Я не старалась скрыть свою реакцию на это жилье, сил не было.

— Так выглядят все комнаты, мы не можем дать вам что-то лучше, — спокойно сказал Вольф, извинился без извинений — молодец.

— Спасибо, я пожалуй, действительно отдохну, какое сейчас местное время?

— Сейчас вечер, приближается полночь, так что вы как раз попадете в ритм.

На Дезерт утро и вечер — это полноценные дни, а полдень и полночь — девятичасовое время сна, четырнадцать часов на бодрствование итого в человеческих би-сутках 23 часа, и 46 в планетарных. В конце каждых третьих планетарных суток, в полночь добавляют 11 минут, таким образом подгоняя сутки под общее время и разбивая жизнь людей на шестидневки.

Когда я осталась одна, то сил и желания перенастраивать дверь у меня уже не осталось, сбросив сапоги и армкамзол, я в одежде завалилась спать.

Проснулась я от того, что открывалась дверь в комнату, я приоткрыла глаза и пошевелилась будто во сне чтоб увидеть входящего, это оказался отец, за ним плыли мои кофры. Я тут же прекратила притворяться, и вскочила с постели, натягивая сапоги.

— Спасибо, ректор — сказал лорд Викен, закрывая дверь.

— Чего ты вскочила? Отдыхай, спала только четыре часа.

Что тут ответишь, я молча села на кровать, все слова куда-то пропали я не могла и не хотела разговаривать с отцом. Он видно это понял, он всегда все понимает, и выводы делает правильные, и поступает всегда, так как считает нужным, не считаясь ни с кем. Понял, и стал говорить сам, рассказывать.

— Головидио дуэли покажут во всех учебках, в некоторых только преподсоставу, в некоторых и курсантам. Это обеспечит максимальное уважение со стороны местных, уважение и боязнь. Это очень важно, учитывая, что тебе предстоит побывать во всех учебках и провести в каждой день или несколько, а возможность вернуться сюда на ночевку будет не всегда.

Я слушала молча, не подымая глаз, не реагируя. Отец замялся, будто что-то надо сказать, хоть ине хочется.

— Ронан получил тот же приказ, только хвала Судьбе не прилюдно, и не выполнил, не смог.

Я в удивлении посмотрела на отца, он продолжил.

— Не смог убить по приказу, по необходимости. Я знаю, что при самообороне ни у него, ни у тебя проблем не возникнет, но вот так — не смог, ослушался. Ты понимаешь, что это означает?

— Что?

Отец поморщился.

— Ответь мне.

— Это означает, что не быть ему серым дипломатом, а быть просто дипломатом.

— Дочка, наша семья уже не может быть просто дипломатами, вас не так воспитывали, не для этого, и я не так выстраивал карьеру свою и семьи.

— Хорошо отец, это означает, что Ронан будет дипломатом, а я при нем буду разрубать узлы, — сказала я немного зло. Зачем это тыканье в наши слабые места? Да, мы с Ронаном, не идеальные наследники. Ронан подходит почти по всем статьям, но он слишком мягок, а я не подхожу почти по всем, но зато могу убить по приказу, вместо одного идеального некста — две половинки.

— Ты не поняла, — грустно ответил отец, — я не сделаю Ронана некстом.

— Папа… — на языке вертелось «ты что, сдурел?», но сказать подобное вслух я смогу лишь под гипнозом.

— Да, симвотип Ронана — «ученый», он подходит для работы дипломата, ты «воин»…

— «Охранник», — машинально вырвалось у меня. Отец удивленно повел бровью, но продолжил.

