Кэлвин знал, ведь и у него была та, за кем он пошел бы на край света. Постарался бы уберечь от всех бед мира. Но как уберечь от себя самого?

Он отвернулся и снова взялся за ворот, который поддался с натугой и ворчанием. Старый колодец не любил, когда его тревожили. Земля вокруг заросла травой и дерном, осталась лишь вытоптанная людьми тропинка, но колодец предпочел бы затереть и ее.

Когда анимаг поднял на поверхность полное ведро, змеиный лорд уже ушел. Кэлвин нашел его в доме, пристально наблюдающим за действиями некроманта. Лаверн от дальнейшей помощи Морелла наотрез отказалась, в глазах ее анимаг отметил знакомый злой блеск, и выдохнул с облегчением: чародейка приходила в себя. Согрев воду, он помог ей подняться и отвел в отведенную ему гостевую комнату. Там она вымылась и облачилась в черные тряпки. С короткими выкрашенными в темный волосами чародейка действительно была похожа на мальчишку.

Морелл несколько минут критически рассматривал ее, а затем кивнул – видимо, удовлетворился результатом. Хозяин раздобыл им лошадей и долго расшаркивался перед некромантом, прославляя род Морелл на все лады.

– Вы же знаете, млорд, ваш батюшка доверял мне самые ответственные дела, когда был еще жив. И если вам когда-нибудь еще понадобится помощь, вы знаете, что всегда можете обратиться к старине Вику!

– Кстати об делах, – усмехнулся Морелл. – Это ведь вы доставляли отцу… кхм… материал для исследований?

– Так точно, млорд, – расплылся в похабной улыбке горбач, обнажая гнилые зубы. И добавил уже шепотом: – Он предпочитал мальчиков, но, если вам нужно, у меня есть и другой товар. Более… рентабельный.

– Была одна девочка, насколько мне известно, – как бы между прочим отметил Морелл, и у Кэлвина похолодела спина в районе лопаток. – Лет девяти или около того.

– Была, млорд. Отродье вестлендкой шлюшки. Если вам нужны подобные экземпляры, только скажите, и старина Вик найдет! У старины Вика есть связи.

– Прекрасно, – широко улыбнулся некромант и перевел взгляд на Лаверн.

Та с каменным лицом приблизилась к горбуну, положила руку ему на грудь…

Когда тот замертво свалился на пол грузным кулем, Морелл поддел бездыханное тело носком сапога и флегматично отметил:

– Извини, старина Вик, но свидетели нам не нужны.

Лаверн не могла сказать точно, сколько они добирались до небольшой полузаброшенной гостиницы на границе с Кошачьим лесом, огибающим восточные земли с севера.

Они ехали. И ехали. И потом снова. Останавливались на ночлег в придорожных деревнях, а то и вовсе под открытым небом, недалеко от дороги. Сверр намеренно выбрал крупный тракт, где можно было затеряться среди караванщиков и торговцев. И велел не спешить, чтобы не привлекать внимания излишней торопливостью. Несколько раз на дороге мелькали красные плащи рыцарей Капитула, но путникам повезло: ни один из них даже не взглянул на путников. Должно быть, беглецы выглядели по-настоящему усталыми и жалкими, непохожими на хитрых преступников.

Лаверн пыталась считать дни, но после третьего сбилась. К вечеру у нее начинались дикие боли из-за отката: черпание силы из чужого источника не прошло даром. Боль накатывала волнами где-то ближе к полуночи и не отпускала до рассвета. Чародейка лежала, вцепившись пальцами в плащ, служивший ей укрытием от ветра днем и одеялом ночью, тратя все силы на то, чтобы не закричать. К утру боль притуплялась, и Лаверн забывалась беспокойным сном, но спустя некоторое время просыпалась, так как нужно было двигаться дальше.

Единственное, что радовало: с каждым днем боль становилась все более выносимой. Чужой источник, позволивший воспользоваться силой, отпускал. Эхо капитульской жилы все еще ощущалось внутри, раздражая контур, который, будто осознав, что сила эта не принадлежит ему, отвергал подношение.

