Межмирье. Оно возникло вместе с обитаемыми мирами, слилось из осколков погибших частей миров, образовалось из недосозданных их деталей. И эти маленькие островки материи и силы, словно обрели собственный разум, свою волю. Они стали расти, расширятся, сливаясь друг с другом, заполняя собой пустоту между мирами. Это место губительно, и враждебно всем, оно не примет к себе никого, стремясь поглотить представителя любой расы, ступившего на его пыльные земли. В Межмирье нет постоянных законов его изменчивой природы. Здесь водятся странные твари. Здесь случаются странные события. Каждый, кто попадает в это место, стремиться как можно быстрее покинуть его, потому что Межмирье с удовольствием жрёт тех, кто приходит из-за его приделов. Так было всегда. Это был единственный непререкаемый закон, который соблюдался странным местом – Межмирьем. Всегда, но не в этот раз.

В этот раз своенравное пространство притихло, не рискуя показывать свой норов. Попрятались странные твари. Губительные пыльные смерчи стелились жалкой позёмкой. Межмирье испуганно замерло. Потому что никогда ещё, за всю историю существования вселенной, его пыльные земле не попирало столько ног. Никогда ещё его тяжёлый воздух не рассекало столько крыльев. Никогда его границы не казались такими хрупкими, а бытие – зыбким.

Именно сюда, в Межмирье, из преддверья Бездны, из пустыни праха, должны были выйти Древние, чтобы отсюда разойтись по обитаемым мирам, и уничтожить их. Но обитатели этих миров не собирались просто так отдавать им вселенную, которую считали своей.

Впервые за всю историю мироздания пять магических рас, оставив в стороне междоусобные распри, объединили свои армии, чтобы дать отпор общему врагу. Эти войска должны были встретить Древних первым ударом, и по возможности рассеять их силы. Проблема заключалась в том, что никто из самых опытных военачальников всех пяти рас, никогда не сталкивался с Древними, и не знал, что от них ждать. Будут ли легионы Древних материальны, или они окажутся всполохами чистой разрушительной силы, управляемыми своими хозяевами?

Единого командования у армий не было – все понимали, что ушло бы слишком много времени, чтобы определить подходящую кандидатуру. Ангельские войска не стали бы подчиняться демону. Как и демоны не пожелали бы выполнять приказы ангела. Армии тёмных и светлых эльфов были здесь самыми малочисленными, и их кандидатуру никто бы рассматривать не стал вообще. Но первые бы заартачились против ангелов, вторые, соответственно – против демонов. В идеале на роль единого главнокомандующего подошёл бы дракон, если бы… Если бы драконы ни так давно не вступили в союз с демонами, а после этого не загнали бы Светлый лес в вассальное положение.

В общем, выбор единого командования стал бы тратой времени, причём ненужной. Армиям предстояло столкнуться с беспорядочным хаосом, а в этом случае не так важно, сколько глоток отдают приказ. Армии стояли бок о бок, и этого было достаточно.

Абигор, командующий армией  демонов, осматривал пустынный пейзаж Межмирья напряжённым взглядом. В этот раз не нужно было строить планов или стратегий, придумывать разнообразные военные хитрости, и многоходовые тактики. Маги просчитали, где именно Древние покинут преддверие Бездны, и пять армий буквально взяли в кольцо участок земли, радиусом около трёх миль. Теперь надо было просто дождаться противника и ударить «в лоб». Задача армий сводилась к тому, чтобы максимально рассеять силы Древних, и чтобы в обитаемые миры вошли хоть сколько-нибудь ослабленными. А то, что Древние смогут пройти основные ударные силы рас, и покинуть Межмирье, никто не сомневался. Пройдя воинов, Древние столкнутся с магами, которые будут сдерживать хаос на границах миров, и одновременно удерживать саму ткань мироздания. Но даже маги будут работать, что называется, на подхвате. Основной удар по незваным гостям из Бездны должны нанести повелители. Каждый из них являл собой симбиоз с пространством собственного мира. Повинуясь воле повелителя, сам мир мог ополчиться против чужаков. Земля бы не держала их на себе, воздух становился ядовит для дыхания, вода превращалась в кислоту… Каждая песчинка, каждая капля становились враждебны агрессору. Это была власть, которая делала повелителя повелителем. Этой власти никто не мог противостоять… по крайней мере, так было раньше. Но миры впервые столкнулись с подобным врагом, и зная о природе Древних, победоносных иллюзий никто не питал. Всё, что могли сделать нынешние расы, это как можно дороже продать собственные жизни.

