Эриха всё не было. А затем…

Какая-то сила заставила её посмотреть вверх, и она увидела мужчину, стоящего на ступенях и глядящего прямо на неё.

Удар сердца. Странное чувство дежа вью. Всполохи непонятных картин перед глазами.

Мгновение длился их зрительный контакт, а затем зал взорвался аплодисментами.

На ступенях рядом с незнакомцем она увидела своего жениха, и его родителей.

Хайке Нойман хлопнула в ладони.

Всё аплодировали! Казалось, шампанское пузырилось не в бокалах, а в самом воздухе. Атмосфера веселья заполонила помещение. Сабрине показалось, что счастливые Нойманы передали атмосферу радости всем вокруг. И только два человека в зале не испытывали радости.

Сабрина смотрела на мужчину, которого видела в своих снах последние месяцы. Которого старалась забыть, то ли во имя любви к Эриху, то ли чтобы не сойти с ума.

«Как такое возможно? Кто он?»

Но её пугало не только это. Ей показалось, что и он её узнал.

Узнал! Марк её узнал!

Они приближались к ней — братья Нойманы. Оба красивы, оба вызывали восхищение, оба приумножали состояние, данное им родителями. Одного она любила, а второй ей снился.

— Сабрина, я бы хотел познакомить тебя с моим братом. Марк, знакомься, моя невеста, Сабрина Ротман.

Сабрина вежливо кивнула. Марк не сводил с неё пристального взгляда.

— Ротман? — переспросил Марк. — Не ваш ли отец поставлял текстиль для наших фабрик в Иллинойсе?

— Нет, — ответила Сабрина. — Это был мой муж.

Повисла неловкая пауза.

— Вовремя же вы его на тот свет отправили, — сказал Марк холодно. — У Эриха было бы много проблем, будь вы по-прежнему замужем.

Чего ей стоило сохранить лицо — словами не передать! Но вот чему она научилась у мужа, так это выдержке!

— Мне тоже приятно свами познакомиться, герр Нойман, — ответила Сабина. — А слухам верить не стоит!

— Слухам я и не собирался верить, дорогая Сабрина. — Он так на неё посмотрел, что она поняла: это только начало. — Жаль, Эрих вам не рассказал, что убийц за версту видно, даже если убивали они не своими руками, а руками близкой родственницы.

— Марк, — Эрих схватил брата за плечо, — что ты себе позволяешь?!

— Только не говори, что не видел, кто она, дорогой братец!

Сабрина же впервые в жизни чувствовала, что близка к обмороку.

Убийц за версту видно!? Он сказал правду — она была убийцей, и хоть не своими руками, а с помощью Николь, и все же…

— Эрих, мне что-то нехорошо… я бы хотела покинуть этот замечательный праздник.

— Да, я тебя провожу! А с тобой, — уже брату, — мы поговорим позже.

— Не могу дождаться, — Марк отсалютовал бокалом.

Эрих увел Сабрину прочь, он был взволнован.

— Родная, я не знаю, что с ним случилось, он никогда себе не позволял подобного.

— Отвези меня домой, — попросила Сабрина.

— Хорошо. Я сегодня останусь у тебя.

— Нет! Мне нужно… побыть наедине.

— Не нужно! Он помог ей надеть пальто. — Плакать вечером не нужно, оплакивать прошлое — тоже не нужно.

— Эрих…

— Сабрина, о чем угодно меня проси — сделаю. Но не проси уйти в такой момент.

Она уткнулась ему в грудь. Когда он сказал эти слова, она поняла, насколько сильно желала услышать нечто подобное.

— Спасибо.

Вдыхая родной запах, она думала, насколько же разные эти браться. Одного она любила, второго возненавидела с первого взгляда.

Эрих повез Сабрину домой. Он не видел, как Марк покинул дом следом, и долго стоял у крыльца, наблюдая за отъезжающей машиной.

— Ты догадываешься, почему он так себя вел? — спросила Сафрон.

— Он узнал во мне Тамару?

— Нет, тогда еще не узнал! Узнай он в тебе Тамару, Марк бы вел себя совершенно иначе, он боготворил свою Тамару. — Сафрон недобро скривилась. — Наоборот, он ощутил с тобой связь, но знал только то, что ты невеста его брата, переходить дорогу которому нельзя. Несмотря ни на что, Эрих всегда был сильнее. София, Марк уже тогда, при той первой встрече, тебя желал. Но не мог получить, ведь у тебя был Эрих. Будь на месте его брата кто-то другой, Марк бы так не реагировал. Он умел завоевывать женщин, редко это делал, но умел. Но у Эриха что-либо забрать в честной борьбе ему бы не удалось. У Марка был другой козырь — Эрих очень любил младшего брата.