Лаверн старалась не думать о том, что сделала там. И какие последствия ей грозят за унижение Атмунда, который, конечно же, это ей с рук не спустит. В благодетельность Олинды чародейка не верила ни капли. Если верховная помогла ей, значит, сделала это с какой-то определенной целью, и узнавать эту цель пока не хотелось. А также цену, которую однажды придется заплатить за помощь.

Мучительно хотелось спать. Забыть о проблемах и просто уснуть, не чувствуя этой мучительной, раздирающей изнутри боли.

Увидеть Ча. Марию. Спрятаться где-то…

Где? Разве осталось еще место на континенте, где Лаверн будет безопасно укрыться?

Роланд всю дорогу молчал и, казалось, не замечал Лаверн. Нет, он был вежлив. Учтив. А также непомерно холоден. И Лаверн про себя отметила, что глубокие чувства высших лордов рушатся на удивление быстро.

Наверное, Сверр был прав, когда говорил, что Лаверн ввязалась в игру не по силам. И в другом – тоже. Но отчего-то с этой правотой было сложнее всего примириться. Не после того, что сделала его жена. Не после пыток в Капитуле, внешние следы которых залечил чужой источник, а вот внутренние… внутренним суждено зудеть годами. И уж точно не после того, как чужая магия вошла в ее тело, перекроила его, показала, на что Лаверн способна.

Следовало бы ужаснуться, вот только в душе расцветало злорадство. Вспоминая поверженного, униженного Атмунда, Лаверн мысленно улыбалась. И прокручивала воспоминания в голове снова и снова… А потом приходила боль. И мысли, которые Лаверн не звала, но они все равно ввинчивались в ее череп, подобно одному из инструментов палача.

Союз севера с западом, к которому так стремился Капитул. Убийство принца Петера. Свирель… Йоран, принявший сторону Двуречья в этом противостоянии. И молчание остальных правителей Вестленда, которые медлили с ответом.

Кусочки складывались в одну картину, и то, что на ней вырисовывалось, не нравилось Лаверн. Все это напоминало подготовку к перевороту, о которой упоминал Сверр. Длительную подготовку, которая вот-вот приведет к решительным действиям.

Какое событие поставит точку в правлении Эридора Третьего? Свадьба Эдель Бригг с лордом Кирстеном? Приезд Августа Хитрого Лиса в Капитул? Попытки Эридора укрыть преступницу? Если король вообще станет ее укрывать… Лаверн сильно сомневалась, что все еще нужна короне.

Но Роланд нужен. Он и восток, который теперь сильнее. Лаверн еще никогда так не радовалась тому, что пошла на поводу у инстинктов и усилила жилу Огненного змея. У Эридора есть сильный восток и Эссирия. Пока еще есть. Карл бесспорно станет настаивать на том, что его племянник не способен дать потомство, и эти дрязги ослабят род змеиного лорда.

Нельзя этого допускать. И, кажется, Лаверн уже отыскала выход в видениях Марии…

Так будет лучше. Для всех. И неважно, что при взгляде на будто из камня высеченное лицо змеиного лорда, на поджатые в обиде губы, на ускользающий взгляд янтарных глаз в груди начинает щемить. Лаверн уже не маленькая девочка, верящая в любовь. В целом годы убедили ее, что любовь не для таких, как она.

У нее есть цель. План. Дорога, с которой она ни за что не свернет. Какое-то время им с Роландом было по пути, но теперь, похоже, пришла пора разойтись.

Все-таки некоторые идеи Олинды оказались весьма интересными. В конце концов, Лаверн никогда не была на юге, а внешность ее, благодаря Сверру, уже не такая и примечательная. И кажется, ее там ждут… Что ж, теперь ей точно есть, что показать. А если южному императору вздумается пленить Лаверн, она ответит достойно!

Когда они добрались до небольшой гостиницы, где должны были встретится с Эридором, уже стемнело. Место оказалось достаточно немноголюдным, и комнаты путникам предоставили на выбор. Лаверн было плевать, нашлась бы постель да таз с водой, чтобы смыть грязь. Так что она позволила Сверру выбирать.

Кэлвин ушел распорядиться на счет лошадей – тех следовало вымыть и накормить с дороги. Сверр же проводил Лаверн до самой ее спальни, а затем, будто решившись, переступил порог и прикрыл за собой дверь.

– Мне нужно знать, что теперь с источником, – сказал он, сверля Лаверн взглядом.