Лоле было не до шуток.

– Ты собираешься идти туда?.. – ужаснулась девушка. Собственный голос показался ей низким, гулким, незнакомым.

– Нет, конечно. Я бы туда не пошел, даже если бы решетка была распахнута настежь. Мало ли какая протяженность у этого туннеля и в каком он состоянии. Может, тут ловушки остались. Кто знает, что творилось в головах у местных.

Погреб имелся в каждой пристройке, и в каждом был свой таинственный туннель, о назначении которого оставалось только догадываться. Намертво закрытые решетки разжигали любопытство Максима. Хотя соваться внутрь он не собирался, это не мешало ему с живостью обсуждать находку и перебирать варианты.

– Похоже на туннели для отступления, – бросил Максим, надевая очки. Они обследовали последний погреб и наконец-то вышли на солнце. – Вот почему на решетке нет ни засовов, ни замков: чтобы никто не понял, как попасть внутрь. Держу пари, она закрывалась по принципу герсы: обрубил за собой веревку, решетка упала – и все, враг не пройдет. Не удивлюсь, если выяснится, что все погреба соединены между собой такими туннелями. И один общий коридор – или сеть коридоров, что вероятнее – выводит в какое-нибудь безопасное место. Например, в лес. Или в пещеру… Нет, скорее всего на поверхность.

Максим достал флягу и пригубил воды. Лола слушала его молча и дышала полной грудью, радуясь про себя, что больше не нужно бродить под гулкими сводами и всматриваться в угольную черноту за решеткой. Шею и руки приятно покалывало зноем, ледяные пальцы и ступни медленно отогревались под сонным трепетом раскаленного ветерка. Лола сняла кепку и заново перетянула резинкой нечесаные, влажные от пота волосы.

– Ты что-то притихла… Устала?

– Немного…

– Привал? – предложил Максим.

– Мы еще не все осмотрели. Давай закончим, а потом сделаем привал. Только не здесь, а у родника, ладно?

Они поправили рюкзаки, вышли на улицу и направились к обрыву в дальнем конце поселения. Максим предусмотрительно взял Лолу за руку, и она сжала его крепкую ладонь в своих пальцах. Восточная часть острова раскинулась перед ними, как настольная карта-игра с уменьшенными деревьями, гладкими перекатами холмов и васильково-синим полотном, обозначающим бескрайние воды Тихого океана. Лола с легкостью угадывала места, где проходила с Максимом. Остров переливался сочными красками, и только неприветливый лавровый лес уныло хмурился вдали. На его фоне пушистые кроны каштанов и грабов зеленели особенно ярко.

Горизонт отсвечивал приглушенной желтизной. По небу шла легкая перистая рябь и ближе к Понкайо таяла прямо на глазах. На кобальтовой глади океана сиротливо белела крошечная щепка. Максим снял с пояса рацию и попытался связаться с Русланом, но походная малышка не сумела покрыть такое большое расстояние. В ответ звучали только помехи.

– Если испортится погода или с яхтой что-нибудь случится, можем переехать сюда. – Максим повесил рацию обратно на пояс. – Родник в двух шагах, горизонт просматривается еще лучше, чем с берега. Что ночью, что днем – любой сигнал будет виден за полста километров.

– Здесь очень красиво…

– Да, приятный островок. Неудивительно, что сюда приезжают.

Лола и Максим неторопливым шагом побрели вдоль обрыва и через пару сотен метров наткнулись на остовы неизвестного сооружения, плотно обсаженные буйно цветущим олеандром. Сейчас уже не представляло возможным определить, что это было за строение и для чего, но, судя по основанию, оно превосходило размерами все остальные постройки.

На привал устроились прямо на земле рядом с родником. Растомленные дневным зноем и долгой ходьбой, усталые, они с наслаждением вслушивались в его успокаивающий напев и тянули к нему руки. Над головой шелестела тяжелая листва дубов и платанов; близ воды ветерок посвежел и было уже не так жарко. Солнце игриво подмигивало из-за перины золотисто-розовых приплюснутых облаков. Погода обещала остаться благоприятной.

