— Зато я в школе карту всех штатов рисовала!

Эна развернулась и взлетела по лестнице, радуясь, что в коттедже пристроен второй этаж, где можно хотя бы на время укрыться от разговоров с матерью.

— Эй!

В первый раз Эна окликнула скользящую по гостиной тень тихо, потому что все еще стояла подле двери материнской спальни, но на середине лестницы позволила себе повысить голос:

— Эй, Дилан, я ведь знаю, что это ты!

Эна освещала себе дорогу горящим экраном телефона, не успев включить на нем фонарик. Впрочем, оступиться она не боялась, потому что последнюю неделю только и делала, что бегала по лестнице, не желая доводить до конца ни одну ссору с родителями. Сегодняшняя же ночь была особенная — Эна не легла спать, потому что решила отыскать логическое объяснение поведению Дилана. На всякий случай она все же не притронулась к кексу, объяснив матери, что позавчерашних кексиков, купленных в деревенской булочной, для ее фигуры и так было слишком много. Глупо думать, что соседка могла подсыпать в тесто снотворное, но это преспокойно мог сделать ее сыночек. Какого черта ему вообще надо? Если не увидеться с ней, то смысл так таинственно проникать в дом? А тогда какой прок от нее, спящей непробудным сном?

Эна весь вечер, помогая матери на кухне, пыталась выстроить поведение Дилана в какую-нибудь логическую цепочку. Кошка, конечно же, была предлогом залезть в дом, тут и гадать нечего, а вот часы? Он мог сломать их нарочно, ведь отец легко завел их перед отъездом. Догадка обязана быть верной, потому что часы остановились как раз тогда, когда ее разбудил шум внизу. Дилан, выходило, просто выключил часы и потому не позволил к ним подойти, чтобы она не распознала махинацию. Отлично! Эна хотела позвонить подруге и рассказать про придурошного соседа, но побоялась разбудить мать, пробуждение которой могло испортить все планы. А планы Эны были предельно просты — в лоб спросить Дилана, что ему от нее надо?! Если, конечно, он явится этой ночью.

— Дилан, хватит играть! Я и так уже сделала все, что ты хотел.

В тот момент, как нога ее коснулась пола гостиной, где-то тихо скрипнула дверь, и Эна вздрогнула, вжавшись в перила. Она подняла руку с телефоном и осветила гостиную. Пусто, и часы спокойно отсчитывают время, как и ее дрожащее сердце.

— Дилан! — позвала Эна больше для собственного успокоения, чем в надежде услышать голос соседа, но она его услышала, тихий, но точно принадлежащий ему.

— Иди на кухню.

И восклицательным знаком тут же вспыхнул свет.

— Зачем ты меня пугал?! — чуть ли не выкрикнула Эна, ворвавшись на кухню, где Дилан уже уселся на стул.

— Чтобы тебе в нашей деревне скучно не было, — то ли пошутил, то ли серьезно ответил Дилан. — Кошку не видела?

— Надоел со своей кошкой! — Эна плюхнулась на стул, чувствуя, как перегретым мотором работает в груди сердце.

— Домой хотел ее забрать, а то мать нервничает, — продолжал он, как ни в чем не бывало.

— В два часа ночи!

— Двух еще нет, так что можем попить чай с кексом. Зря испугалась. Его действительно мать испекла, украв чуть отцовского виски, — добавил парень уже немного зло, уставившись на приоткрытую дверь. — Скажи матери, чтобы запирала дом на ночь. Не знаю, что у вас там в Калифорнии, а у нас...

Он не закончил фразу и шмыгнул носом — должно быть, долго проторчал на улице, а на нем был лишь тонкий пуловер поверх торчавшей из ворота темной футболки. Эна подскочила со стула и направилась к плите ставить чайник, где долго сражалась с зажигалкой, ворча под нос, что следует купить электрический.

— У нас тоже небезопасно, — сказала она уже Дилану, доставая с полки коробочку с чаем. — Раньше и машины не запирали, а сейчас с этой волной эмиграции добрая старая Америка превратилась в клоаку, так отец говорит.

— И потому он отдал тебя на карате?

— Нет, — Эна сняла с сушилки две чашки и опустила в каждую по пакетику. — Мы дома пили ирландский чай, но здесь он имеет совсем другой вкус.

Она осталась стоять у плиты, незаметно протягивая руки к горящей конфорке.

