Но когда постучали во второй раз, Игни уже был к этому готов. Перед мысленным взором тут же промелькнула целая галерея мстительных рож, начиная с бледного, залитого кровью лица патрульного по имени Кевью и заканчивая грязной бородатой физиономией старого чистильщика обуви. «Кто?» – этот вопрос не хуже яркой блесны манил и обещал, что, пусть с риском для жизни, но недостающие части мозаики сложатся в ясную картину. Игни, чувствуя себя заложником в вязком кошмарном сне, осторожно приблизился к входной двери.

– Открывай, Варна, чтоб тебе грифы печенку склевали! – шефу, должно быть, надоело торчать на крыльце и он начал сыпать ругательствами. Удары посыпались дробью: он забарабанил по дереву двумя руками.

Игни медленно выдохнул и опустил занесенную над головой бутылку. Его слегка потряхивало, так что он не сразу нащупал запертую щеколду. Пришлось выслушать еще парочку замысловатых горских проклятий.

Как только дверь подалась, шеф-искатель ворвался в дом, будто за ним гнались. Оглянулся, убедился, что никого, кроме стажера, рядом нет, и ткнул его пальцем в грудь.

– Король мёртв, парень! Никто ничего не понял, но, клянусь шляпой, этот паршивый ублюдок мёртв! – Его глаза будто стали вдвое больше от нахлынувших чувств. Алпин Фарелл заметил бутылку в руках стажера и хлопнул себя по бедру. – Это точно стоит отпраздновать!

Он оглянулся, подслеповато щурясь. В гостиной на первом этаже был полумрак из-за наполовину задернутых штор.

– А где все? Где Варна? А Братоубийца где?

Под шквалом вопросов Игни чувствовал себя так же неуютно, как если бы его застиг летний ливень или на голову кто-то опрокинул полное ведро воды. Алпин Фарелл по-своему истолковал молчание и бледность стажера. Его радостное оживление поутихло, он отступил.

– Тоже умер?

Игни покачал головой и криво улыбнулся, раздумывая над тем, как бы выпроводить шефа из дома до того, как Алишер узнает о том, что он теперь может заявить свои права на трон после смерти старшего брата. И при этом не так важно, что он преступник, изгнанник, и что у Эриена уже есть наследница. Игни хватило времени, чтобы понять, что этот человек, получив в руки даже самый завалящий козырь, немедленно начнет новую игру. А малефикаров, одержимых властью, Игни уже видел. Вблизи видел, что самое страшное. И продолжает иногда замечать в зеркале.

Игни подхватил с вешалки плащ и начал натягивать рукав, забыв, что держит бутылку.

– Давайте всё обсудим по дороге.

«Ты оставишь матушку одну с НИМ?» – вкрадчиво прошептали голоса в голове.

Игни замер. Плащ с легким шелестом упал к его ногам.

– Он жив, шеф, – вполголоса проговорил Игни. – Это Алишер подставил Бродэка. Он та еще змея, осторожнее с ним.

– А ты начинаешь соображать. Даром, что под чужим небом вырос.

Не снимая мокрых сапог и плаща, отяжелевшего от грязной воды, Алпин Фарелл прошёл к рукомойнику. Выругался сквозь зубы, обнаружив в плошке дешевое мыло, которое плохо мылилось и пахло хлевом. Помянул горскую прижимистость и отдельно отвесил пару неласковых эпитетов в адрес папаши Варны – самого скупого старого грифа, которого только видел белый свет. Но продолжил сражаться с упрямым куском, добиваясь от него невозможного: густой пены. И воды в итоге потратил в три раза больше, чем необходимо, чтобы отмыть ладони до влажного скрипа.

– Не стой на пороге, как дальний родственник. У меня, – шеф-искатель достал из кармана часы, нажал на кнопку, чтобы открыть крышку, – меньше получаса на разговор. Дай сюда бутылку, ты наверняка не умеешь открывать такие.

Игни, не говоря ни слова, подал шефу вино. Тот щелкнул ногтем по сургучу и глянул на стажера с веселой искоркой в серо-зеленых глазах.

– Значит, спас Братоубийцу? Герой!

Игни сложил руки на груди.

– Неужели?

