Идея Эне понравилась, и они принялись за дело. Половину соломы они разметали по полю, а остальное спрятали под куртки, разломив, на всякий случай, каждую соломинку надвое. Чучело было уничтожено. Теперь воронам его не собрать.

— Знаешь, — пробормотала Эна смущенно. — Мне кажется, тебе лучше не прыгать сегодня... Королева разозлится, и никакие тренировки не помогут. Одной медалью меньше, зато голова цела...

Малакай выпрямился и будто в росте прибавил. Хотя котелок обязан был его приплюснуть.

— Я все равно уже пропустил заезд. Я же сказал, что выбрал тебя вместо награды. Даже если тебе наплевать, — добавил он, глядя уже в сторону.

— Деклан вообще-то родственник Дилану, не мне, — пробормотала Эна, злясь на себя за красные уши.

— Я сделал это для тебя, — буркнул Малакай и шагнул к коню.

Дурак! — чуть не выкрикнула Эна. Теперь она точно пойдет пешком. Она не желает, чтобы кто-то подумал... А ведь подумают. Уже никуда не деться. Просто так удрать с соревнования он не мог. Интересно, какими глазами посмотрят на нее его родители?

— Эй! — она не сумела даже выговорить его имя, и Малакай не обернулся. — Я ценю, что ты сделал. Я считаю, что ты поступил благородно, — Да, она с трудом подобрала слово. — Только это ведь ничего не меняет. Ну, ты понимаешь...

И когда Эна замолчала, Малакай обернулся.

— Я понимаю. Я просто хотел, чтобы ты не думала обо мне плохо. Меня до сих пор трясет от твоего взгляда тогда, на кухне... Я не такое дерьмо, как ты обо мне думаешь. Я просто был дураком, что позволил родителям убедить себя, что так и надо. А сейчас я принял решение сам и приму любую ответственность за него. Впрочем, — он передернул плечами, и дрожь его передалась и Эне. — Я не думаю, что королева будет мстить...

Эна шагнула к нему и взяла за руку. Ладонь у Малакая оказалась такой же влажной, как и у нее самой.

— У меня там есть знакомые, — дрожь передалась ей и в голос. — Я попрошу у них за тебя.

— Не надо, — отрезал Малакай. — Если я не получу больше ни одной награды, я не умру. Возможно, моя жизнь даже изменится к лучшему. Сейчас у меня ничего нет, кроме этих дурацких тренировок. Вообще ничего.

Малакай взялся за поводья.

— Садишься? Или боишься?

Эна пожала плечами.

— Падать, так вместе, — попыталась она сказать как можно веселее.

Только Малакай не улыбнулся. И не перешел с шага даже на рысь, но когда у загона к ним бросились и родители, и тренер, и даже мать Эны, на его лице сияла такая улыбка, что ни у одного из взрослых не хватило смелости задать заготовленный вопрос. Только Дилан не подошел. Эна нашла его сидящим в отцовской машине. Он не повернул головы при ее приближении и не подвинулся. Пришлось обойти машину с другой стороны:

— Они все равно устраивают барбекю, — сказала Эна, садясь рядом. — Если ты не пойдешь, будет много лишних разговоров. А нам это сейчас ни к чему.

Дилан медленно повернул к ней голову:

— Вам с Малакаем?

Эна сжала губы.

— Нет. Нам с Декланом. Я сделала то, что попросили меня вчера фейри, и очень надеюсь, что волынщик обрел наконец свободу. Что касается Малакая, то ты был прав — он честный и не способен на предательство. Тем важнее поддержать его сейчас, когда его отец в таком гневе.

Лицо Дилана осталось неподвижным. Сейчас он напоминал всадника.

— Они хотят уехать до награждения. Если мы не будем жрать сэндвичи, то Малакай будет жрать родительские обвинения, понимаешь?

— А что с твоим братом?

Эна опустила глаза.

— Я не знаю. Они ничего не говорят.

Дилан нашел ее руку и сжал.

— Мы в полночь пойдем с тобой к озеру, слышишь?

— В полночь им будет уже не до людей.

— Тогда мы пойдем в одиннадцать.

— Хорошо, — только и успела сказать Эна до появления матери и родителей Дилана.

