Кстати, Илис договорилась о внеочередном имит-полете, так что меня ждет веселье, если б еще током не било, когда взрываешься, было бы вообще замечательно. Я расплатилась, и отправилась к летному корпусу.

Последний месяц обучения пролетел как один день, сдача экзаменов по теории, сдача стратегии полетов в имитаторах, экзаменационные бои в реальности. Илис, я и еще трое парней оказались лучшими из курса, нам дали дипломы с отличием, им внеочередные звания, мне кислые улыбки, которые я без сомнения заслужила. В парадном строе все в темно-синей старинной форме и я в армкамзоле длиной до середины бедра, с функциями гиперкольчуги и терморегуляции, поверхность хамелеон, смену цвета которого, я выставила на ежеминутную. Армкамзол очень дорогая вещь, которую род Синоби дал мне в аренду, я из него почти выросла, так что скоро верну. Так вот, стояла я в строю эдаким чужеродным элементом, еще и мигающим, и за двадцать минут поздравительной речи так намозолила глаза руководству и высоким гостям, что меня позвали не последней, как предполагалось вначале, а пятой, как и положено пятерке лучших.

— Поздравляем и не смеем задерживать высокородную синто — сказал мне ректор, вручая диплом и сверля взглядом. Да пожалуйста, уважаемый, улыбнулась я про себя, собственно этого и добивалась. Решила сделать прощальный подарок и уйти по нормальному, вернулась в строй, шаг назад, и за строем пошла к казармам собирать вещи.

Вечером был бал выпускников и меня на него не пригласили, что меня абсолютно не расстраивало. Еще вчера отец выразил свое удовлетворение результатами моей учебы, разрешением на двухнедельный отпуск и крупной суммой на моем личном счету. Я тут же связалась с Эфенди и забронировала десять дней, он с радостью согласился, и взялся решить вопрос с руководством Дома, которое будет не слишком радо такому заказу. Мы проведем эти дни в поместье Викен, что вполовину дешевле чем то же время в Доме Красоты. Донжаны и гейши получают примерно половину от того, что платится Дому за их время, Дом же обеспечивает их всем необходимым: кровом, изысканной едой, богатыми одеждами и гарантирует безопасность.

Я уже собралась, когда в дверь постучались, не хотелось никого видеть и я не спешила с разрешением, а без оного я отучила входить кого бы то ни было, еще в первую неделю.

— Я знаю, ты там, впусти — крикнула Илис, ну да, кому ж еще я здесь нужна.

— Входи.

Она стремительно ворвалась и осмотрела с выражением безмерного удивления опустошенную комнату, кофры на кровати и меня в дорожном варианте костюма.

— А бал?!!!

Я скривилась, Илис в своем репертуаре.

— Меня не пригласили.

— Как не пригласили?! Этого не может быть, ты ж набрала наивысший бал, нас всего пять таких, мы гордость училища….

— Илис, — еле прервала ее — я гордость Синто, а вы четверо гордость училища. И все это понимают, кроме тебя. — Она чуть растерялась…

— То что ты иностранка не умаляет твоих заслуг…

Я рассмеялась и обняла ее, она слегка опешила от таких проявлений чувств.

— Я очень рада, что ты зашла и мы можем нормально попрощаться — сказала я глядя ей в глаза. Она растерялась совсем.

— Я благодарна Судьбе, что эти девять месяцев ты была рядом со мной — продолжила я — ты хороший партнер в космосе, и неплохой здесь под небом, только навязчивый и шумный — закончила я со смехом.

— Почему ты ведешь себя как нормальный человек, только сейчас, при прощании, — грустно спросила она.

— Потому что иначе, ты бы наговорила мне удвоенную порцию оскорблений из лучших побуждений, и я б все-таки не выдержала и вызвала тебя на дуэль — полушутя, полусерьезно ответила я. На это ей нечего было возразить, потому что несколько раз она несла такое, что приходилось ей объяснять, в чем и насколько она не права. Вместо ответа она меня обняла, и мы на какую-то секунду замерли, потом я высвободилась и чмокнула ее в щеку.

— Давай, повеселись за нас двоих, а меня ждет долгожданный отпуск.

Илис знала, как я его проведу и ей хотелось что-нибудь съязвить, но она сдержалась

— Не понимаю я тебя — вздохнула Илис.

— Это уж точно — ответила я с улыбкой.

— Давай провожу

— А как же готовиться к балу?