– Конечно. Подумай о перспективах. Король мертв. Я сам видел. Не иначе как сам Владетель явился за его сердцем. Принцесса молода и неопытна. Гвардия и Академия вышли из-под контроля. Этот паршивец оставил девочке в наследство руины и бочку с порохом. Чтобы разгрести эти завалы, нам нужен советник-информатор. Нам нужна легенда для отвлечения внимания от реальных проблем, которую мы сами создадим. Алишер вернется – пока только на словах, но этого будет достаточно.

– Достаточно для чего? – Игни с трудом мог скрывать раздражение. После непростого дня, тяжелой ночи и чересчур напряженного утра выносить поучающий тон наставника было сущей мукой. Разгоряченная кровь не желала покоя. Предки шептали что-то важное, а голос шефа мешал разобрать слова.

– Ты слушаешь или спишь на ходу, стажёр? Мы нарисуем тень Алишера на первой полосе. Мол, жив. Вернулся. Имеет право. Пусть расскажет свою слезливую историю, раз выжил. Кто-то захочет оседлать эту волну, держу пари на свою шляпу. Поверь мне, желающих проехаться на загривке внезапного наследника Тысячелетней династии будет предостаточно. Они начнут распихивать всех локтями и привлекать к себе внимание. Другие встревожатся, направят все силы на то, чтобы вцепиться когтями в свое место на ветке. И не станут разевать клюв на молодую и неопытную Эсстель. А мы будем наблюдать. Направлять.

Слово сработало как спусковой крючок на дайфуру. Игни будто наяву услышал щелчок, заставивший вспомнить, как он направил на Алишера нож.

Тот нож, которым парень сбивал сургуч.

Который так и остался лежать на столе, когда Игни вышел из комнаты и оставил Алишера одного.

В незапертой комнате.

Без присмотра.

«Матушка», – невидимый кожаный ошейник сдавил горло Игни.

«Он та еще змея, осторожнее с ним», – он будто со стороны услышал собственные слова. Раздавать советы, которым сам не собираешься следовать – порочно, разве нет?

«Держи друзей рядом, а врагов не выпускай из виду», – строгий голос отца прозвучал настолько отчетливо, что Игни мимолетно оглянулся через плечо: проверить, вдруг Валор каким-то чудом стоит сейчас в углу и наблюдает за попытками сына решать проблемы самостоятельно.

Парень наклонился, поднял с пола оброненный плащ, накинул на сгиб локтя, подражая Особым, которые таким образом прятали магические жезлы, чтобы не привлекать к себе внимания. Как иронично. Именно такая манера носить плащ в итоге стала символом недвусмысленной угрозы.

– И это я еще молчу о нашем большом соседе. Как поведет себя Император, когда ему на серебряном подносе с золотой каёмкой поднесут новость о том, что Акато-Риору идёт в комплекте с девицей на выданье? Скоропостижно овдовеет, а? Есть такой шанс? Появление на горизонте ее заботливого дядюшки в этот момент может стать фактором неопределенности и для него. Если нам повезет, он решит, что его вполне устраивает и старая жена, и независимый полуостров на Восточном побережье.

Игни слушал краем уха и вроде даже согласно кивал, но мысли его мчались в совершенно другом направлении. Разговор с князем прошел не без вспышек, не без искр, но в итоге они решили заключить сделку. Алишер не посмеет. Не посмеет же?

Тем временем Алпин Фарелл закончил лекцию, задумчиво покачал в руке бутылку, и направился буфету. Открыл дверцы, окинул скептическим взглядом стеклянные баночки с белым, серым и бурым рисом, сдвинул в сторону хлебную корзинку. Наконец его лицо осветилось лисьей улыбкой – он нашел, что искал. Достал завернутую в промасленную бумагу вяленое мясо с верхней полки. Уложил на деревянную доску с резкой ручкой, любовно развернул и с удовольствием втянул носом воздух, наклонившись к закуске. Любого Древнего от этого зрелища замутило бы: Дети Огня так же, как и Дети Небес, не могут есть мертвую плоть и даже запах мяса считают тошнотворным. Игни молча обошёл – почти оттёр плечом с дороги! – шефа и поднялся по лестнице.

Рука сама собой легла на рукоять ножа, который парень прятал за спиной. Игни не сумел бы его быстро вытащить и тем более правильно бросить. Его не учили ножевому бою, не учили убивать таким способом. Но он не сомневался, что без колебаний воткнет лезвие в единственный глаз Братоубийцы, если с головы матушки упадет хоть один волос.