Эрдан все же снова сдержал злость. В конце концов, поругаться они не раз еще успеют, нельзя упускать возможность воспользоваться этим перемирием, чтобы приподнять завесу правды. Но для начала нужно, что Эвелин хоть немного расслабилась. Явно же напряжена так, будто в любой момент ждет от него нападения.

Облокотившись на перила, Эрдан устремил взгляд на мерцающую в ночном свете стену водопада. С балкона его собственных покоев открывался такой же вид, так что ничего нового точно бы не увидел. Но сейчас надо было смотреть куда угодно, только не на Эвелин, чтобы она перестала воспринимать его как угрозу.

— Тебе нравится здесь?

— В летнем дворце? — чуть рассеянно уточнила она, тоже будто бы любуясь водопадом. — Да, здесь вполне мило.

— Нет, я про твою комнату. В этом крыле всего две жилых спальни: твоя и моя. Они уступают по размерам другим гостевым комнатам, но мне всегда нравилось останавливаться именно здесь. Отчасти потому, что подальше от всех остальных.

Отчетливо почувствовал, что Эвелин сейчас смотрит на него. Сложно было не отреагировать, не встретиться с ней взглядом. Но пока нет. Рано.

— Честно говоря, я даже не думала, что тебя может тяготить высшее общество.

— Почему же? — не сдержал усмешки. — Потому что я тебе кажусь его неотъемлемой частью?

Эвелин ответила не сразу. И ответ прозвучал даже с легким удивлением, будто раньше она просто не задумывалась об этом.

— Нет, ты почему-то кажешься мне другим. Словно отделенным от всего этого… Не то, чтобы чуждым, но все равно не таким как все.

Слова простые, но почему-то тронули своей уж точно неподдельной сейчас искренностью. Словно Эвелин как-то все же видела его настоящего даже за всей этой ширмой невозмутимости.

Все-таки перевел взгляд на Эвелин, она явно в первый миг порывалась отвести глаза, будто стыдясь, что все это время сама на него смотрела. Но сдержалась. И так не хотелось дальше притворяться, вести какие-то игры… Только как не ошибиться в собственных порывах? Как понять: это его разум счел логичным и обоснованным ей верить, или это снова неконтролируемые эмоции диктуют свое?..

— Эвелин, скажи, чего ты хочешь от меня? — произнес он мягко. — Просто прямо и откровенно скажи. Я ведь прекрасно понимаю, что у тебя есть некая конкретная цель, так озвучь ее. Хочется верить, что я в тебе не ошибся, и ты все же чужда лукавства.

Она на миг нахмурилась. Отвернулась и порывисто обняла себя за плечи, словно пыталась закрыться, в который раз отгородится от него за стеной притворства и отчуждения. Почему она кажется эдаким загнанным в ловушку зверьком, который просто вынужден постоянно защищаться?.. Вот какие сомнения ее терзают? А что, если абсолютно те же, что у него: можно ли верить?..

Лишь на мгновение заколебавшись, Эвелин все же снова встретилась с ним взглядом, тихо, но решительно произнесла:

— Я хочу того же, что и все другие избранницы, Эрдан. Я хочу стать твоей женой.

Эвелина

Сказала — а чувство такое, будто с обрыва спрыгнула… За доли секунды успела и пожалеть о собственных словах, и ужаснуться, как же теперь выкручиваться буду!

И ладно я, но мое откровенное высказывание даже невозмутимость Эрдана пробило! Он смотрел на меня так, будто я ему сейчас все его представление о мире поломала, и он теперь вообще не представляет как собственное мироздание восстанавливать. Похоже, ждал от меня чего угодно, но только не подобного…

— Хочешь стать моей женой? — уточнил даже не скептически, а, скорее, будто бы просто подумал вслух, пытаясь уложить в сознании эту фразу.

— Звучит настолько невероятно? — вся моя попытка бравады сдулась как мыльный пузырь. И вместо уверенности в голосе, боюсь, прозвучало с точностью до наоборот. Будто я сама в свои слова верю куда меньше, чем Эрдан.

