Эна свернула на тропу, которая вела к конюшне. Может, Малакай приедет сразу сюда, а не домой. День короткий, а ему явно нужно тренироваться.Тренироваться? Дура! Победа у него уже в кармане. Предатель!

Эна соскочила с велосипеда подле самой арены. На ней были расставлены барьеры. Значит, его ждут.

— Эй, ты хочешь посмотреть лошадей?

Мужчина подошел сзади так тихо, что Эна чуть не завизжала от неожиданности.

— Нет, я жду Малакая. Хотела посмотреть тренировку.

Мужчина глянул на часы.

— Вообще-то я не жалую зрителей на тренировках. Если только первые полчаса. Потом ты должна уйти, что бы Малакай тебе ни сказал. Обещай. Иначе прогоню тебя прямо сейчас.

Эна кивнула. Зря только нервничает. Завтра все будут рукоплескать его ученику.

Она уселась на пень и приготовилась ждать. Только ждать не пришлось. Почти сразу «Мини» затормозила рядом с ней, подняв столб пыли.

— Как ты узнала, что я здесь? — выскочил из машины Малакай. — Ма не в курсе, что я ушел с уроков.

Эна выпрямилась. Так хотелось ответить, что его Ма много чего не знает про сыночка.

— А я и не ждала тебя так рано. Просто глупо возвращаться домой на полчаса.

— Дилан знает, что ты здесь?

Малакай шарахнул дверью машины.

— Зачем? — шагнула к нему Эна. — Это наше с тобой дело. Не его. Верно?

— Послушай! — Малакай чуть носом в нее не ткнулся. — Я тебя сразу спросил, кого ты выбираешь. Ты навешала мне лапши на уши со своим индусом. Но вчера я все увидел собственными глазами. Дилан так Дилан. Я не в обиде. Только не позволю тебе играть с ним. Поняла? Ты не посмеешь нас поссорить, заезжая американка!

Эна стояла, как вкопанная. Ну и пафосная же речь у ирландских предателей. А Малакай глядел через ее плечо на тренера и делал ему какие-то знаки, а потом вновь уставился ей в глаза:

— Уходи! Мне надо тренироваться.

— Не уйду, пока не отдашь кольцо! — выплюнула ему в лицо Эна и, кажется, даже слюной обрызгала, раз Малакай отступил.

— Ма сказала про кольцо, и я всю машину облазил. Нет никакого кольца. Ты уверена, что оно было на тебе в Нью-Россе?

Ох, какое лицо! Только в покер играть!

— Уверена, — скривилась Эна. — И даже в лесу. Проверь карманы.

— Что? — Малакай отступил еще на шаг. — Ты в чем меня только что обвинила? В воровстве?

— Именно! Оно принадлежит мне, и королева фейри не имеет на него права, понял? И с чего ты взял, что, получив кольцо, она сдержит слово и сделает твоего Горного Камня непобедимым? Они лгут — всем и всегда, так что отдай кольцо и иди тренируйся для победы.

Малакай протянул к ней руку, но она отбила ее, не позволив коснуться себя. Малакай потер запястье и не стал повторять попытку.

— Эна, ты что несешь? Ночью ты Дилана выгораживала, что уж там, пусть и глупо. Но сейчас...

— Ты все понимаешь! — прорычала Эна, кошкой подпрыгнув к нему вплотную. Теперь можно было лишь за шею схватить предателя и придушить, что она почти и сделала. — Отдай кольцо! Ты ни черта не знаешь! Они схватили моего брата и бабушку Дилана. Имей же совесть!

Да в ком она совесть искала?! Хоть пальцы понимали, что это бесполезно и делали свое дело исправно. Малакай аж побагровел, но как-то слабо сопротивлялся. Эна перехватила его ногу и легко завалила парня на камни. Только тогда ее и схватили за плечи и отволокли в сторону.

— Отдай кольцо! — успела она крикнуть, прежде чем широкая ладонь закрыла ей рот.

Она почти впилась в нее зубами, когда Малакай через кашель закричал:

— Отпусти ее, Джей! Она просто сумасшедшая! Это приступ!

Тренер убрал руки. Она качнулась, но удержалась на ногах.

— Эна!

Малакай приближался к ней гигантскими шагами. Она рванула в сторону, к велосипеду. С двумя сразу ей не справиться. Она совсем забыла про тренера. Да еще, небось, и конюхи здесь.

— Эна!

Она проскочила у Малакая под рукой и схватила велосипед.