— В той жизни, я уже не любила Марка. Мне было радостно его видеть в тот первый миг, но это было тепло… как к брату, не как к мужчине.

— В этом-то и была проблема, Сабрина. Для Марка ты по-прежнему была Тамарой, его любимой женщиной.

•• •• ••

Сабрине становилось всё хуже. Она вспоминала, но не знала, что делать с этими воспоминаниями.

Она вспоминала ситуации, которые с ней не случались в реальной жизни. Она видела сны, которые было так легко спутать с явью. В снах она приветствовала в зеркале женщину, которой не являлась.

Эрих видел, что с Софией происходит что-то странное. Он старался разузнать правду, и в то же время уверял себя, что нужно ей доверять. Но её поле… рисунок её мира, что отражался в её ауре. Поле Сабрины трескалось у него на глазах.

Он приставил к ней человека, чтобы тот проследил за ней. Ему докладывали одно и то же — с его невестой всё в порядке.

Эрих видел, что это не так.

Он любил эту женщину, он переживал… и он не знал, как ей помочь.

Спустя месяц после знакомства с Марком Нойманом, Сабрина поняла, что должна с ним поговорить, иначе сойдет с ума! Она видела этого мужчину в снах, и в этих снах было много нового, но и приятного.

Была нежность, было тепло, были теплые руки этого мужчины, знакомые нежные руки.

В снах она видела одного брата, а наяву — другого.

Сабрине было страшно. Взвесив все за и против, она попросила Марка Ноймана о встрече. Это было не сложно — она послала свою служанку к его дому, она же принесла Сабрине ответ.

— Это немыслимо! — рассердилась Сабрина, прочитав ответную записку. — Он хочет, чтобы я пришла к нему домой! Вечером! Ни за что не пойду!

Она пошла. Успокоилась, взвесила все за и против. Оделась неприметно, и в одиннадцать вечера развозчик высадил её у высокого трехэтажного особняка.

Поднимаясь вверх по высоким ступеням, она думала о том, насколько этот дом… холостяцкий. Ни тебе цветов у дома, ни статуй, ни коврика у входа, даже галька у въезда не вычищена.

Постучала в дверь. Дверь открыл Марк.

— Пришла таки, — сказал удивленно. — Я был почти уверен, что не решишься.

— Если были уверены, господин Нойман, зачем позвали меня в такое время к себе домой?

— Это я вам нужен, не вы — мне, — ответил мужчина, пропуская её в дом. — Значит, вы подстраиваетесь под меня, а не наоборот.

Он провел ее в гостиную, где уже был разожжен камин. Сабрина сразу подошла к огню и протянула к нему озябшие руки. На улице в конце сентября уже было достаточно прохладно, и пока она поднималась к дому, успела замерзнуть.

— Я тебя слушаю, — он разместился на диване.

— А где ваши слуги?

— Я их выгнал. Ты поэтому пришла, о слугах поговорить?

— Нет…

Она видела, как он на неё смотрит, и этот взгляд ей говорил больше, чем его резкие слова, пренебрежительное к ней отношение. Он тоже чувствовал какое-то… несоответствие.

— Вы мне снитесь, — выдохнула Сабрина.

— Вот оно как! — мужчина откинулся на спинку дивана, он отчаянно делал вид, что эти слова не всколыхнули всё его естество. — А жених твой об этом осведомлен?

Сабрина молчала. Ей так хотелось упасть на колени, и молить, чтобы всё это прекратилось, чтобы этот мужчина, который не давал ей покоя в снах, больше не приходил.

Она хотела к Эриху, она хотела ему всё рассказать, а вместо этого пришла в дом к незнакомому мужчине, который был резок, не воспитан, но вызывал у неё необычное чувство… узнавания.

— Марк, — она впервые обратилась к нему по имени. Мужчина вздрогнул. — Мне снится… разное. Я вижу, как вы заплетаете мои длинные волосы, хотя я отродясь не носила длинных волос. Мне снится, как вы одеваете меня в теплые носки, ведь там… где-то там… холодно.