— Могу себе представить. — С гораздо большим удовольствием Ханс представил бы сверху Дари. А ведь прошло уже больше двух лет... Он одернул себя, заставив вернуться к серьезным материям. — Бену нравится брать на себя ответственность. Само по себе это не так уж плохо, если человек знает свое дело.

— А Бен знает, как ты думаешь?

— Он просто не все может. И это не его вина. Некоторые вещи можно усвоить только на собственном опыте.

— У тебя вполне достаточно опыта, Ханс! И не стоит позволять Бену приобретать свой собственный за наш счет.

Они лежали лицом к лицу, чтобы лучше слышать шепот. Дыхание Дари было горячим, а губы то и дело касались лица Ханса. Стараясь удержаться в узкой койке, Лэнг приходилось все время прижиматься к нему, и Ребка ощущал ее всем своим телом. Дари, со своей стороны, не могла не чувствовать его возбуждения.

Ханс старался думать о серьезных и грустных вещах: о мертвом замороженном мире, откуда они прилетели, о том, что может ждать их завтра, — о чем угодно, только не о Дари, лежащей рядом.

— Нам надо делать дело и одновременно учить Бена — только так, чтобы он не заметил. Это будет нелегко, потому что мы и сами здесь в первый раз. Но главным образом меня беспокоит не это.

— А что же? Мне показалось, что ты не ждешь никакой опасности.

— Ошибаешься. Командир должен всегда быть готов к опасности. Надеюсь, Бен знает это правило. Не беспокойся, я не буду расслабляться. И меня больше беспокоит не Бен, а Лара.

— Лара? Она-то как раз не стремится командовать. И отлично знает свое дело — ты сам только что заметил.

— Да, конечно. И все же, судя по тому, что ты рассказала, на Ледяном мире Лара будет из кожи вон лезть, лишь бы доказать — она не хуже Бена. И даже лучше. Именно в такие моменты люди делают самые большие глупости. Моя главная задача — следить за ней, чтобы заметить это вовремя. Иначе будет очень трудно удержать ее от безрассудных действий.

— Понятно. — Дари слегка отодвинулась. — А моя главная задача в данный момент — удержать тебя от безрассудных действий. Я не хочу, чтобы ты чувствовал себя брошенным. Только это не лучшее место и время.

— А что, когда-нибудь будет лучшее? Прошло уже целых два года.

— Я знаю. Еще лучше, чем ты.

Дари не стала напоминать, что в двухлетней разлуке был виноват сам Ханс, отправившийся поднимать революцию в Круге Фемуса. Упрекать его за то, что он взялся за безнадежное дело, она тоже не стала. Сама Дари все это время ни на один день не покидала Врата Стражника, и Ханс мог бы навестить ее, если бы хотел.

А сейчас... Койка скрипнула, когда Дари перекатилась через ее край. Ханс ощутил в темноте прикосновение ее руки и нежный поцелуй в губы.

— В другой раз. Спокойной ночи, — тихо прошептала она. Ребка снова был один. Он сделал глубокий вдох и приказал телу расслабиться.

Если у тебя есть дело, делай его. Если делать нечего, спи.

Если у тебя есть дело, делай его. Если делать нечего, спи.

Иногда повторения заученных правил оказывается недостаточно. Ханс не заснул. Он лежал и смотрел в темноту, воображая разные опасности, которые могли ждать их на Ледяном мире. Прошло полчаса, а он все лежал и думал.