— Честно? Да, звучит невероятно, — его серые глаза даже потемнели. Словно невесть откуда накатила злость, хотя больше никак он внешне ее не проявлял, говорил совершенно спокойно. — То ты при каждой нашей встрече яро пытаешь мне доказать, что я сто лет тебе не сдался, чуть ли не посылаешь далеко и надолго и всеми силами противостоишь мне. То теперь вдруг ты вздумала стать моей женой. Тебе самой не кажется, что звучит, мягко говоря, странно? Но ведь ты явно не лжешь, это видно… Так ответь, Эвелин, что же вдруг так внезапно изменилось, раз ты вслед за этим столь кардинально изменила и свои взгляды?

Мда… Язык мой — враг мой… Вот на кой, спрашивается, я открыто это сказала? Просто врать надоело? Так, пожалуйста, теперь расхлебывай!

— Я понимаю, у тебя нет причин мне верить, — я снова отвернулась от Эрдана. Так говорить было проще, хотя все равно ведь чувствовала на себе его тяжелый взгляд. — Да и я бы, будь на твоем месте, тоже бы наверняка не поверила. Но ничего особо и не менялось, Эрдан. И я не хочу тебе лгать, правда.

— Так скажи правду.

На миг даже клеймо смерти закололо. Инстинктивно коснувшись руки, я порывисто вздохнула. Благо, боль прошла так же резко, как и появилась. Ну-ну, будто я и без этих вечных напоминаний могу забыть, что не в силах посветить принца в планы посланников насчет меня.

Я хотела ответить: «А что, если я просто не могу сказать правду?». Эрдан же наверняка поймет этот толстый намек! Но нет, озвучить эту мысль не смогла, словно ком в горле встал. Похоже, магический запрет клейма смерти контролировал даже такие высказывания. Что б этих, крылатых интриганов, все учли!

Эрдан расценил то, что я медлю с ответом, по-своему. Взяв меня за плечи, резко развернул лицом к себе. Серые глаза метали молнии. Казалось, вот-вот разразится настоящая гроза, и тогда мне уж точно несдобровать.

— Так зачем тебе вдруг понадобилось за меня замуж? — но пока голос все же был спокоен, угрожающие нотки угадывались едва-едва. — Только не надо, пожалуйста, лгать про внезапно проснувшуюся пылкую любовь. Уж это — точно последний вариант, в который я поверил бы.

Хм… Такое впечатление, что как раз это и бесит его больше всего… Сам тот факт, что симпатия с моей стороны может быть только лживой…

Прекрасно понимая, что сейчас врать уж точно будет себе дороже, я попыталась все же выкрутиться полуправдой:

— Я и не говорю о любви, причина в другом, — ужасно неуютно было уже от одного прикосновения его рук к моим плечам, но, боюсь, попытайся я отстраниться, Эрдан точно не отпустит. — Прозвучит странно, но все же кое в чем мы с тобой похожи. Мы стараемся просчитывать все наперед. И сейчас ситуация такая, что наш союз выгоден нам обоим, согласись. Ты ведь и раньше интересовался мной исключительно из-за моей уникальной магии. Раз она так нужна тебе, брак — идеальный вариант. Да и мне, как ни крути, это выгодно. Перспектива стать будущей императрицей — кто ж от такого откажется, — я старалась говорить по-деловому, даже непринужденно. Но не уверена, что прозвучало все это естественно.

Эрдан криво усмехнулся.

— То есть, по сути, ты предлагаешь мне сделку. Готова обменять себя вместе со своей магией на императорские блага.

Прозвучало не очень. Мягко говоря. Может, конечно, мне просто почудился этот намек на продажность — оставалось только гадать. А заодно взять себя в руки и в кои-то веки быть умнее, сдержать так и вертящийся на языке не менее едкий ответ. Нет уж, спокойствие и только спокойствие.

— Все людские отношения — в той или иной степени сделки. И раз мне все равно предстоит в конце сезона выйти за кого-либо замуж, так почему бы не выбрать самый удобный вариант.

Ну все… Похоже, сейчас Эрдан точно убьет меня… Только что ему не понравилось? Что я его «удобным вариантом» назвала? Принц даже сжал мои плечи сильнее — вряд ли нарочно, скорее, просто как отголосок бушующих сейчас в нем эмоций. И как бы эта лавина вот-вот на меня не обрушилась…

— На что ты злишься? — мой голос сам собой сбился на шепот. — Говорю неправду — тебя не устраивает. Говорю правду — опять ты недоволен.