Да, теперь Ферокс понимал всё куда лучше, но, тем не менее… что делать здесь Самаэлю, в отсутствие Милены? Да и вид у ангела смерти был несколько встревоженным.

- Ты нужен Милене, Ферокс. Прямо сейчас, – без вступления ошарашил дракона демон.

- Что это значит? Кто-то из Богинь проявил себя? – на ум мужчины приходила только одна причина, почему он должен сейчас оставить свой мир и уйти в Зиграден.

- Нет, Богини здесь ни при чем. Это связано с Кайомой Макфеем, – ответил демон так, словно это всё объясняло.

- С кем?

- Ты уже забыл, да? Имя того, кого любила твоя жена в человеческой жизни?

И Ферокс вспомнил. Человек… мальчишка… имя которого ему назвал отец Милены – Саварис Кавэлли. От которого дракон решил избавиться, вместе с другими осколками человеческой жизни Милены. И из-за смерти которого она пришла в мир драконов в первый раз, крича слова ненависти ему в лицо.

- Я помню. Но этот человек давно мёртв. Я сам убил его.

- Кайому Макфея убил не ты. Хотя, жизни он тогда, действительно, лишился, – сказал Самаэль.

- Что?!..

- После встречи с тобой он выжил. Убит он был отцом Милены – Саварисом.

Эта новость была неожиданной. Не то, чтобы она имела большое значения для Ферокса, но… дракон считал, что смерть человека – это одна из причин, почему он не слышит отклика Милены на его любовь. Одна из причин её ненависти. Выходит… это не так?

- Милена… Она об этом знает?

- Да. Я рассказал ей об этом вскоре, после нашего возвращения из Светлого леса – больше двадцати лет назад.

- Ей… это было известно всё это время? – Ферокс чувствовал смятение.

Милена знала, что не он был причиной смерти её возлюбленного, пусть он сам и не имел об этом понятия. Но тогда что ещё вызывает такую стойкую неприязнь? Разрушение школы? Смерти других её друзей? Или то, что он так спокойно смотрел на то, что делают с ней демоны в начале её жизни в качестве Кавэлли? Или же… его собственные действия и слова? Снова невольно вспомнилась их первая ночь, когда Милена пришла к нему с ненавистью и обвинениями.

- Да, – Самаэль явно не понимал, почему осведомленность Милены так важна для Ферокса, да и не хотел особо понимать. – Но речь сейчас не об этом. Душа Кайомы Макфея не ушла после смерти его физического тела. Я спас его и дал ему новое тело – тело адской гончей. Которую теперь зовут Ренэтус.

- Ты… – дракон даже запнулся, решив, что что-то не так понял. – Что сделал?! Тебе же запрещено творить подобное!

Ферокс знал, какие запреты ограничивают деятельность ангела смерти. И сохранять душу вне Ада или Рая – было одним из них.

- А ты не забыл, на что я пошёл ради Кэтэрины? – неприятно усмехнулся Самаэль. – По сравнению с этим то, что я оставил Кайому Макфея в мире живых – сущий пустяк. Но Милена не знала о том, что я сделал… до этого дня. И теперь, я за неё боюсь.

- Боишься? Ты думаешь для неё… – Ферокс вдруг обнаружил, что все еще держит недопитый бокал с вином в руке, и залпом осушил его. – Такой, какая она сейчас… имеет значение мертвец в собачьем теле?

- Ты не видел её, Ферокс, – Ангел смерти сокрушенно покачал головой. – Не видел, в каком она была состоянии, когда пришла спрашивать с меня – зачем я это сделал. И теперь хочет поговорить с Кайомой. Но это не принесёт ей успокоения. Будет только хуже… и я не знаю – насколько.

Ферокс видел, что Самаэль уверен в своих словах. «В каком же состоянии была Милена, если её эррильзар уверен, что встреча с прошлым может сломать Ледяную королеву?».

- Зачем ты вообще оставил этого человека в живых?! – прорычал Ферокс, поднимаясь с дивана. Он почувствовал, как ярость овладевает им.

- Я думал о безопасности Милены, – демон не оправдывался, вовсе нет. Он пояснял свою точку зрения, в которой был абсолютно уверен. – Эта душа готова была защищать Милену ценой собственного бессмертия. Такого стража нельзя оттолкнуть. Я дал ему подходящее тело, и он оберегал Милену всё это время. Теперь он стережет её дочь, оберегая то, что так дорого Милене, тем самым храня её покой. Думаю, это достаточная причина.

