– Мы сегодня с тобой как кресало и кремень, стажёр. Стоит только чиркнуть – и готов костёр эмоций. Непорядок. Ступай домой, отдохни и возвращайся прежним: спокойным и рассудительным молодым человеком.

Игни будто его не услышал. Его занимали собственные мысли. Эдо Римари расследовал исчезновения Древних. Старый Лис убил его. Кастелл Монс мог быть одним из Детей Огня… Такой, как Игни, одарённый беженец, который работал на самого господина Талли. Разработка самодвижущихся повозок, которые работают на энергии красных кристаллов. Красные кристаллы приводят к безумию.

«Безумие… Здесь творится форменное безумие», – думал Игни.

– Римари, который расследовал похищения Детей Небес, и сам был Древней крови, я правильно понял? Он упоминал в статье о своих фиолетовых глазах. – У Игни никак не получалось разжать стиснутые зубы, поэтому его слова прозвучали как угрожающее шипение раскалённых камней, на которые щедро плеснули воды.

– Да, – тяжело уронил господин Фарелл. – Это имеет какое-то отношение к твоему Мэфелару-кровопийце?

– Имеет, – соврал Игни. Меньше всего он сейчас думал о малефикаре, который пробил Покров Бродэка. Кровь в ушах шумела, заглушая голос совести, взывающий к благоразумию. Парень не видел пути к отступлению, не видел возможности признаться, что вскинулся из-за того, что получил самое красноречивое подтверждение тому, насколько он ошибся, когда привёз матушку в этот город, посчитав его за безопасное убежище для Древних.

«В Резервации рассказывают детям сказки про Белый город, поглоти их негасимое пламя! Тысяча лет мира между Древними и Младшими, как же! Нетерпимость, непонимание и преступления, которые остаются безнаказанными! Даже вернись мы домой, не подвергли бы себя такому риску, как здесь!» – с поистине отцовскими интонациями отчитывал себя Игни, и сам же видел себя понурившим голову мальчиком. Он никогда не просил снисхождения: понимал, что не имеет права перекладывать ответственность за свои ошибки на обстоятельства. А сейчас и подавно не стал бы. Но на этот раз его ошибка может стоить слишком дорого.

Белый город был их последней надеждой. Как он скажет матушке, что сам привёл их в ловушку?

– Когда придёт архивариус, попроси у него ключ от ячейки номер триста восемнадцать, – после продолжительной паузы вздохнул шеф. – Там лежат наработки Римари. Те, что остались. Скажи, я разрешил. Если это всё связано в один клубок, то нам послал тебя сам Создатель, парень.

– Шеф, я не понял! Какого демона? У нас тут что, война? – возмущенный вопль ворвался в зал общей работы раньше, чем тот, кто его издал. Алпин Фарелл неохотно отвёл напряженный взгляд от окна. С момента, как Игни указал ему на хромого нарушителя комендантского часа, который целеустремленно ковылял прямиком к Чайному домику, шеф-искатель начал задумчиво растягивать фаланги пальцев, будто готовился к драке.

– Доброе утро, Коллен. Как семья? – дружелюбно поприветствовал господин Фарелл вновь прибывшего искателя. Ответом шефу стал раздражённый взгляд серо-зеленых глаз, брошенный из-под длинной чёлки, отпущенной по последней имперской моде. Молодой искатель привычным жестом провёл ладонью по волосам, зачёсывая их назад, чтобы не мешали.

– Иса начала собирать чемодан, когда я надел плащ. Я не стал спрашивать, мой или свой. В любом случае, приглашение на сегодняшний ужин отменяется. Я отныне либо холостяк без собственного угла, либо молодой отец-одиночка, а это значит, что любая сверхурочная работа незаконна, – Коллен подхватил один конец белого шарфа, обернул вокруг кулака и рывком стянул его с шеи.

– Возможно, я дам тебе свободный час к приходу молочника, – усмехнулся шеф-искатель. – Зря раздеваешься. У нас сегодня работа на улице.

– При всем уважении, шеф, это подстава. Я видел, как королевская гвардия, размахивая парализаторами, гоняется за перепуганными горожанами. Ждать молочника за решёткой за нарушение декрета «О ночном времени» далеко не так весело, как здесь. Там мне ни разу не предложили даже простецкий чёрный чай.

