам, чем кончается процесс, а потом привели сюда, где все еще только началось.

— А если Строители уничтожили ту систему... — начала Тери Даль.

— Это не они, это другие. Разрушители.

— Опять разрушители-опустошители! — вставил Торран Век. — Ну конечно. Когда не получается все объяснить с помощью одних сверхсуществ, давайте придумывать других. Профессор Лэнг, вы не можете...

— Отложим споры на потом, — прервал его Джулиан Грейвс. — Я не хочу сказать, что сам так уж отличился — результаты моей деятельности пока довольно жалки, — и все-таки я руковожу экспедицией. Мне кажется, профессор Лэнг права: нас привели сюда намеренно. Мы должны были увидеть, что произошло и еще может произойти, а затем доставить эту информацию в рукав Ориона. Что бы это ни было, мы обязаны найти способ остановить его — не только ради живых существ, обитающих в этой части галактики, но и ради наших собственных клайдов. — Советник повернулся к Ненде. — Как я понял, «Все — мое» где-то на орбите?

— Само собой! Одна команда — и Ж'мерлия посадит его сюда. Правда, я призову корабль только в том случае, если другого выхода не останется. «Все — мое» — наш единственный билет домой.

— Очень разумно и практично с вашей стороны. Кроме того, прежде чем покидать Марглот, мы должны как можно больше узнать. И тем не менее ради моего собственного спокойствия я прошу вас выйти на связь с кораблем и удостовериться: команда готова посадить его на планету в любой момент.

— Ладно. Хотя мне не слишком приятно, что вся ваша компания будет шататься по моему кораблю. Я пошлю сигнал с челнока, там более мощный передатчик, чем в скафандре. И Каллик наверняка прослушивает его частоты. Подождите пару минут.

Торговец начал отодвигать листья, чтобы выйти. Ханс Ребка неожиданно оказался рядом. Ненда застыл на месте.

— Не помню, чтобы я тебя приглашал.

— Мне пришлось обойтись без приглашения. — Ребка махнул рукой в сторону выхода. Когда они оказались в узком пространстве между слоями листьев, капитан продолжал: — Слушай, я знаю, ты обо мне думаешь не лучше, чем я о тебе. И все же мы оба по крайней мере что-то понимаем в жизни. И нравится нам это или нет, главный в экспедиции — Грейвс, и остальные будут слушаться только его.

— Это точно. Этический придурок. Готов целоваться с чужаками, даже если они в него стреляют.

— Никто кроме нас с тобой не подозревает, в какую заварушку мы можем угодить. Разве что Атвар Х'сиал, вы с ней вроде думаете в унисон. А мне что-то очень не по себе. Похоже, впереди большие неприятности.

— Так и есть. И мы не знаем, когда они начнутся. — Ненда задумчиво выпятил нижнюю губу. — Хорошо. Мне это чертовски не нравится, однако я согласен. Работаем вместе. Но только до тех пор, пока не выберемся из этой паршивой дыры и не окажемся дома! Потом все будет как раньше.

— Надеюсь, что не все: кое без чего я вполне могу обойтись. Когда меня забрали на Миранду, мне оставалось двенадцать часов до казни. А сейчас я будто опять оказался в камере и жду, жду... — Ханс Ребка продрался сквозь оставшиеся листья и вышел наружу. Луис Ненда последовал за ним. Ханс продолжал: — Так, похоже, наши опасения оправдываются. Что ты об этом скажешь?

Они посмотрели на землю, потом подняли глаза к небу. Здесь, на Теплом полюсе, постоянно обогреваемом горячим газовым гигантом, происходило невероятное. С неба медленно опускались огромные белые хлопья. Шел снег.

— Хочешь, вернись и скажи им. — Ненда кивнул в сторону дома-конуса.

— Сначала свяжись с кораблем. Может, узнаем что-нибудь новое.

— Ладно. Грейвс сразу раскудахтается, но ничего не поделаешь.

Путешественники шагали по заснеженной земле. Снег, должно быть, пошел где-то час назад. На востоке уже появилась узкая полоска зари, и впереди четко вырисовывались контуры челнока. За это время снег покрыл и челнок, и растения-конусы, стоявшие вокруг. В скафандре было по-прежнему тепло, хотя датчики показывали резкое падение температуры окружающего воздуха. Падавший снег не таял — значит, земля уже приближалась к точке замерзания. И это было еще не все. Температура продолжала падать со скоростью не менее нескольких градусов в час.

Ненда подошел к челноку и открыл люк, ругнувшись, когда снег, налипший на корпус, рухнул ему на голову.

— Клавдий был прав: зря мы не остались на Кайфе. — Луис подождал, пока Ребка устроится на сиденье, потом забрался в кабину сам. — Были бы мы поумнее, рванули бы с места сразу, и хрен с ними, с оставшимися. Да знаю, знаю, что нельзя. Только Ат бы меня поняла. — Торговец начал возиться с передатчиком. — Надеюсь, эта гнусная погода не повлияет на прием.

— Ты уверен, что они слушают?

— Смеешься?! Так... Бывало и получше, но и это сойдет. На дисплее появилось размытое изображение Каллик.

— Господин Ненда! Капитан Ребка! — Хайменоптка подпрыгивала на месте от возбуждения. — Мы тут все волнуемся и очень удивляемся!

— Волнуетесь? В чем дело?

— Планета меняется. Сначала мы видели с орбиты два полушария: теплое и покрытое льдом. А теперь везде одно и то же: облака, похожие на снеговые, и в области между полушариями — признаки ураганного ветра.

— Не беспокойтесь о нас. Мы на Теплом полюсе. Вернее, там, где он был. Здесь тоже идет снег.

— Это как раз то, что можно было предсказать на основании наблюдений Архимеда.

— Архимеда? У него не те мозги, чтобы что-то предсказывать, и он не может ничего разглядеть сквозь облачный слой.

— Дело совсем в другом. Наблюдать за Марглотом действительно стало невозможно из-за облаков. Поэтому мы со Ж'мерлией дали Архимеду другое задание. Он сидел в кормовой рубке и наблюдал за планетой-гигантом.

— Вы что, просто хотели от него отделаться? На газовом гиганте нет жизни. И никогда не будет!

— Это верно, но Архимед тут же вернулся и сказал, что там тоже происходят быстрые и непонятные изменения. Он хотел, чтобы мы ему объяснили, в чем дело.