- С этим, конечно, не поспоришь. И как ею пользоваться?

- Играть на ней, – пожал плечами дракон. – Как иначе? Только, как выяснилось, играть на ней может только Лер. В мужских руках эта флейта не работает.

- А ничего не изменилось бы, будь иначе, – сказала Лер. – Никто из вас, всё равно, играть не умеет.

Лерден братья отыскали в Игровой. Ориан отправился в мир демонов и, отыскав там Криса, привёл и его, верно решив, что младшему брату тоже стоит присутствовать при их эксперименте.

Драконесса забрала у Криса флейту, села в кресло, приложила её к губам. Зазвучала музыка – медленная, текучая, плавная… Сами собой стихли все звуки, кроме этого. Братья, как завороженные, слушали звуки флейты. Они и раньше слышали, как Лер играет на чём-нибудь, но… всегда казалось, что для неё музыка – это, всё равно, что создание ювелирного украшения. Было видно, что девушка не просто играет – она наслаждается процессом.

Прошло несколько минут и все, кто находились в помещении, ощутили, как магия стала наполнять воздух. Ощущение, словно тёплый ветер прошёлся по коже. Не агрессивная магия, не злая, но… почему-то, и как дружеская она не чувствовалась. Скорее, как нейтральная. Абсолютно безразличная к тому, кто именно взывает к ней.

Ещё минута и посреди комнаты возникла слабая дымка. Она росла, шевелилась, принимала форму… Пока, перед тремя драконами и одним демоном не возникло существо, отдалённо напоминающее женщину. Высокая, костлявая, одетая в чёрное платье до пола и без рукавов. Её лицо было скрыто белой маской, без прорезей для глаз или рта, с изображением песочных часов. И такая же маска у неё была на затылке. Было ли там, на самом деле, второе лицо? Возможно, что и – да. Но даже если бы и была возможность – проверить, никто не стал бы этого делать. Всех воротило даже от одной мысли – прикоснуться к фамильяру флейты. У неё было две пары рук – длинных, костлявых, с узловатыми пальцами без ногтей. Две руки были скрещены на груди, еще две точно так же – на спине.

- Вопрос прошлого или будущего вы хотите задать? – произнесла женщина низким скрипучим голосом.

Она поворачивала голову то к одному, то к другому; то одной маской, то другой. Её шея, как у ночной хищной птицы, разворачивалась полностью – без движения плеч и тела. Несмотря на отсутствие глаз (или сокрытие их), было стойкое ощущение, что фамильяр смотрит… смотрит внимательным тяжёлым взглядом. Что от него не скроешься и не спрячешься. Это существо… созданное столь древним божеством и так давно… Оно, словно, не вписывалось в этот мир. Было здесь совершенно чуждым. Более чуждым, чем ангел в мире демонов.

- Вопрос будущего, – произнёс Ориан. – Как можно остановить то, чего хочет добиться Белая богиня? Как это предотвратить?

- Не позволить открыться Вратам Бездны, – равнодушно ответил фамильяр.

Все её четыре руки пришли в движение – теперь она словно ощупывала воздух перед собой и, соответственно, позади себя.

Драконы и демон переглянулись.

- А то мы раньше этого не знали, – скептически хмыкнул Крис.

- Как не позволить Вратам Бездны открыться? – продолжил Ориан, не обращая внимания на брата.

- Не позволить ключу выполнить функцию, обратную той, которой он был создан, – ответствовал фамильяр.

- Какому ключу? – спросила Лерден.

- Какую функцию? – одновременно с ней произнес Крис.

- Ключу, созданному, чтобы запереть Врата Бездны, открыть их, – голос был совершенно равнодушен.

- Что это за ключ, – снова спросил Ориан.

- Неправильный вопрос, – ответило создание Геррейды, после недолгого молчания. – Я не могу на него ответить.

- А если тебе голову отсечь, ты сможешь отвечать на вопросы? – тут же ощерился Крис, который никогда не разменивался на пустые угрозы – меч уже был в его руках.

- Меня невозможно лишить какой-либо части тела, – интонация женщины, нисколько, не изменилась – лишь маска теперь «смотрела» на демона. – Меня невозможно ранить, меня невозможно убить. Я во власти только моей создательницы, и той, кто создал её.