— Я до тебя доберусь! — крикнула Эна напоследок и крутанула педаль.

Ответ Малакая уже ударил ей в спину:

— Только после скачек!

Руль ходил ходуном, и она чудом не врезалась в забор, а дальше крутила педали наугад, не видя ничего из-за слез, а у своего забора бросила велосипед, плюхнулась на землю и, уткнувшись в грязные коленки, зарыдала в голос.

— Эна!

Она вскинула голову и встретилась с мокрым носом. Куница стояла на задних лапах и тянулась к ней мордочкой.

— Джеймс! — завизжала Эна и прижала зверька к груди. — Ты теперь можешь говорить и со мной?

Куница молчала. У Эны продолжали трястись губы.

— Я хотела сказать, что я теперь могу тебя понимать. Так?

Зверек продолжал молчать. Померещилось! Увы... Но и то счастье, что он отыскал ее.

— Я что-нибудь придумаю. Слышишь? Придумаю. Обещаю.

И она снова прижала куницу к груди.

— Эна!

На этот раз ей не послышалось. Это мать бежала по дороге. Куница рванулась из рук и припустила к лесу.

— Эна!

Мать была совсем близко, но она успела встать самостоятельно.

— Все хорошо! Я просто упала, когда тормозила перед куницей! — придумала Эна на лету. — Главное, что куница жива!

Пока жива. Пока жив. Джеймс! Хотелось заорать, но Эна сдержалась. Она действительно выглядит сумасшедшей. А в их доме эту роль позволено играть лишь Лоре Долвей. Эна Долвей обязана быть сильной для всех них.

— Ты либо предатель, либо дурак! — Эна швырнула в лицо Дилана обвинения вместе с курткой, которую тот накинул ей на плечи, заметив, что без кофты она дрожит.

Они стояли на половине пути между их домами. Вечерний ветерок швырял волосы им в лицо, но ни один не спешил убирать их.

— За что ты так? — Дилан сунул куртку подмышку. — Я ведь пытаюсь тебя защитить...

— Защитить?!

Эна готова была накинуться на него с кулаками. Нагло выкрасть в лесу кольцо и отдать лепрекону, а потом еще разыграть спектакль с утренними поисками. Как его после этого называть?! Защитником? Если бы это действительно сделал Малакай, она не сомневалась бы в мотивах, но Дилан... Он не мог предать, но нельзя же быть настолько наивным, чтобы поверить в честность лепрекона?! У зеленого человечка награда куда лучше победы в скачках — должность придворного сапожника. Ух...

— Он попытался выманить кольцо у меня. Даже заставил звонить в колокол. Не получилось, так принялся за того, кто дурнее — тебя!

— Эна! — лицо Дилана покраснело. — Я знаком с ним не первый год. Я знал от него намного раньше твоего приезда, что мне придется сделать. Забрать у тебя кольцо, чтобы защитить. Они ждали тебя, понимаешь — слуги королевы. И, поверь, отобрать у тебя кольцо им ничего не стоило: не будь меня рядом, когда налетели вороны и когда появился всадник, что бы с тобой было?

— Защитничек выискался! И без тебя справлялась!

Эна отвернулась и, шмыгнув, заморгала, чтобы остановить слезы.

— Знаешь, сколько ночей я мерз под твоими окнами, боясь, что они нагрянут? И ты перед ними беззащитна...

— Я беззащитна?

Слезы вмиг высохли, и она обернулась.

— У меня есть прекрасный защитник — Деклан. Он отогнал от меня воронов в первый раз. И еще попросил никогда не играть на флейте. А я забыла. Наверное, это тоже привлечет ко мне слуг королевы. Они танцуют в полночь, так сказал твой отец. Сегодня в полночь я стану для них играть, слышишь? И только попробуй мне помешать. Я переломаю тебе ноги. Какая же ты дрянь, Дилан! Из-за тебя я ударила твоего отца! Из-за тебя накинулась на Малакая... Из-за тебя... Из-за тебя я осталась без брата! Дурак! Дурак! Теперь, когда у меня нет кольца, я им не нужна, но они не сумеют устоять перед моей музыкой. Я буду говорить с королевой. В ее сердце должна найтись хоть капля жалости для моего брата! Зачем он ей? Зачем?!

— Я не знаю. Лепрекон никогда не говорил про куницу.

— Я не спрашиваю тебя, дурака! — завизжала Эна и кинулась прочь. — Не смей идти за мной! — закричала она, когда поняла, что Дилан ее догоняет.