«Познакомиться в неформальной обстановке».

Сказав это, Эрих ушел, оставив шокированную Софию в раздумьях. А думать было о чем, мысли будто помимо воли текли в неправильном русле. Сколько всего нового можно узнать, находясь рядом с Эрихом Нойманом! Сколько возможностей! Сколько открытий! Как интересно с ним, наверное, было бы, если бы…

Голос шептал: «А почему если бы? Ведь всё может быть, лишь позволь себе поддаться».

«Но Марк?! Я не хочу предавать!»

«Разве предаешь?! Тамара любила Марка, а ты кого любишь?»

•• •• ••

Эрих

В доме было темно, уснула прислуга, уснула София, бодрствовала охрана.

Эрих вылил в бокал остатки вина, положил пустую бутылку на пол у дивана, и снова закинул ноги на том самый диван. Приятные мысли пузырились в голове.

Он знал, как завоевывать женщину, и её тоже сможет. Пусть и начали неправильно, пусть многое стоит между ними, но…

Эрих сделал глоток, красное вино красиво огладило внутреннюю сторону бокала, и снова осело на дне.

… он берет ответственность за свои ошибки, и больше их повторять не станет. Эриху есть чем её увлечь, у него есть возможности, и он их использует.

Всё будет, в этот раз у него всё будет с этой женщиной. Если кто-то попытается помешать — он на куски разорвет, даже если этим «кем-то» окажется Марк.

Марк.

Мысль о брате болезненно кольнула. Как мог Марк позариться на Софию!? Знал ведь, как она для него важна.

Да и в прошлом было так много всего, на что теперь волей-неволей приходилось смотреть иначе. А что, если…

Тамаре было около десяти-тринадцати лет, когда он, Эрих, попросил Марка присмотреть за его невестой. Частично, у него были на то основательны причины — отец тогда заболел, и Эриху пришлось много времени и сил тратить на его восстановление, что юному неопытному ктарху давалось нелегко. Марк согласился, сначала неохотно, а затем…

Он, Эрих, спрашивал о ней, пусть не так часто, как стоило бы, и все же.

— Как дела у девчонки?

— Она… забавная, — Марк хмыкнул. — Поругалась с подружкой, та ей в ответ испортила платье, а Тамаре в ответ подложила крысу… Забавная у тебе жена будет.

Помнится, в первые годы наблюдения Марк говорил о ней с неким умилением, которое со временем превратилось во что-то другое. Во что?

Эриху вспомнился один из таких разговоров:

— Я думаю, когда ты с ней познакомишься поближе, она тебе понравиться… Красивая девушка выросла, добрая, смелая, она прекрасно вольется в нашу семью. Она действительно создана для тебя, вы очень похожи.

Эрих не помнил, каков был его ответ, его тогда не впечатлили слова Марка, он им не очень-то верил. Что тут скажешь, юность и глупость!

А затем Марк всё меньше и меньше упоминал Тамару, говорил о ней нейтрально, едва ли не прохладно. Наверное, стоило насторожиться. Возможно, стоит насторожиться сейчас, и вернуться в прошлое, чтобы понять будущее?

А Софию он таки получит, несмотря ни на что! Несмотря…

В тот вечер пятницы он был непривычно тих. Не саркастичен, задумчив, на Софию постоянно смотрел так, как не смотрел раньше. София предполагала, что его что-то гложет.

Он прошел в гостиную, где она в тот момент работала. У неё на ногах — плед, в руках — чай с лимоном, перед глазами ноутбук.

Мужчина застыл в проеме двери и, видимо, стоял там какое-то время, потому что София заметила его не сразу.

— Ты вздрагиваешь каждый раз, когда меня видишь, — сказал он, поймав её взгляд.

— У меня есть причины.

— Несмотря на это, мне приятно видеть тебя такой… домашней.

Ей почему-то стало неловко от его спокойной доброй улыбки.

— У меня… много работы, я люблю здесь сидеть.

— Да, я знаю.

Она ждала, что он что-то сделает, но мужчина не двигался — руки сложил на груди, плечом опирался о дверной косяк. И ТАК смотрел!

— Когда я тебя привез сюда впервые и изнасиловал… знаю, для тебя это было изнасилование… я ожидал истерики. Пусть не сразу, но позже… Истерики не было, ты приняла то, что я делал, как данность, и попыталась бороться в меру возможностей. Думаю, мне тогда понравилось твое поведение. Она мне импонировало.

