— Знаете что! — резко затормозила Мина, покрываясь чуть заметным очаровательным румянцем. — Вы зануда, господин Сигвальд! — ее пальчик не преминул впиться в крепкую грудь дракона.

— Я просто предусмотрительный. — сцапал он ее ладошку в свою руку. — Стараюсь просматривать на пару шагов вперед и готовлю себя ко всяким крутым поворотам событий, которые в вашем присутствии случаются с завидным постоянством.

— Обещаю, что в этот раз придраться вам будет просто не к чему, все пройдет в лучшем виде! — оборвала пререкания Вильгельмина и ударила кулачком в дверь склепа, предлагая дракону как можно быстрее снять с него защиту.

Эйнар молчаливо хмыкнул, сделал несколько магических пассов и распахнул двери перед Вильгельминой. Звонкие каблучки живо застучали по мраморному полу, и ведьмочка остановилась рядом с алтарем, на котором покоилось тело Марианны де Миртей.

— Вроде все осталось без изменений, — отметила она и распахнула свой саквояж, подготавливая место для обряда.

— Вам нужна моя помощь? — приблизился к ней Эйнар.

— Нет, просто не мешайте, — фыркнула Мина, расставляя на алтаре свечи и вырисовывая нужные руны. — А главное, не вмешивайтесь.

Ведьмочка прикрыла глаза и стала нашептывать заклинание, едва шевеля губами. По комнате пробежал прохладный ветерок, и пламя свечей чуть подернулось и задрожало.

Дракон, интереса ради, перешел на магическое зрение и тут же заметил, как магия, вылетевшая из-под пальцев женщины, мягкой пеленой накрыла иссушенное тело Марианны де Миртей. Оно чуть дрогнуло, выпуская неупокоенный дух на волю и вновь замерло. Язычки пламени взволнованно задрожали, выпуская над собой темное облачко дымая и едва различимый силуэт женщины поднялся над телом Марианны, а потом молниеносно устремился в сторону Вильгельмины. Ведьма резко дернулась и изогнулась дугой, впуская в себя чужой дух.

Тело Эйнара среагировали раньше, чем пришло осознание ситуации. Магия сама собой заструилась по жилам дракона, готовая мощной волной выплеснуться в сторону пришельца, насильно завладевшего телом ведьмы. Мужчине пришлось призвать на помощь всю свою выдержку и заставить себя успокоиться: Вильгельмина же предупреждала его и просила не вмешиваться. У нее все под контролем.

Зеленые глаза резко распахнулись, и затуманенный взгляд остановился на Эйнаре. Пухлые губки растянулись в хищном оскале, и Вильгельмина хрипло выдохнула:

— Любимый.

Ладони ее медленно опустились на собственные плечи и оправили платье, плавно скользнув по каждому изгибу тела и подчеркивая его достоинства. Дракон одновременно и повелся на устроенное перед его взором представление и нет. На удивление, он прекрасно различал, что перед ним в этот момент стояла не настоящая ведьма. Недовольно поджал губы, но вмешиваться не спешил, полностью полагаясь на опыт верховного мага.

И не прогадал. Как и обещала Вильгельмина, все прошло в лучшем виде.

Брови его не успели даже недоуменно взметнуться на лоб, как женщина тут же оказалась рядом, налетела своей пышной грудью ему на грудь, потерлась о дракона точно кошка, водрузила свои ладошки на его плечи и, недолго думая, запрыгнула на мужчину, крепко обхватив его торс двумя ногами.

— А вот и я, твоя Мари, — выдохнула дракону в самые губы и с жадностью впились в его рот.

Этого поцелуя дракон ждал, наверное, весь день, но на деле все оказалось не то и не так. Безвкусная фальшивка, не вызвавшая в его душе ни одной яркой эмоции. Только злость из-за того, что его так нагло обманули, обещали одно, а подсунули совсем другое. Не пойми что. Суррогат. Искусственный подсластитель вместо ложки сладкого дикого меда.

Он откинул голову назад и разорвал поцелуй.

— Помоги мне, — слабо прошептала Марианна, заглядывая ему в глаза туманным взглядом. — У меня нет сил, я больше не могу оставаться в этом теле.