– Так тебя и не задерживали ещё из-за такой ерунды… Тем более, что люди Тарса приучены уже. У нас договорённость.

– А люди короля, как видишь, не в курсе про вашу договорённость… с мертвецом. Вот я и спрашиваю, какого демона они себе позволяют? Или началась война, пока мы с Исой по очереди носили малышку на руках? За её криками я не расслышал бы, как небо падает на землю, не то что жалкие сигналы трубы.

Игни не стал слушать дальше. Он вышел из зала общей работы и остановился на верхней площадке лестницы. Облокотился на перила, чтобы дать себе передышку от чужих голосов, гудевших в голове, подобно колокольному перезвону. Он заметил, что теряет концентрацию, и смысл слов чужого языка ускользает, как неуловимая водяная змея в темной воде.

Входная дверь с лёгким скрипом отворилась, и в Чайный домик вошёл незнакомец. Шагнул в полумрак из сумерек тихо, как преступник, и осторожно притворил за собой дверь, чтобы не выдать стуком своё появление, да ещё придержал рукой подвешенные над дверью медные трубочки.

Игни захотелось подшутить над ночным гостем и крикнуть сверху что-нибудь ободряющее, но при этом заставить посетителя вздрогнуть от неожиданности. Однако Игни промолчал, даже напротив – затаил дыхание. Светлая шляпа и подобранный в тон плащ выделялись яркими пятнами в спящей чайной, поэтому каждое движение незнакомца нетрудно было проследить.

А потом неизвестный поднял голову. Будто почувствовал, что за ним наблюдают сверху. Коснулся двумя сложенными пальцами шляпы, как делают искатели для приветствия. Игни чуть поклонился, как принято в Акато-Риору. Пауза затягивалась. Гость и стажёр-газетчик не имели возможности разглядеть друг друга, однако настороженно молчали и не спешили нарушить колкую тишину.

– Молодой человек! – хрипловатое восклицание от входной двери наконец разрезало пыльный полумрак. Игни оттолкнулся от перил, чтобы скрыть от себя самого, как он нервно дернулся от звуков чужой речи в темноте. При этом он едва не рассмеялся от облегчения: голос чужака был хоть и резким, но будто расколотым, что выдавало слабость его обладателя или серьёзный телесный недуг. Так что любое подозрение, будто это за ним, за Игни пришли, сейчас выглядело пустым наведённым страхом.

– Молодой человек, – повторил незнакомец. – Вы не откажете мне в помощи?

Игни тут же устыдился своего внутреннего ликования и поспешил узнать, чем он может помочь уважаемому визитёру. Тот сухо признался, что чувствует себя неважно и не уверен, что сможет без чужой помощи одолеть крутую лестницу.

– Что привело вас в штаб-квартиру «Королевского вестника», почтенный? – подчёркнутой учтивостью Игни хотел загладить чрезмерную подозрительность по отношению к старику. Торопливо спускаясь по ступеням, он следил за тем, чтобы не оступиться, так что в следующий раз поднял взгляд на гостя, оказавшись рядом с ним.

– Я пришёл, чтобы предупредить. Времени мало. Я буду говорить с самым старшим по званию.

Половина лица визитёра была скрыта тенью от полей шляпы, но стажёр смог разглядеть другую половину. Ярко-фиолетовый глаз и серебристо-белые виски выдавали в ночном госте чистокровного Древнего. Игни рефлекторно выпрямился и расправил плечи.

– Я понял, – кивнул стажёр и, не задавая больше вопросов, предложил опереться на локоть. Пока они поднимались, Игни исподволь наблюдал за визитёром. Узкое породистое лицо с типичными для риоцев скульптурными чертами он видел впервые, что неудивительно, ведь большинство высокопоставленных аристократов работают в Белом дворце и на рынок за яблоками не ходят. Где бы стажёру пересечься с чистокровными Детьми Небес? Он и без того постоянно удивлялся, когда встречал среди коллег риорцев с родовыми именами, указывающими на связь с правящим семейством. Взять того же Тиро или погибшего искателя Эдо Римари.