«Еще бы, женщина, которая не истерит — не мечта ли?»

— И сейчас… ты ведешь себя на удивление трезво. И даже увидев тот трюк со взрывом, не начала биться в истерике и сомневаться в собственной адекватности.

— Взрыв был не самым страшным моментом. Забыл, я уже видела подобные вещи, у меня было время привыкнуть. А вот то, что ты оставил своего брата…

— Оставил! — Эрих резко оборвал разговор.

Нойман прошел в комнату и сел рядом с Софией, у неё в ногах.

— Ты до безобразия правильная, София. Мне интересно, была ли такой Тамара..? Что за ухмылка?

— Ты ничего не знал о Тамаре, и в этом твоя ошибка. Ты её не видел настоящей. Тамара из твоего рассказа и мои воспоминания — это как будто история двух разных женщин.

— Марк был влюблен в Тамару, я прав?

София замерла. Что делать? Кивнуть, а если да, то каковы будут последствия?

«Он не спрашивает, он уже знает ответ, так к чему этот страх?»

— Я до сих пор не понимаю, как мог не видеть очевидного, — Эрих подался вперед. — Он защищал Тамару в наших разговорах, он замирал, стоило ему её увидеть. А я был так спел!

«Был! Был слеп!»

— Как они познакомились?

— К-кто?

— Тамара и мой брат, — нахмурился Нойман. — Моя невеста и мой брат.

— Я… Тамара пыталась сбежать из балетной школы, он её остановил, помог, успокоил. Она ребенком еще была.

— Как забавно! — Хмыкнул мужчина. — Детство, юность — самый опасный возраст для любой девочки, влюбиться очень просто, даже в самого неподходящего человека, каким для неё и был Марк.

Он положил руки на её завернутые в плед ноги. Провел рукой по ноге.

— Как думаешь, — спросил задумчиво, — если бы я был на его месте, ты бы меня полюбила?

— Ты не был на его месте. К тому же, я с презрением отношусь к таким вопросам.

— Каким?

— Если? А что если? — почему-то разозлилась София. — А что если бы я делал то, поступил так? Я не знаю, как могло бы быть, и мы никогда не узнаем.

Ей хотелось добавить, что она помнила чувство холода, исходившее от Ноймана в той, прошлой жизни. Весь его вид кричал о том, что он не любит свою невесту, и не важно, как бы они встретились, важно, как бы он себя при этом вел.

— Мне в какой-то момент начало казаться, что она меня любила, — мужчина смотрел в никуда, взгляд отсутствующий. — Были моменты… странно, почему ты этого не помнишь.

«Не помню. Не мучай меня, не помню — и все!».

Эрих отвлекся от мыслей, слегка повел головой.

— Я хочу посмотреть какой-нибудь фильм, — сказал внезапно, подаваясь к Софии. — Посмотришь со мной?

— Ну…

… Он подключил экран домашнего кинотеатра к ноутбуку, на экране высветились вступительные титры. Мужчина прилег на диван.

— Иди сюда… Ну же, София! — нетерпеливо. — Вспомни, что я кровожадный Эрих Нойман, не зли меня хоть сейчас.

София подошла к Эриху.

— Попалась!

Он рывком схватил её та за талию, и дернул на себя. София попыталась освободиться.

— Не брыкайся, я тебе ничего не сделаю… ничего плохого.

Он уложил Софию рядом с собой, её голова у него на груди, взял в руки другой пульт, и комната погрузилась в мягкий полумрак.

На экране пошли вступительные титры, заиграла ободряющая музыка.

Расслабиться не получалось ни в какую. Одна его рука лежала у нее на спине, вторая — где-то в стороне, зато подбородок почти опирался ей на макушку. Она чувствовала на спине легкие ноймановские поглаживания, вроде бы и машинальные, а вроде бы и нет. И его сердце, что билось прямо у неё под ухом.

Она отчаянно пыталась сконцентрировать внимание на фильме, но ведь рядом лежал этот мужчина! Этот! Какой еще фильм! Какая комедия!

Женщина чувствовала, что и Эриху нелегко, и сюжет фильма он ни черта потом не вспомнит, ведь тоже не следит за сюжетом. Он делал вид, что расслаблен, но ведь и она не глупа. Чувствовала, как тяжело ему дается это спокойствие.