И дракон хотел ей помочь. Еще как хотел. Чтобы эта бесстыжая женщина убралась куда подальше отсюда. Магия по-прежнему зудела под его кожей, готовая выплеснуться против Марианны де Миртей, выбросить ее вон из не принадлежащего ей тела, но все обошлось и без вмешательства дракона.

Тело Вильгельмины, которое Эйнар все так же бережно держал в своих руках напряглось, чуть вздрогнуло и вновь расслабленно обмякло. Взгляд стал ясным, ведьмочка глубоко вздохнула и намерилась что-то сказать, а Эйнар… демоны его побери, но дракон был бы не драконом, если бы не воспользовался ситуацией. Да, он нарывался на неприятности и еще какие, но готов был заранее поспорить, что это того стоит.

Одной рукой он покрепче обхватил женщину за талию, прижимая к себе, а вторую положил ей на затылок, собственническим жестом притягивая ее милое личико к своему. Провел языком по сомкнутым губам и попробовал их на вкус. Теплые. Манящие. Нежные. Пропустил рыжие волосы сквозь пальцы, готовый отпустить ведьму в случае ее сопротивления в любой момент. Но она медлила. Замерла в его руках, позабыв обо всем на свете и в неверии смотрела в одну точку широко раскрытыми глазами.

Рука дракона вновь зарылась в густые слегка вьющиеся волосы, а пальцы мягко помассировали затылок, срывая с губ легкий вздох. Осторожно коснулся уголка женского рта, и совсем осмелев, прикусил нижнюю сочную губку. И вновь не почувствовал никакого сопротивления, напротив, веки ведьмы смежились, а губы распахнулись, и ее слабое дыхание щекотнуло губы дракона прохладным дуновением.

— Вильгельмина, вы невозможная женщина, и я хочу убедиться в том, что вы существуете, — вернул ей вздох дракон и накрыл ее рот невесомым поцелуем. Почувствовал, как ее губы нерешительно двинулись ему навстречу, а нежные пальцы скользнули по шее и легли ему на щеку.

И все. Все предохранители слетели напрочь. Остались лишь губы вкуса дикого лесного меда, зарождавшие в душе такой же дикий восторг.

И она. Невероятная. Нежная. Страстная женщина в его объятиях. Женщина, которая вполне возможна и реальна.

Скажу так. Все шло как по нотам. Разговор по душам с Тесеем, наша легкая пикировка с драконом, которая взбодрила меня и настроила на рабочий лад. И даже подготовка к обряду прошла на ура.

Все было отлично, до тех пор пока не появилась заноза в ягодице демона — Марианна де Миртей. Я знала, что она попытается завладеть моим телом. Напротив, мне даже это нужно было для того, чтобы поставить ловушку. Но вот то, что эта ненасытная дамочка, даже пребывая в состоянии полупризрака-полудуха полезет лобызаться с господином наместником — в мои планы не входило.

Я и глазом моргнуть не успела, как она оказалась висящей на шее у дракона, будто всю свою жизнь вот так училась по мужикам лазить! То, что тело было моим, и физическая память принадлежала мне — в тот момент не очень-то смущало. До ужаса бесила эта полумертвая нахалка!

Так раздражала, что я напрочь позабыла, зачем вообще явилась в склеп и воскресила эту похотливую сущность! Так и зависла в состоянии невесомого облачка в нескольких сантиметрах от собственного тела, которое в это время беспардонно пожирало мужчину губами. Нет, ну ей богу, будто эту аристократку месяц держали на голодном пайке!

Но выводила меня своим поведением ни столько Марианна де Миртей, сколько этот бессовестный чешуйчатокрылый распутник, самым возмутительным образом, отвечавший на поцелуи этой самозванки!

Но все же, в какой-то момент совесть или здравый смысл взыграли в драконе, он разорвал поцелуй, а я не преминула воспользоваться ситуаций — на всех скоростях влетела в собственное тело и вышибла зарвавшийся дух Марианны де Миртей, так бесцеремонно вторгшийся в меня.

И вот я снова оказалась в своем теле. Хотелось злиться, ругаться, бесноваться, но встретившись с драконом нос к носу, мои планы канули в небытие, и я просто обомлела. Зависла в его руках, не зная, что мне следует делать. Точнее так, прекрасно знала, что хотела сделать — поцеловать дракона, и при этом знала, что вытворять подобное мне вовсе не следует.