Перебирает в голове, все ли он сделал, ничего ли он не забыл. Решает, что вроде бы все. И тогда Кроу упирает спокойный взгляд в бегущего к нему охотника. И ждет.
***
Снейк, с помощью болтающегося рядом новичка, у которого кончились все способности, забрался на каменный обломок, и смотрит поверх голов своих воинов. Многоноги явно в растерянности, они смяли свои ряды, шарахаются от воинов.
— Поднажали! — сипит Снейк сорванным голосом.
— Поднажать! — звонко орет новичок. Снейк одобрительно смотрит на него.
И воины королевств поднажали. Снейку сверху видно, что многоногов осталось мало, они рассыпались, потеряли слаженность действий. Минутная замятня, визги погибающих чудовищ, и вот они побежали! Ну точно как тараканы на кухне от включенного света — бестолково, в разны стороны.
— Не гнать! Назад — хрипит Снейк, видя как люди гонятся за убегающими чудовищами, рвя строй, выходя из под прикрытия соседей.
— Всем назад! Держать построение! — вторит новичок. Снейк снова одобрительно смотрит на него. Толковый. Не то что вон тот, кастрюлеголовый, который продолжает бежать прочь от остальных.
— Слышь ты! В кастрюле! Ты оглох?! — сипит Снейк, уже не стараясь кричать. Новичок немедленно повторяет, все тем же удивительно громким криком:
— Воин в кастрюле! Воин в кастрюле! Вернитесь в строй!
Воин в смешном шлеме, сделанном из здоровенной кастрюли, с Т-образным вырезом для обзора, оглядывается, показывает вперед мечом, и неразборчиво орет в ответ. Потом отворачивается и бежит дальше. Новичок. Ну и хрен с ним. Снейк сипит, теперь уже просто новичку:
— Семен!
Тот немедленно повторяет, но уже криком:
— Семен! Семен! Семен, подойдите к Снейку! Семен!
— Порвали Семена — хмуро бросает один из ветеранов. — Вон у лекарей лежит.
— Как?! — охает Снейк — Спрыгивает с камня, спотыкается, падает, отталкивает кинувшегося к нему на помощь новичка, и бежит к лекарям. Ищет глазами Семена… Вот он. Над ним склонились три лекаря.
— Что вы? Ну?! Лечите! — хрипит Снейк, как ему кажется, слишком тихо. Но новичок, до этого повторявший все его слова громким криком, стоит молча.
Та что меняет радость на раны, поднимает на Снейка измазанное в крови лицо. За полчаса битвы она словно похудела, лицо заострилось, глаза запали. Снейк вспоминает её ник на форуме — Ипотека. Она смешно шутит. Но сейчас по ней этого не скажешь. Ипотека с трудом разжимает спекшиеся губы:
— Пока он без сознания, я не могу ничего сделать.
— Раны закройте, он же в крови весь, что вы ему тряпки то к груди жмете! — горячится Снейк. Теперь на него поднимает взгляд молодой парень, с дорожками от слез на испуганном, несчастном лице:
— В откате! — кричит он. Его голос дрожит, как будто от сдерживаемых рыданий. — И все равно не хватит! Тут еще три таких как я нужно!
Семен вздрагивает, неуклюже дергается, приподнимает руки, словно пытаясь поймать нечто видимое ему одному. Открывает глаза, и обмякнув, замирает, смотря в потолок.
— Умер — говорит Ипотека, и закрывает ему глаза. Оглядывается вокруг, видит раненого которого несут к ним, и командует своим:
— Следующий!
Лекари тяжело встают. Перед тем как уйти, Ипотека нежно касается и щеки Снейка, и спрашивает:
— Какая у тебя любимая еда?
Снейк машинально перебирает в голове то что ему нравится из блюд, и тут же забывает о них. Он потирает свербящую нежную кожу, наросшую на ране под коркой крови, и опускается на колени рядом с телом Семена. Осматривается вокруг. Он потерял шестерых. Половина — закованные в бронзу ветераны-перворядники. Это много. Слишком много. Спасает только магия целителей, почти все раненые поставлены в строй, есть только четверо слишком тяжелых, без рук, без ног.
Плохо. Снейк замирает, смотря в пустоту перед собой. Его никто не трогает.
***
Острая и хищная, как жало мечехвоста, клешня со второго удара пробила кирасу, и вошла в тело. Кроу закричал. Было очень больно, но закричал он скорее от злости. Кроу не хватало опоры, он не может правильно ударить, не может отскочить, не может держать дистанцию. Не может вырваться из мерзких клешней. Прямо сейчас Кроу лежал на животе, а охотник грыз его шлем жвалами, и долбил кирасу клешнями. Хорошо что они тупые, стоило ему переключиться на руки, и Кроу бы начал злиться всерьез. Но все же пора уже что-то менять в своей жизни.
