— В Выручай-комнате. Я говорил с мамой, когда Макгонагалл прислала домовика,  — Поттер снова глубоко задумался, и вздрогнул от внезапного голоса в голове. Но быстро собрался:

— Я почти у неё в кабинете. Комната восстановилась?

 — Не до конца. Здесь трудно дышать, но пока мы справляемся. Поттер, когда мы выберемся отсюда, ты так просто не отделаешься!  — последняя фраза так диссонировала по эмоциональному окрасу со всем, что до этого говорил Драко, что Гарри забыл о своих терзаниях.

В этот момент перед глазами Малфоя появился эльф. Он даже не сразу понял, что существо не в Выручай-комнате, а в коридоре, перед Поттером, что он видит чужими глазами:

— Там гости, мистер Гарри Поттер, сэр. Директор велела предупредить…

— Скажи ей, что я здесь. Мне нужно с ней поговорить, — тихонько попросил Гарри и вернулся в разговор. Если можно его так назвать.

Через пару минут в голове Драко пронеслось короткое: «Ей нужно пять минут, и она ждёт вас, сэр», но это лишь мельком отразилось в его восприятии.

Потому что всё это время они с Поттером выясняли отношения. Как только эльф исчез, Гарри буквально набросился на Драко.

— Ты не смеешь мне говорить о том, что я так просто не отделаюсь, Малфой! Ты думаешь, я не понял, что произошло? Что происходило всё это время?! — больше всего хотелось взять мужа за грудки и хорошенько встряхнуть. Но он сдерживал свой эмоциональный накал, боясь и правда навредить любимому. Его магия едва оставалась под контролем.

— ТЫ обвинил меня в измене, Поттер! — Драко не ожидал такого ответа — Гарри особенно чётко почувствовал это ощущение внезапной вспышки злости. Драко кричал мысленно, но от этого не менее тихо. Уши немного заложило от его экспрессии.

— А ты играл со мной, как кошка с мышкой! Ты думаешь, я не понял бы, что ты меня провоцируешь? — Поттер хотел в одном предложении высказать всё своё отчаяние и гнев. Но в итоге получилось лишь пожаловаться на Малфоя ему же. Почему-то злиться так, как раньше, он уже не мог. Скорее он был раздражён и растерян. И расстроен. И гнев был бы более конструктивен, чем зарождающаяся обида.

 — А ты и не понял, тупоголовый идиот! Ни пикси не понял! И пришёл говорить мне о том, что я с кем-то… — Малфой захлебнулся в собственном негодовании. Хотел — Гарри понимал это, чувствовал — хотел сказать что-то ещё, но не мог справиться с эмоциями. И Гарри стал наседать.

— Все эти твои игры со связью! Она ТАК не работает!— Поттер почему-то только сейчас понял, что эмоция не прорвётся сквозь мысленные границы, если ты изначально закрыл их для соратника. Это не мембрана, через которую сильные эмоции пробиваются, а слабые остаются в пределах. Это скорее двери-купе, как в Хогвартс-экспрессе. Оставишь щёлку — и что-то в неё пройдёт, то, что будет интенсивнее, смелее, а что-то останется. Но только с твоего на то позволения. Он так учился управлять связью, они с Малфоем так учились ею управлять — аналогиями. — Эти твои яркие вспышки удовольствия… Я ведь всё это чувствовал! Всё это время… На задворках ощущений, я чувствовал! Ты провоцировал связь намеренно! — Гарри было обидно, что он не решался проанализировать эти моменты, скромничал и боялся, что не сможет устоять, если присмотрится к Драко и к себе. А Малфой пользовался этим, чтобы манипулировать им. Подтолкнуть к… — А потом ты так явственно показал мне… — тут уже Поттер захлебнулся своими мыслями, потому что слишком чётко вспомнил, что именно Драко ему показал. — И да! — орал в ответ Гарри. — Я не сразу понял, что это не случайно! Но понял же! Ты изводил меня, мучил, дразнил, раскачивал мои эмоции! Зачем тебе это было нужно?! Зачем?! Это подло, так играть на этой теме!

— Подло?! А как тогда назвать то, что муж отказывает мне в исполнении своего супружеского долга?! Да восемьдесят процентов волшебников первую брачную, да и все последующие ночи, исполняют по принципу: «Муж свой долг исполнил, всем спасибо, всем спать», и уходят в свою спальню. А мы даже спим вместе! Но ты не прикасаешься ко мне!

