Время шло, перетекая из будущего в прошлое. Ребенок рос в утробе матери. Милена оставила тренировки с Куоллой, почти не занималась в библиотеке. Она стала молчаливой и задумчивой. И могла часами просиживать в кресле, с рассеянной едва заметной улыбкой, глядя куда-то внутрь своих мыслей, и поглаживая себя по округлившемуся животу. Ничто не вызывало беспокойства, но тревожные мысли одолевали Ферокса, и он старательно, хоть и безуспешно, гнал их от себя.
Сын повелителя драконов родился ночью, когда Реншаар и его окрестности сотрясала буря. Первый крик наследника трона драконьего мира смешался с воем ветра и грохотом грома.
Ферокс вошёл в комнату, когда её покинули служанки и повитуха, и устремил взгляд на свою жену. Милена сидела в постели, облокотившись спиной на подушки, и держала на руках младенца, который жадно сосал материнскую грудь. Мужчина приблизился к кровати, и жена подняла на него взгляд. Она выглядела бледной и усталой, но её глаза сияли.
- Ферокс, – тихо произнесла она. – Посмотри – он такой красивый…
Дракон протянул руку, и коснулся головы младенца, покрытой тонкими чёрными волосами. Ребёнок тут же оторвался от груди матери, и посмотрел на отца. Посмотрел пронзительными чёрно-красными глазами, точно такими же, как у самого Ферокса. Повелитель драконов смотрел на малыша, и с трудом верил в происходящее – перед ним был его сын, настоящий чёрный бог-дракон. Ферокс уже сейчас чувствовал силу, таившуюся в крошечном теле ребенка. Кажется, он до последнего момента не верил, что демонесса-полукровка, сможет родить ему истинного бога-дракона. Но ребёнок, смотрящий на него, его же собственными глазами развеивал все сомнения.
- Да, – так же тихо ответил дракон. – Он – красивый.
Очень осторожно Ферокс забрал ребёнка из рук Милены, выпрямился, не отрывая взгляда от сына. Новорожденный дракон целиком помещался в двух ладонях отца:
- И очень сильный.
Магия ребёнка потянулась к нему, и Ферокс осторожно потянулся своей в ответ. Сила отца и сына встретилась, признавая друг друга. Глаза ребёнка вспыхнули яркой огненной вспышкой, и Ферокс улыбнулся – его сын, настоящий чёрный бог-дракон.
А в следующий момент ребёнок беспокойно заворочался в отцовских руках, капризно закряхтел. Мужчина вернул малыша матери, и смотрел, как Милена нежно прижимает ребенка к себе, целует его в лоб и снова поднимает взгляд на мужа:
- Каким будет его имя?
Ферокс сел на край кровати, притянул к себе Милену, прижал её к груди, так же как она прижимала к себе его сына.
- Ориан, – сказал чёрный дракон. – Его имя – Ориан Деймарр Айрелл Нэррет.
- Ориан, – повторила Милена, гладя малыша по голове.
Ребенок повозился на руках у матери, и заснул, прижав сжатые кулачки к щекам.
Последующие дни показали, что как минимум одна тревога Ферокса была напрасной. Наблюдая за своей женой, чувствуя её настроение, видя, как она смотрит на сына, как разговаривает с ним, как нежно прикасается к крошечному дракону, Ферокс понял – она никогда не возненавидит этого ребёнка. Чтобы не произошло между ней и её мужем – Милена никогда не оттолкнет своего сына.
А вот изменилась ли Милена по отношению к нему самому, Ферокс понять не мог. Она предсказуемо проводила больше времени с сыном, нежели с мужем. И повелитель драконов чувствовал, что она больше не тянется к нему с той силой, с какой тянулось во время беременности. Но отторжения к себе мужчина тоже не чувствовал. Она словно смирилась со своим положением, предпочитая извлекать из него максимальную пользу и удовольствие. Подумав, дракон решил, что это его вполне устраивает.
Когда Ориану исполнилось два с половиной месяца, Милене пришлось возвращаться в Зиграден. Дети драконов рано оставляли материнскую грудь – к двум-трем месяцам у них отрастали коренные зубы, и это значило, что младенец бессмертной расы больше не нуждается в дополнительной защите и питании материнским молоком. А это значило, что ей больше не нужно неотступно находиться рядом с сыном.