— Я дал тебе возможность развивать свою интуицию и пси-возможности, позволил заниматься любимым делом — танцевать. Хоть ты и добилась определенных успехов в применении логики, она для тебя как тяжелая ноша, которую ты сбрасываешь в повседневности. Я все это прекрасно знаю, я знаю, что ты прекрасно чувствуешь людей, но иногда не можешь просчитать ни хода назад или вперед, а иногда гениально угадываешь всю комбинацию. Знаю. Я тянул Ронана в нексты, хоть наша семья и очень от этого проигрывала. Он сын гейши и не получил бы автоматически места в Совете, ему пришлось бы его зарабатывать, тебе же оно обеспечено по праву рождения. Но я шел на это, шел ради тебя, не ради Ронана, я хотел дать тебе возможность жить нормальной женской жизнью. Хотел, чтобы ты могла подыскать себе мужа, который войдет в семью младшим партнером. Но Ронан не лидер, понимаешь? Он прекрасный, вдумчивый исполнитель, но он не сможет принять жесткого решения во благо семьи. Он не сможет подымать семью, в лучшем случае поддержать на одном уровне. Я бы мог поставить его некстом и держать в этом статусе до взрослых внуков, руководя семьей, как это делают многие. Но я не коммерсант и не ремесленник, я могу закончить жизнь раньше срока и не в своей постели, и что тогда? Что будет с тобой? Перебирать женихами ты уже не сможешь. Что с внуками? Кто их воспитает и как? Чьей семье они будут служить и опять же, как? И все это на фоне давления со стороны Синоби, которые спят и видят заполучить тебя, и Ронана прицепом.

— Отец, я это все понимаю, но я не гожусь в дипломаты, ни в какие, совершенно, ты же знаешь. И потом если ты меня сделаешь некстом, на моей женской жизни, о которой ты так печешься, можно поставить крест. Замужество с кем-то из сильных будет означать поглощение семьи, а слабый род и нас утянет вниз.

— Крест поставила ты, вернее последнее пси-иследование, из тебя не выйдет среднестатистической послушной жены.

Возразить нечего, действительно послушной и среднестатистической — не выйдет.

— Тебе нужен кто-то очень сильный и яркий, чтоб ты признала его главенство, — продолжал отец, — а этот сильный обратит на тебя внимание, если ты будешь некстом быстроразвивающегося успешного рода, и если к тому моменту мы наберем веса, то поглощения не случится. Впрочем всегда есть надежда, что ты так вскружишь ему голову, что и мы взлетим, — добавил отец с улыбкой, намекая на то что я все-таки неплохая гейша.

— Все старые планы рушатся, — продолжил он, — вы изменились, надо менять и стратегию развития рода. Не хотел я взваливать на тебя эту ношу, но как оказалось, твои плечи сильнее.

— Но я не могу быть дипломатом, все равно.

— Да, ты военный летчик с подготовкой разведчика-диверсанта. Будем исходить из этого, уже исходим. Твоя задача на Дезерт, официальная — оптимизировать подготовку летчиков-истребителей, и летчиков-хранителей. Неофициальная — собрать по всем учебкам подходящих для разведработы кандидатов и наладить с нуля их обучение. Более детальная информация по обеим задачам на инфокрисах. О второй задаче в курсе Соденберг и Вольф, для всех остальных — ты собираешь группу для проведения экспериментальной программы обучения, это позволит получать как слабых, так и сильных учеников, и немного объяснит секретность.

Я, надо сказать, от перспективы работы несколько ошарашивали.

— И что я сама буду ездить по учебкам и лично отбирать пацанов?

— Да, единственная помощь — Вольф будет проводить первичную сортировку дел, и предлагать тебе кандидатуры, с которыми ты потом лично будешь встречаться. Информация о критериях отбора у него есть, и он уже работает.

— Спасибо, — «и на этом», добавила я про себя.

— Но главное слово за тобой.

— Я понимаю.

— Теперь ты понимаешь, почему я заставил тебя убить тех троих и убить эффектно?

Я вспомнила Гауфмана, его презрение, и покойников, которые до самого конца не воспринимали меня всерьез. Да, отец прав, пусть лучше эти местные меня боятся, чем презирают, для дела лучше, да и для меня, наверное. Если не будут пытаться доказать что они все-таки круче, хотя с другой стороны, мало кто сможет вот так уложить трех хороших бойцов.

— Да, понимаю.

Отец подошел ко мне, сидящей, и встал на одно колено, я дернулась, но он остановил меня, взяв в ладони мое лицо.

— И не смей больше никогда сомневаться во мне. Ты — моя дочь. Дочь от любимой полноправной жены. Теперь еще и старшая дочь. Помни это.

У меня на глаза навернулись слезы, встать на одно колено, перед кем-то, это значит признать себя виноватым и просить прощения. А то, что отец только что сказал, было еще и признанием, признанием в отцовской любви.