На Эйдане совсем лица не было. Как он не растерзал Малакая, непонятно. Но говорить что-то в защиту рыжего сейчас глупо, потому что у мистера Фейерсфильда слишком богатая фантазия. С ней не способны совладать никакие доводы разума. Лора даже решила поменяться с Кейтлин местами. Видимо, матери Дилана было противно сидеть рядом с Эной.

— Это было глупо, — процедила Лора и отвернулась к окну.

Эна решила промолчать. Пусть думают, что она поставила Малакаю идиотское условие — уйти ради нее с соревнования. Как-нибудь все утрясется само-собой. Сейчас главное — удержать Дилана от глупых выпадов в сторону Малакая. Для этого лучше всего не оставлять их одних, и Эна решила ни на шаг не отходить от Малакая. Переодевшись, тот занял пост у огня, в который незаметно кинул солому. Та горела, точно настоящая. Тогда Эна достала из-за пазухи свою. Так они и стояли над решеткой, не решаясь заговорить, пока не подошел Дилан.

— Как вы думаете, кого я только что встретил?

Эна прикрыла глаза и тут же почувствовала в руках пучок соломы.

— Кто ее собрал? — чуть ли не закричала она, но Дилан пожал плечами. — Этот подлец тебе еще что-нибудь сказал?

Дилан бросил взгляд на Малакая, и тот тут же сказал, что принесет всем лимонада.

— Останься! — удержала его за локоть Эна. — Мы теперь в одной упряжке.

— В одиннадцать часов у озера. Это все, что он сказал, — добавил Дилан тут же.

— Это может быть ловушкой.

Эна передернула плечами.

— С каких это пор ты не доверяешь лепрекону?

—Вот с этих!

Дилан раскрыл ладонь, и Эна увидела на ней свое кольцо.

— Так оно было у тебя?

Дилан затряс головой.

— Клянусь, у меня его не было до этой самой минуты. А когда он ушел, я нашел кольцо в кармане, а он даже не приближался ко мне. Пожалуйста, Мал, потрогай кольцо — возможно, оно нам мерещится.

Тот тут же ответил, наблюдая, как под решеткой догорает подкинутая Диланом солома.

— У тебя ладонь пустая.

Эна все равно попросила Малакая тронуть кольцо, и только тот вскинул руку, как оно исчезло. Дилан даже ладонь почесал.

— Что это было?

— Приглашение, как ты и сказал, — пробурчал Малакай. — Но только для вас двоих. Меня там не ждут.

— А ты все равно пойдешь с нами, — не дала ему договорить Эна. — Я не верю этому лепрекону, я не верю королеве, я даже больше не верю лисице. Я не верю никому из них. Я знаю лишь одно — они сильнее обычных людей. И только вместе мы сможем противостоять их силе. Только вместе. Одурачить троих одновременно не получится. Слышите? Вместе.

Эна протянула им руки, и в каждую ее ладонь легло по такой же горячей ладони.

— У вас кто-нибудь за огнем следит?!

Пламя вырвалось из-под решетки и чуть не опалило им лица. Эйдан выплеснул на угли почти весь лимонад из своего стакана — угли грозно зашипели в ответ, и Эна непроизвольно сглотнула кислые слюни.

— Я принесу лимонада, — повторил Малакай и скользнул мимо Эйдана.

Тот грозно взглянул ему вослед и повернулся к Эне.

— Я просил тебя не расстраивать мать? Просил?

— Па. — начал Дилан, но тут же сник под его тяжелым взглядом.

— А ты ведешь себя, как слюнтяй, — выплюнул он в лицо сына и отошел от барбекю.

Эна сильнее сжала пальцы Дилана, не позволив тому забрать руки. С родителями они разберутся завтра утром, а до полуночи надо закончить дела в подозерном мире.

— Да, мам, я очень рада, но мне надо уйти, — проговорила Эна, пытаясь добраться наконец до двери.

Мать не двинулась с места. Эне показалось даже, что она сейчас огреет ее телефоном, который сжимала в руке. Отец позвонил и сообщил, что прилетает на три дня раньше и сможет побыть с ними лишнюю неделю после ее дня рождения. Она рада. Рада. Именно это Эна и сказала матери. Что еще надо? Улыбку до ушей? Так она и была до ушей до этого самого последнего момента, когда терпение закончилось.

— Мам, меня ждет Дилан, что тут непонятного?

Лора не двинулась с места. На нее не подействовали даже закатанные глаза дочери.