- Крис, мне кажется, что угрозы здесь не помогут, – сказал Ориан, а потом вновь обратился к фамильяру флейты. – Почему заданный мной вопрос неправильный?

- Я отвечаю только на вопросы прошлого или будущего. Ключ – существует. Ключ – это вопрос настоящего.

Братья и сестра снова переглянулись. Старший снова перевёл взгляд на песочные часы на маске фамильяра.

- Тогда… – протянул он, соображая, какой ещё вопрос задать.

- Подожди, – вдруг остановил его Террелл. Ориан обернулся к нему, но тот смотрел на фамильяра. – У меня вопрос будущего.

Создание флейты выжидательно повернулось к нему:

- Я хочу знать, как всё началось. Кто, зачем, когда создал врата и ключ.

Фамильяр помолчал, мерно и неприятно шевеля длинными костлявыми пальцами, потом заговорил:

- Изначально все миры населяли сущности, которых в настоящем называют древними богами. Это первые дети демиургов Света и Тьмы. Но они стали опасны для себя и для миров, в которых они обитали, их разумом начал овладевать хаос. Тогда демиурги, те, кого настоящее зовёт Чёрной богиней и Белой богиней, заперли своих детей в Бездну, погрузили их в вечный сон, и возвели Врата Бездны для того, чтобы они никогда не были открыты. Но сила Врат была не стабильной, и Чёрная богиня создала ключ.

Фамильяр замолчал. Ориан, Лерден и Крис посмотрели на Террелла. Его вопрос ничего толком не прояснил. Всё это они и так знали. Но Террелл явно не выглядел расстроенным.

- Как Чёрная богиня создала ключ?

Лерден восторженно округлила глаза. Ориан приоткрыл рот, но не произнёс ни слова, боясь спугнуть появившуюся надежду. Крис просто замер неподвижным изваянием. По сути, Террелл задал тот же вопрос, что и Ориан: «Что это за ключ?», но перефразировал его так, что он стал относиться к прошлому.

- Чёрная богиня – Тьма – создала светлое создание, вдохнув в тело бабочки бессмертную душу и дав ей человеческое тело. Бабочка стала первой половиной ключа. Чёрная богиня – Тьма – нашла светлого ангела, и соблазнила его, переродив во тьму. Ангел стал второй половиной ключа. Так свет, рождённый тьмой, и тьма, созданная светом стали ключом.

Фамильяр умолк.

- Значит, – нарушила повисшую тишину Лерден. – Ключ – не вещь. Ключ – живое существо.

- Два живых существа, – кивнул Крис. – Судя по всему, этот ангел, переродившийся в тьме – демон.

- Верховный демон, – весомо добавил Ориан. – Но вот, что это за бабочка… Бессмертная душа… Значит, она была человеком.

Террелл снова обратился к фамильяру:

- Кем была эта бабочка? Человеком?

- Бабочка никогда не была человеком, – последовал ответ.

И снова молчание.

- Скажи еще хоть что-то про неё, – не выдержала Лерден.

Фамильяр молчал – вопрос не был задан.

- Кем была бабочка? – поправилась драконесса.

- Любимой дочерью Чёрной богини, – равнодушно ответил Фамильяр. – И возлюбленной Смерти.

- Бред какой-то, – наконец сказал Крис.

Но Террелл не сводил глаз с создания флейты:

- Если ключ, или одна его половина будет уничтожена, Врата не откроются?

- Если ключ или половина ключа будут уничтожены, пока дух их создательницы спит, Врата не будут открыты. Если ключ или половина ключа будут уничтожены, когда их создательница вернётся в миры, Врата могут быть разрушены.

- Как было имя того ангела, перерожденного во тьму? – спросил Террелл.

- Неправильный вопрос, – снова сказал фамильяр. – Ангел, перерождённый во тьму, существует. Он – вопрос настоящего.

- А как звали бабочку, – безнадёжно спросил Ориан, понимая, что, скорее всего, услышит тот же ответ.

- Бабочку звали Кэтэрина.

Все замерли. Переглянулись – в который уже раз.

- Так, я не понял, – наконец озвучил общее замешательство Крис. – Ключ существует сейчас, обе его половинки – тоже. Но имя демона, это настоящее, а имя этой бабочки – прошлое?

- Может, – предположила Лерден, – сейчас бабочку зовут по-другому? – она повернулась к существу в двух масках. – Как выглядела эта бабочка Кэтэрина?