- Достаточная причина, чтобы теперь не знать, что будет с Миленой, когда она узнала об этом?! – мрачно изрёк Ферокс, не желая признавать правоту Самаэля.

- Я был уверен, что это никогда не откроется, – негромко произнес демон, но тут же спохватился. – Сейчас это не имеет значения. Она не справится сама. Если кто-то и сможет помочь ей, то только ты. Ты нужен ей, Ферокс!

В последнем утверждении Ферокс сильно сомневался, но больше не стал задавать вопросов – создал портал и отправился в Зиграден.

Милену он нашел в её кабинете. Она сидела на полу перед адской гончей, цепляясь пальцами за черную шерсть.

- Котёнок… – позвал Ферокс, и натурально застыл от изумления – такой волной страха, растерянности, беспомощности его окатило.

Демонесса цеплялась за адского пса, и тихо шептала, умоляя не убивать. Глядя на это, дракон понял, что Самаэль не преувеличивал, а скорее сильно недооценил состояние Милены. Ферокс ощущал её ужас, и таким сильным он не был даже тогда, в их первую ночь, когда Милена узнала, что её возлюбленный человек погиб. Она боялась потерять его снова.

Ферокс не желал этого терпеть. Он буквально оторвал жену от пса. Она тихо говорила, как заведенная, просила… нет, не просила – снова и снова умоляла не убивать. Пёс неуверенно оскалился – он боялся не за себя, и Ферокс понял, что это адская тварь с человеческой душой боится, что дракон сотворит что-то со своей женой… с его любимой.

- Убирайся, – прорычал Ферокс, старательно борясь с собой, чтобы действительно не прикончит эту тварь прямо сейчас. – Ты ей сейчас не нужен. И не смей так смотреть на меня! Я ничего ей не сделаю.

Пёс поверил дракону, и убрался, как от него и требовалось. А в руках Ферокса осталось дрожащее, напуганное до смерти создание, так не похожее на Ледяную королеву, к которой он уже успел привыкнуть. Он чувствовал её эмоции. Впервые за долгое время, она ничего не скрывала от него – свой страх, свою неуверенность, свою слабость… Ферокс вдруг понял, что держит в руках настоящую Милену, без её извечной маски, без её ледяной брони. Она боялась за своего бывшего – бывшего ли? – возлюбленного, запертого в теле адской твари, и до ужаса, до потери разума, боялась самого Ферокса – его действий, его слов. Она дрожала в его руках… а Ферокс наслаждался… Нет, не её ужасом – её страдания давно перестали доставлять ему удовольствие – но её настоящими, ничем не прикрытыми эмоциями, чувствами. Она боялась, плакала, умоляла… и была такой настоящей, такой живой… Ферокс смотрел на неё, шептал аккуратные, нежные слова, прижимал к себе, пробовал на вкус её слезы. И думал о том, что Самаэль оказал ему неоценимую услугу, оставив этого парня в живых. Никогда дракон ещё не ощущал свою жену так близко, так открыто – Милена была очень сильной, но все равно была ещё совсем девчонкой, которой требовалась поддержка, просто знание, что есть кто-то, кто будет на её стороне. И Ферокс был этим «кем-то».

А потом она плакала у него на руках, отрыто и не сдерживаясь. Её тонкие хрупкие плечи вздрагивали под его руками, его рубашка мокла от её слез, а горячее дыхание грело кожу сквозь одежду. И он чувствовал её боль, её страх, всё то, что день за днем копилось в ней все эти годы, не имея выхода. Ферокс прижимал её к себе, нежно перебирая её волосы, и молчал – слова были не нужны. Он дал ей выплакаться, и почувствовал, как её многолетняя боль оставляет её.

Потом она говорила, стараясь вернуть себе привычную маску Ледяной королевы. Он отвечал ей, и не понимал, что так изумляет её. Не понимал, пока случайно не обронил: «Я люблю тебя». И глядя в её изумлённые глаза, чувствуя, как ошарашили её эти слова, и слыша, о чем она говорила, Ферокс наконец осознал – она не знала о его люби. Все эти годы он тянулся сердцем в пустоту, потому, что его жена была демоном. Как можно было забыть об этом? Как можно было быть таким глупцом?! Он ощущал её как дракона, с детьми она вела себя как дракон – не только с драконятами, но и со своими маленькими демонами. И Фероксу, выбитому из колеи собственными неожиданными чувствами, не приходило в голову, что его зов не отталкивают – его просто не слышат.