— Кто это? — она по его кивку поняла, что Эрих спрашивает о ней, Тамаре, у стоящего рядом мужчины.

Ответ девушка не расслышала, но догадывалась, что имени её никто не знал. Тамара никогда прежде не бывала на балах, и её не примелькавшееся лицо в тот момент сослужило ей неплохую службу.

— Хорошо, — ответил Эрих. — Я подойду позже.

Нойман кивнул в сторону гостей, и те, послушные его воле, пошли обратно в дом.

На улице было темно, яркий свет из дома обрисовывал пышное крыльцо.

Он не спешил завязывать разговор, приблизился к ней, осмотрел её от макушки до пяток. Молчал.

— Здравствуйте, — Тамара первой нарушила неуютное молчание.

— Здравствуйте. Я вас раньше здесь не видел.

— Я здесь раньше не бывала, герр Нойман.

Мужчина совершенно не удивился тому, что она знала его имя. Привык, что его имя знали все.

— Ваше имя? — полюбопытствовал мужчина.

Ей не нравилось то, как бесцеремонно он её разглядывает. Ей многое не нравилось. Когда Тамаре что-то не нравилось — она шла напролом, шутила, острила.

— Ваша будущая жена, господин Нойман.

Какое-то время он молчал, а затем… громко рассмеялся.

— Такого мне еще никто не заявлял, вы первая.

Тамара и не думала разделять его веселье. Стояла нахмуренная, серьезная, как будто и не она произнесла то дерзкое «ваша будущая жена». Наверное, этот контраст его и удивил, так как Тамара нутром почувствовала ручеек интереса, направленный в её сторону.

— Я бы хотел пригласить вас на танец. Вы позволите?

Он сделал незначительное движение в её сторону, и она отдалилась на то же расстояние.

В этом действии было что-то животное, оно лучше любых слов говорило о том, что этотмужчина этой женщине неприятен.

Нойман заметил, понял, его взгляд скользнул прямо в её глаза, пронзил, запутал.

— Даже так? — изогнул бровь.

Она сделала вид, что не поняла, о чем речь.

— Извините, — Тамара вежливо улыбнулась, — мне уже пора идти, да и вас, наверное, ждут.

— Ждут, — кивнул мужчина, его рука теперь покоилась в кармане, во всей позе скользила небрежность.

— Я думаю, вам пора.

— Думаете? — он неприятно оскалился.

Ей хотелось его оттолкнуть, отодвинуться от него как можно дальше. Уже тогда Тамара поняла, что между Эрихом и Марком Нойманом нет ничего общего. Младший из братьев заставлял её сердце биться чаще, ну а этот, старший, вызывал резкое неприятие. Она и сама не до конца понимала, почему так.

— Эрих, тебя все ждут, — чей-то голос прервал их диалог.

На крыльце появился Марк Нойман.

** * **

Братья уставились друг на друга.

Тамара, увы, не смогла удержаться от сравнения: братья Нойманы были похожи, и в то же время — совершенно не похожи. В глазах одного — спокойствие моря после штиля, в глазах второго — похоть и вседозволенность.

Хотя в тот момент спокойным Марк Нойман все же не был. Тамара бросила на него короткий взгляд: мужчина был напряжен.

— Здравствуй, брат, — Эрих первым нарушил молчание. — Рад тебя видеть.

— Тебя все ждут, — повторил Марк напряженно. — Не стоит разочаровывать гостей.

— Стоит, — Эрих взглянул на Тамару, в глазах проскользнула хитрая улыбка. — Я встретил такую очаровательную гостью, и не смог удержаться.

«Удержаться от чего?».

Эрих повернулся к Тамаре, схватил её за безвольную руку, и поцеловал. Тамара ощутила, что по коже будто разряд тока прошел.

— Что ж, — Эрих отпустил её руку, — было приятно познакомиться, незнакомка, и до скорой встречи.

С этими словами он оставил смущенную и дезориентированную Тамару, и поднялся по ступеням к брату.

Тамара успела поймать напряженный взгляд Марка, а затем братья скрылись в имении.

Вскоре к Тамаре вернулась тетушка, и они вдвоем поехали домой.

Всю дорогу обратно тетушка то и дело говорила о Марке Ноймане, что Тамару и раздражало, и в то же время интересовало.