— Не переворачивай, Драко! ТЫ всё знаешь! Жилы мне выкручивал своей похотью! Думаешь, я и сам не мечтал об этом?! Зачем было ещё больше подогревать и так беснующееся пламя?! Думаешь, легко было просыпаться после твоих ОСОЗНАННЫХ сновидений?! И ведь ни разу даже не показал мне, что делаешь! Подыгрывал, скрывал, поддакивал, чтобы я не понял, что ты управляешь этими снами! Ты! Слизеринец! Бессердечный! ТЫ!  — эльф на краю сознанию мазнул ушами пол, и Гарри двинулся к кабинету директора. Но перепалку не прекратил. — Всю душу мне вынул, нервы истрепал, бессовестный!

Малфой молча слушал тираду Гарри, а потом всё же ответил, уже немного тише:

— Я хотел, чтобы ты понял, от чего отказываешься! Это больно, когда ты смотришь на меня своими глазищами, так, что душу до костей пробирает. А ПОТОМ УХОДИШЬ! Будто я недостаточно хорош!

— Что за бред! Малфой! Я знаю, от чего отказываюсь!— тут Поттер понял, что говорит что-то не то, потому что Драко будто вмиг стал на сто километров дальше от него, будто того снесло с твёрдой почвы от такого заявление. — То есть, я не отказываюсь, я просто хочу сначала… В общем, не сбивай меня, Малфой! Я знаю, от чего отказывался, я помню, от чего я… Ууух! Слизеринец! — последнее оскорбление прозвучало почти восхищённо, потому что былой злости уже не было, а обида, так до конца не сформировавшаяся в нечто серьёзное, превратилась в грусть и растерянность.

— Вот именно, идиот! Я всегда добиваюсь желаемого! А ты! Бегаешь от меня, как девушка-кудесница! И даже не можешь толком понять, что тебя сдерживает! Зато я за этот месяц очень много понял о нас, и сейчас даже разочарован в своём выводе!  — Малфой звучал тоже спокойнее, но намного обвинительнее и печальнее. Будто он не может смирится с несправедливым подозрением Поттера, но это его не злит теперь, а угнетает. Расстраивает. Обижает.

— Но ты сказал, что подождёшь, пока я наведу порядок в своей голове! — теперь настала пора Гарри обвинять Драко в несправедливости. Накал эмоций медленно сходил на нет, но сами эмоции жили и бились в груди, болью, солью, горечью оседая в душе. Они разочаровали друг друга, и понимали это.

— Я сказал: «Наведи порядок»! Я не сказал, что буду бездействовать, пока мой муж не хочет ко мне даже прикоснуться! И ЭТО НЕ ЗНАЧИЛО НАЙТИ КОГО-ТО ДРУГОГО!!! — последнюю фразу Драко высказал снова в крике, и Гарри даже показалось, что у того слёзы стоят в глазах, слёзы действительной обиды. Непонимания. — Я хотел сделать тебе подарок на день рождения, Гарри. Хотел подарить тебе эти ощущения, с надеждой, что ты наконец позволишь мне… Не важно. Самим подарком был не воображаемый минет. Самим подарком было кое-что намного более важное.— Поттер застыл, не донеся ногу до последней ступеньки в кабинет директора. — Иди, Поттер. Нам нужно решить с Уориком всё окончательно. Разберёмся с ним. А потом будем думать, что делать с нами.

— Люблю тебя, Драко. Прости… Я… — задохнулся своим раскаянием Гарри, и почувствовал, как Малфой расслабляется, позволяя себе прочувствовать эти слова всей душой. — Люблю, — повторил Поттер и сделал последний шаг.

— Я знаю, — прозвучало в голове. —  Идиот.

====== Интерлюдия. Пойти на все ради Малфоя ======

— Гарри, кольцо — это неоспоримое доказательство, что Малфои причастны к нападению на Уорика. И тут уже не столько важны их мотивы — ты ведь, уверена, что-то накопал на него и его тёмные дела — как сам факт незаконного использования подобного артефакта, привлечения магических существ к конфликтам между магами… Тут ещё с десяток обвинений можно накопать… — Минерва говорила быстро и конкретно, понимая, что с каждым пройденным метром, аврорам и невыразимцам будет проще отыскать Нарциссу и Драко в замке.

Гермиона кивнула. Она не хотела говорить очевидные вещи и усугублять ситуацию, потому что с ходу могла назвать ещё минимум три обвинения.

— Пока будут разбираться с тем, что Малфой на нашей стороне, может быть поздно, — Адам теребил рукав мантии. — Нельзя полагаться на законную процедуру. Им нужно бежать…