Кроу подобрал под себя ногу, резко оттолкнулся от камня, толкая охотника, вывернулся из его захвата, и с разворота обрушил на рожу твари острый камень.
Удар не получился. И хотя охотник ошеломленно отшатнулся, закрываясь лапами, но это был как улар кулаком в детской драке. Не смертельно. Да еще и камень выскользнул из руки. Кроу попытался добавить, перехватил нож удобнее, и ударил так, чтобы воткнуть его в глаз охотнику. Но подвела нога — стрельнула острая боль, да такая что аж в глазах потемнело. Кроу охнул и промахнулся. Нога подломилась, и он упал прямо перед охотником. Устало прикрыл глаза. Не сдаваясь, нет. Просто собираясь с силами. А когда открыл, его подранка уже добивал какой то новичок, в смешном шлеме, сделанном из кастрюли. Здоровенная такая кастрюля, даже с ручками. Просто впереди сделан Т-образный вырез для обзора. Меч у новичка был тоже так себе. Похоже Арсенальный. И побывавший в бою. Весь в заусенцах, и даже слегка погнувшийся. Новичок деловито лупил своей железякой нападавшего на Кроу охотника по голове, не столько рубя его, сколько разбивая голову твари в кашу. Охотник отчаянно свистел, и пытался уползти, но не мог. Кроу определил профессиональным взглядом — кастрюлеголовый новичок, похоже, подкрался к охотнику сзади, и подрубил две опорные ноги. Охотник пытался встать на оставшиеся, но парень в кастрюле не давал ему и шанса, каждый раз ловко пиная охотника в бок, и снова валя на землю. Кроу задумался — как же он раньше не видел такой примечательный шлем, когда они все вместе поднимались сюда, к Дверке? Видимо до момента боя новичок прятал свою кастрюлю в мешке. Чтобы не засмеяли. А когда начался бой, было уже особо не до шуток. Предусмотрительно.
— Руку дай — услышал Кроу голос над собой, и понял что лежит с закрытыми глазами. Он чувствовал себя таким уставшим… Но это не повод спать на работе. Кроу встряхнулся, разлепил один глаз — второй все таки залило кровью — и протянул руку.
— Вот сюда положи, мне на плечо, и придерживайся — командовал кастрюлеголовый, но Кроу было очень в лом ставить кого либо на место, и он просто подчинился. Неожиданный спаситель довольно быстро поволок его к воинам королевств. Прокачан он был явно слабо, пыхтел, потел, спотыкался. Но не остановился ни разу, пока не допер Кроу до лекарей. “Прыжок” у Кроу восстановился, но на него накатило непривычное безразличие, и он не стал прыгать сам.
— Скажи как звали твою первую любовь, спросила хрупкая молоденькая девочка, с глазами полными тоски. Кроу вспомнил кто это. Это Ипотека, лечит, забирая хорошие воспоминания.
— Не-не-не! — встрепенулся Кроу. — Моя любимая книга! Ух я помню как приятно было читать про… Ага, уже не помню. А из еды люблю… Эм… Не помню что.
— Этого мало — безэмоционально холодным голосом сказала Ипотека. — Я остановила кровь, может немного срастила мышцы. Но даже рану не затянула. Дай больше.
— Сука — выругался Кроу. И тут же поправился — Прости, не тебе. Ладно, в девятом классе я любил… Хотя, если подумать то и до сих пор… Ну вот… Не помню.
— Очень хорошо! Сильно — в голосе Ипотеки скользнула тень сочувствия — Полежи минуты три, хватило на все. У тебя лопатка сломана, и легкое пробито, легкое коллапсировало, сдулось. Распрямляться будет минут пятнадцать, но потом, до дольмена всервано береги. И больно будет, скорее всего счас отрубишбся. И лопатку береги, может срастись не правильно. Сейчас тебе руку примотают, чтобы зафиксировать. Подожди, дай лицо поправлю. — Ипотека протянула руки к лицу Кроу. Руки оказались мягкими и теплыми. Кроу закрыл глаза. В ноге, в спине, и почему то в левой руке нарастал зуд, как когда молодая кожица нарастает на болячке. А еще поднимался внутри адский голод. Кроу открыл глаза, и практически первое что увидел, половинку порции еды из королевств. Не раздумывая он схватил её руками, и вгрызся жадно и совершенно не воспитанно. Ипотеки рядом уже не было. Зато остался кастрюлеголовый, и другой лекарь, какой то пацан с затравленными глазами.