— Я не думаю, что Эрих Нойман скоро женится, — делилась тетя. — Поговаривают, что у него и невеста уже есть, но я лично считаю, что это всего лишь слухи. Я почти уверена, что жену ему фрау Хайке Нойман выберет, его мать. А вот что касается младшего, Марка…

— А что с ним? Ему тоже невесту мать выберет?

— Ну, — женщина лукаво улыбнулась, заметив откровенный интерес племянницы. — Он, конечно, птица не нашего полета, но кто знает. Он к тебе столь явный интерес проявлял. Может… кто его знает, состояние у него уже есть, вдруг выберет себе жену по зову сердца.

Сердце Тамары после этих слов ускорило свой бег.

«Это слишком хорошо, чтобы быть правдой, слишком хорошо» — пыталась она себя образумить.

Не получалось! Весь вечер она думала только о Марке. И даже уснула с улыбкой на губах, с Марком в мыслях и сердце.

А ночью проснулась будто от толчка — у её кровати кто-то сидел.

Тамара вздрогнула — страх заполз под кожу. Она хотела закричать, но мужчина (это, безусловно, был мужчина) придавил её своим телом, и зажал рукой ей рот. Тамара оказалась беспомощна.

Страх, отчаяние, непонимание — всё это медленно заползало ей под кожу.

А затем она узнала эту тень… и её тело мгновенно расслабилось в руках пленителя. К ней в комнату пожаловал Марк Нойман.

Мужчина почувствовал, что Тамара перестала сопротивляться, и отнял руку от ее рта.

Но его лицо по-прежнему было очень близко, и глаза горели огнем, интуитивно знакомым и понятным каждой женщине.

— Тамара… — прошептал он, его дыхание коснулось её кожи. — Тамара… я не могу тебя ему отдать.

Девушка всхлипнула.

— Кому?

— Моему брату.

Его тело накрывало её тело, и несмотря на одеяло, она знала, что на ней есть лишь тонкая ночная рубашка, и это знание тревожило и будоражило юную девушку.

— Но… но… зачем отдавать? — прошептала она, не зная, что этот вопрос станет для Марка спусковым механизмом. Он рассматривал её глаза, губы, тонкую шею,

— Ты права, — сказал наконец-то, — незачем, — и поцеловал.

Его руки крепло сжимали её тело, лишая свободы воли и выбора. Он целовал так, что становилось понятно: их совместная ночь — это принятое им решение.

Тамара чувствовала, что его рука ползет под одеяло, и медленно сдвигает её рубашку вверх. Его рука касалась её голой кожи, пуская по всему телу ток.

Он целовал настойчиво, не давая спуску, не обращая внимания ни на юный возраст девушки, ни на её неопытность. Он научит, он покажет, как надо… ему, не его брату.

— Тамара, — шептал он, снимая с себя одежду. — Тамара.

Девичья комната стала свидетелем страсти двух людей. Мужчина наслаждался юной женщиной, её согласием, покорностью. Он снял с нее одежду, и замер, любуясь.

— Не бойся, маленькая, — накрыл её тело своим и плавно раздвинул ей ноги. — Не бойся, я не сделаю тебе больно.

Первый толчок вспыхнул в её теле болью. Тамара выгнулась, из горла вырвался всхлип.

Мужчина замер, давая ей возможность привыкнуть, и сделала еще один уверенный толчок… и еще один.

Тамара постаралась расслабиться. Страх никуда не делся — она понимала, что этим поступком обрекает себя на ужасную судьбу. Кому она теперь нужна, порченная? Но… но рядом с ней был мужчина, к которому ее тянуло с неимоверной силой. Которому она доверяла и слепо… любила.

Их глаза встретилось и, казалось, он прочитал в её глазах все страхи. Девушке стало стыдно, что именно эти мысли беспокоили её в тот момент, но мужчина понял все е

— Не бойся, маленькая, — прошептал он, — я обо всем позабочусь.

Толчок, еще один… его рука легла ей на затылок.

— Я обо всем позабочусь… никто тебя у меня не заберет… никто.

И поцеловал, развратно, глубоко, проталкивая язык в её тело, соприкасая её душу со своей.

В комнате было темно. Два сплетенных тела лежали, тесно прижавшись друг к другу. Девушка лишь ненадолго покидала кровать — хотела умыться и сменить постельное белье.