– Славно прогулялись, я очень доволен. Столько всего увидели и узнали. Теперь хотя бы знаем, что это за остров. Сейчас еще посидим… или поспим немного… – Максим с блаженным оханьем вытянулся на камнях и забросил руки за голову. – И назад потопаем.

– Русик, наверно, уже волнуется, – задумчиво произнесла Лола, протирая носовым платком пыльные солнечные очки.

Максим вытащил руку и быстро глянул время.

– Начало седьмого… До темноты должны вернуться. Я предупредил его, что мы можем припоздниться, но это же камрад. Скорее всего, уже подыскал прочную палку, чтобы задать мне трепку. Главное, чтобы не пошел нас искать.

К биваку возвращались той же дорогой. Они не выпускали из рук навигаторы и время от времени сверялись с компасом. В лавровом лесу, примерно в полукилометре от пальмовой рощи, им повезло наткнуться на валежник, щедро усыпанный мелкими опятами с нежно-коричневыми шляпками, похожими на поджаренные сдобные булочки. Лола переложила все лишнее к Максиму в рюкзак и принялась с горящими глазами набивать свою сумку.

Максим с трудом заставил девушку остановиться и чуть ли не в охапку утащил прочь, напоминая, что если они не вернутся в лагерь в ближайший час, Руслан пойдет их искать. Они предупредили его по рации, что уже подходят к биваку, но взвинченному Руслану эти слова не принесли никакого облегчения. Не стоит мучить его дополнительным ожиданием. Лола согласилась, но, прежде чем уйти, вбила координаты сокровищницы в навигатор, чтобы завтра вернуться сюда с Русланом или Максимом и забрать остальное.

На берег вышли в половине девятого и, дабы не тратить время даром, ругались уже по пути на яхту. Лола первой отправилась в душ. Вымывшись и переодевшись в чистую одежду с бельевой веревки, они наконец-то сели ужинать. Руслан еще долго ворчал и метал на Максима убийственные взгляды, но потом успокоился, задобренный лаской сестры, вестью о двух найденных родниках и умопомрачительным запахом грибов.

На горизонте готовился погаснуть последний отблеск догорающего вечера. Небесный купол потемнел и зажег свои навигационные огни. Какие-то из них будут гореть еще несколько тысяч лет, в то время как другие уже давно угасли, но их свет продолжает жить и блуждать по бескрайним степям Вселенной, отражаясь всюду, где его могли увидеть.

После насыщенной прогулки по острову Лола валилась с ног. Многомесячное пребывание на яхте с редкими променадами по встречным атоллам расслабили организм. Икры забились; ныли одеревенелые колени. Голова перегрелась на солнце и теперь пылала жаром. Лола смочила полотенце холодной водой и приложила ко лбу, но не прошло и минуты, как оно стало теплым. Череп сдавливало каленым обручем, мозг пылал, точно в микроволновке. Сразу после ужина ребята отправили девушку в палатку. Лола хотела уговориться насчет дежурства, но голова так трещала, что спорить с категоричным отказом не было сил.

Лола забралась в спальный мешок и тотчас провалилась в сон. Через пятнадцать минут снаружи пикнули часы Максима: десять.

10 сентября, 2008 год

Лола проснулась, когда было еще темно, и по ровному сопению поняла, что рядом спит Руслан. Максим из-за перебитого носа шумно дышал и похрапывал. Временами казалось, что он задыхается, словно что-то колом встало в горле и перекрыло доступ кислорода. Чаще всего такое бывало, когда он спал на спине. Услышав это в первый раз, Лола страшно перепугалась, но потом Руслан объяснил ей, что к чему.

– Сколько время? – поздоровавшись с Максимом, тихо спросила Лола и присела рядом. – Начало седьмого?

– Четверть седьмого, – ответил Максим и поставил чайник на огонь. Чтобы не изобретать велосипед и не мучиться с ветками и колышками, команда захватила с яхты решетку от духовки и установила над очагом.

Лола отряхнула ступни от песка, натянула носки и ботинки, надела через голову толстовку и собрала волосы в хвост.

– Что? – удивилась она, заметив, что Максим внимательно смотрит на нее.