— Да у меня почти все готово, я шла тебя прихорашивать.

В этом вся Илис, прихорашивать меня, четыре полугодия посвятившую мастерству гейши, это б я могла ее прихорашивать, если б захотела.

— Тогда пошли — бодро произнесла я, и каждая взяла по кофру. Мы шли по пустым светлым коридорам, и я думала о последних восемнадцати месяцах моей жизни. Полтора года просто пролетели. Первые девять месяцев как тяжелый сон, терабайты поглощенной и усвоенной информации. Вторые девять — полеты, Илис…

— Знаешь, это далеко не худшие полтора года в моей жизни… — вырвалось у меня.

— Будешь скучать?

— Не знаю…

Челнок уносил нас с Тропеза, уже превратившегося в огромный шар, к пассажирскому межпланетнику. Из всех пассажиров только я, как и положено, была в легком скафандре. Тропез сытая, и я б сказала, зажиревшая планета, курортно-пенсионного типа, приют тех, кто выслужился, накопил на тихую и красивую старость. Местная молодежь почти вся разлеталась по галактике делать карьеру, делать деньги, чтоб потом вернуться домой, взрастить себе смену и дожить. Сытая жизнь отупляет, делает беспечными и чересчур уверенными в завтрашнем дне. Яркий пример со скафандрами, я надела его чтоб обезопасить себя, и пусть вероятность разгерметизации — сотая доля процента, но она возможна. А нет более позорной участи, чем глупая случайная смерть — ну это для меня, для синто. А им лень потратить две минуты, хотя за две надеваю скафандр я, они, наверное, все пять провозятся. Наш челночный рейс был последним, я вошла в холл лайнера позже всех из-за возни со скафандром, и меня уже ждал распорядитель.

— Госпожа синто, добро пожаловать, ваш номер 94 — с профессиональным радушием протараторил он. Тем временем сканер на левом глазу, замаскированный под монокль, был направлен на меня, докладывая владельцу, что твердых предметов, подпадающих в разряд оружия, не обнаружено. И сам распорядитель и лайнер были в духе дополетной эпохи, век восемнадцатый или девятнадцатый, не разбираюсь. Последние десять лет пошла мода делать лайнеры изнутри похожими на гостиницы, до этого уклон был на морские корабли, через двадцать это, наверное, будет поезд…шучу.

— К сожалению, госпожа единственная синто в этом рейсе — продолжал вещать распорядитель, — так что вся синто-зона в вашем распоряжении, кофры уже в номере.

Я молча кивнула и направилась к себе. В номере можно было только спать и принимать душ, он сильно напоминал увеличенный, в основном в высоту, гроб, и это первый класс, на что похож второй, я даже не хотела представлять. Спать я пока не хотела, так что пришлось тащиться в «Зону отдыха и общения». Синто-зона представляла собой закуток с диванчиком и столиком, комфортно разместиться в нем могло человека три, не больше. Я расположилась со стаканом воды так, чтобы иметь возможность наблюдать за пассажирами, а что еще оставалось делать, не фильмы же смотреть.

Профиль Синто — высшее образование почти по всему спектру инженерных и медицинских профессий, ну и немного экономики и политологии, куда же без них. И почти все пассажиры лайнера были студентами или абитуриентами. Студенты у нас учатся от трех до восьми лет, плата в наших двух университетах выше среднего, но не запредельная, а дипломы котируются по всей галактике очень высоко. Больше всего студентов поступает из неприсоединенных планет таких как Тропез, Кедр, Ласковая и Кхан. Кедр и Ласковая курортные планеты типа Тропеза, а Кхан — быстроразвивающаяся планетка, сто лет назад отколовшаяся от Хинского Объединения, и сейчас яростно сопротивляющаяся пока еще невоенным, попыткам вернуть разбогатевшую беглянку. Есть студенты из Европейского Союза и Русской Федерации, но их не так много, как могло бы быть, политика этих объединений не приветствует получение образования на стороне, когда дома для этого есть все условия. Есть-то они есть, только у нас плата на порядок ниже. Синто вышла из изоляции около двухсот пятидесяти лет назад, запустив программу обучения иностранцев, но до сих пор попасть к нам можно только по студенческой визе или по личному приглашению, туристы нам не нужны. Студенты живут обособленно, в двух мегаполисах-университетах и сейчас составляют треть от населения планеты, для них завозится и синтезируется еда, Синто эти лишние пятнадцать миллионов прокормить не может.