— Я ходила на карате с братом, чтобы маме удобнее было возить нас на секции.

— У тебя есть брат?

— Был. Он умер.

— Извини.

Дилан до того смотрел ей в лицо, а сейчас отвернулся.

— Поэтому мать решила уехать, — продолжила нарочито спокойным тоном Эна. — Почему ты назвал ее сумасшедшей?

— Да я скорее тебя назвал, — буркнул парень. — Больно ударила, я разозлился.

— А что остальные говорят про мою мать?

— Ничего, — Дилан вновь не смотрел на нее, на этот раз изучая часы в гостиной.

— Ну сама рассуди. Стоял дом пустым много лет, и вдруг приезжает бригада рабочих, потом появляетесь вы и первом делом идете к врачу...

— А врачебная тайна? — перебила Эна, чувствуя, как сжалось злобой сердце.

— А врач ничего не говорил, оттого и домыслов много. Еще ты в школу не собираешься. Это же фантастическая тема для разговоров!

— А чего лез в дом? — начала атаку Эна.

— А не знаю, — с глупой улыбкой пожал плечами Дилан. — Чайник закипает!

Эна быстро передвинула его на вторую конфорку и выключила газ. Налила кипяток в чашки и поставила на стол, где прикрытый полиэтиленом лежал на тарелке нарезанный кекс. Она протянула один кусок Дилану и взяла другой себе. Так и ели молча, глядя в стол, чтобы не встречаться взглядами.

— Почему в школу не хочешь пойти? — Дилан первым не выдержал тишины. — Никто не будет издеваться над твоим акцентом, я тебе обещаю.

— Да плевать мне на ваши издевательства! — бодро возразила Эна и тут же сообразила, что не предложила гостю сахара, но сейчас было поздно что-то менять. Оставалось надеяться, что он тоже пьет чай горьким. — Мне школа ирландская не нужна, я только на год приехала. Сам подумай, зачем мне потом возиться с пересчетом оценок, если я могу спокойно учиться онлайн.

— Понятно, —Дилан отпил немного чая и обхватил пальцами теплую кружку. — Но все равно можно пойти в школу...

— Ты не понимаешь, — тяжело вздохнула Эна. — Я сижу перед экраном по восемь часов, это тебе не шутки. Учиться онлайн — намного сложнее, чем протирать штаны в классе!

— Но если тебе книги нужны, то я могу одолжить свои учебники. И у нас библиотека в городе...

— У нас все материалы есть онлайн. Большое спасибо за заботу, но мне действительно ничего не надо.

— А вдруг...

— Дилан, отчего такое внимание к моей скромной персоне? Будто ты мне брат.

— А я тебе действительно брат, — выпалил Дилан и залпом допил чай.

— Глупая шутка!

Эна хлопнула по столу чашкой, почувствовав, как защипало от подступивших слез глаза. Пусть мать не думает, что она бесчувственная. Ей тоже не хватает Джеймса, но тот бы не обрадовался, увидев, как сестра в знак траура остригла волосы и накрасила лицо красной глиной.

— Прости, — прошептал парень, заметив, как у Эны затряслась нижняя губа. — Глупо было так говорить, зная о вашем горе. Но мы с тобой как бы не совсем соседи. Мы родственники. Ну... Когда твоя прапрапрабабка Мэги уехала из деревни, она была женой моего прапрапрадедушки, то есть брата моего прапрапрадедушки.

— Вы так родословную знаете, будто графы какие-то! — усмехнулась Эна, моргая, чтобы прогнать непрошеные слезы.

— А что не знать-то, мы ж соседи... Выходит, она в Америку уехала?

— Кажется, да, — усмехнулась Эна, отхлебывая подостывший чай. — Могу рассказать тебе, что знаю... Ты когда домой? Третий час, — вдруг встрепенулась Эна, глянув на телефон. — Завтра в школу.

— Наверное, мне пора. Но ты ведь расскажешь потом?

В его голосе слышалась нескрываемая надежда.

— Расскажу. Ты понравился маме, так что можешь приходить. И если я отыщу кошку, то принесу к вам.

— Угу, — хмыкнул парень и быстро провел рукой по влажному носу.

— Я еще завтра к вам приду, — добавила Эна. — Мы с матерью испекли банановый хлеб. Он не такой вкусный, как ваш кекс, зато американский, — растянула она последнее слово. — Слаще вашего ирландского варианта.