Ферокс видел, что Милене не хочется покидать мир драконов, который почти год был для неё спокойным убежищем от жестокости её новой жизни, и в то же время… Ферокс видел в её глазах решимость истинного демона, который не желает, что бы его властью распоряжался кто-то другой. В течение всего срока, что Милена не появлялась в Преисподней, к ней регулярно приходила Деланей Кавэлли, с отчетом о положении дел в Зиградене. Но теперь Милена сама хотела распоряжаться своим городом.
Но прежде, чем отпустить жену в Зиграден, Ферокс был намерен сделать ещё кое-что. Он долго обдумывал этот шаг, и пришел к выводу, что это необходимо.
- Котёнок, – позвал повелитель драконов, после того, как Милена попрощалась с Орианом, и, дождавшись, пока он уснет, уложит сына в кроватку. – Подойди ко мне.
Сам он стоял на балконе детской – не хотел, чтобы их разговор помешал малышу спать. Милена подошла к мужу, автоматически поправляя на запястье браслет, с помощью которого она перемещалась между мирами. Ферокс осторожно приподнял её лицо за подбородок, вгляделся в рубиново-алые глаза с вертикальными зрачками. Погладил пальцами высокие скулы:
- Ты очень изменилась за это время, котёнок. И мне очень нравятся эти изменения…
- У меня был хороший стимул, – губы девушки тронула улыбка, и она бросила взгляд в комнату, где в своей кроватке тихо сопел маленький дракон. Потом она снова взглянула в глаза мужу, улыбка пропала с её губ. – Я не хотела такой жизни, Ферокс, но другой у меня нет, а эту я терять не хочу. Я не знаю, насколько сильной смогу стать, но за рамки своей человеческой сущности я выйду. Я – демон, пусть и полукровка. И я хочу быть достойной матерью своему сыну, твоему наследнику.
- Милена, на которой я женился, была не способна на столь разумные мысли, – заметил дракон.
- Милена, на которой ты женился, повзрослела, – в тон ему ответила демонесса. – И, хочется верить, что поумнела.
- В последнее я верю, – серьёзно сказал Ферокс. – И именно потому, что верю, делаю это…
Ферокс протянул руки, и одним движением разомкнул один из двух тонких кожаных ремешков, охватывающих шею демонессы. Милена даже вздрогнула, когда поняла, что сделал её супруг.
- Котёнок ведь не будет больше делать глупостей, из-за которых на него пришлось надеть эти украшения, верно?
Демонесса, словно не веря, смотрела на «оковы неволи», которые дракон держал на ладони. Она протянула руку, коснулась пальцами ремешка, снова подняла взгляд на мужа.
- Мне же не придется жалеть о своем решении, да, котёнок?
Милена сжала в кулаке ошейник, не отрывая взгляда от лица Ферокса. В её глазах он видел недоверие, легкое смятение и… благодарность. Демонесса покачала головой:
- Не придётся. Никогда.
И Ферокс поверил её словам. Более того, когда Милена покинула мир драконов, он связался с Люцифером, посредством всё того же чёрного зеркала. Без предисловий повелитель драконов потребовал, чтобы демон избавил Милену от второго ошейника. Люцифер явно был не доволен этим требованием.
- Зачем тебе это? – спросил демон.
- «Оковы» нужны были, чтобы она не сотворила с собой непоправимого. Сейчас нужда в этом отпала, и я не хочу, чтобы мать моего сына носила ошейник, как комнатная зверушка.
- Забавно, – задумчиво протянул Люцифер, после недолгого молчания. – Сперва ты ограждаешь Милену от её покровителей. Теперь хочешь, чтобы я избавил её от «оков»… Уж не ревность ли это, Ферокс?
- Ревность? – усмехнулся дракон. Он понял, что демон пытается задеть его, и не собирался доставлять ему такого удовольствия. – Вот уж не думал, что услышу подобную чушь от тебя. Ты-то должен понимать, что это – собственнический инстинкт. Милена, в силу своего происхождения должна подчиняться тебе, но все же, она – моя. Ты сам отдал её мне. Ты не забыл об этом? Я не был против, когда ты захотел уложить её в свою постель, но всему есть предел. Сними с моей жены свой ошейник.