Абигор не боялся битвы, не боялся того, что, скорее всего, погибнет в этом столкновении. В конце концов – война была самой его сутью. А война и смерть понятия неразделимые. Напротив, он предвкушал грядущую битву, желал её. Слишком давно между бессмертными не было стоящих распрей, и Верховный демон Войны откровенно устал от вынужденного бездействия. И вот он стоял на пороге сечи, масштабнее которой не было с момента создания этой Вселенной.

Демон повернул голову, посмотрев вправо и вверх. В белёсом небе Межмирья «стояли на крыле» ангелы. Большая часть белокрылых предпочла воздух земле, и у Абигора рябило в глазах от количества белых крыльев.

Ангелами командовал серафим Мистраль. Абигор знал его ещё когда сам был ангелом. Талантливой воин, совершенно чуждый гордыни и честолюбия. Демон признавал его военные умения, но считал возвышенным дураком и чистоплюем. Впрочем, как и всех ангелов.

Небо ангелам приходилось делить с драконами. Подставив крылья восходящим потокам, драконы описывали плавные круги, над «отцепленным» кругом земли. Среди многоцветия чешуйчатых тел сгустком тьмы выделялся чёрный дракон. Это был Ориан.

Абигор знал, что сын Ферокса не командует армией драконов, а находится на подхвате у опытного Ансгара. Сам глава Красных богов-драконов не парил в небе, предпочитая оставаться на земле. Правда, находясь в своей крылатой ипостаси.

Абигор снова устремил взгляд на серую пыльную землю. Он ждал, когда откроются Врата. Он жаждал битвы. А это выматывающее ожидание уже начинало злить.

* * *

Тёмный лес с лихвой оправдывал свое название. Весь обширный мир представлял собой огромный лес из вековых мрачных деревьев, чьи кроны практически не пропускали лучи скупого солнца. Лесные чащи прорезались реками широкими и бурными, озёрами холодными и глубокими. Города тёмных эльфов не нарушали гармонии мрачного леса, а словно бы являлись его частью, как будто не были рукотворным творением разумных существ, а росли вместе с лесом.

Тиартораг – столица Тёмного леса взрезала кроны деревьев остриями башен высокого замка. Чертогом короля тёмных эльфов.

Ирелар находился в самой высокой башне своего замка. Тёмно-синие глаза короля тёмных эльфов смотрели на мир с какой-то тоскливой обречённостью. Многие века он делал всё, чтобы обезопасить свой мир. Тёмные эльфы – воинственная раса, и междоусобиц, конечно, не избежать. Но оградить двор и свой народ от опасностей извне Ирелар смог. Прекрасно понимая, что его раса самая малочисленная, пусть и довольно сильная магически, Ирелар мастерски поднаторел в уклонении от любых конфликтов или альянсов с другими расами. Он предпочитал сосредоточить внимание на делах собственного мира, и не лезть в чужие. И у него получалось. Пусть не всем князьям круга нравилась его политика, и кто-то считал, что тёмные эльфы слишком уж засиделись в тени, а король проявляет излишнюю осторожность, которая граничит с трусостью. Разумеется, никто не говорил Ирелару об этом прямо… но каким бы он был повелителем, если бы не знал, какие разговоры ведутся за его спиной?

Не желая втягивать своих эльфов ни в какие разборки с соседями по вселенной, он предпочитал как можно меньше напоминать им о существовании Тёмного леса, ведя дела только с несколькими семьями демонов и драконов. И всё было прекрасно, Тёмный лес процветал, замкнувшись в собственных границах. До этой неприятной истории с Кавэлли, случившейся совсем недавно.