— Приготовьте чистые трусы и мешочки для рвоты, сейчас будет трясти, — сообщил Лейст и отключился.

Вопрос «второго» он оставил без внимания, да тот и сам про него забыл, переключившись на приборы. Экран радара показывал все четыре точки.

— Четвертый выполнил маневр благополучно, — сообщили в эфире.

— Третий — благополучно.

— Лейст — всё в норме.

— Всех поздравляю, — отозвался Ирцарио. — Ложимся на орбиту звезды.

Лейст лишь проконтролировал работу автоматики. Им предстояло полчаса тащиться на поперечной тяге, подчиняясь гравитации, потом врубить полный ход и сделать еще один скачок — к удаленному от солнца Чаппелу. За оставшиеся двадцать восемь минут они скорректируют траекторию относительно вращения планеты и влетят в «окно» между спутниками-шпионами. Когда в вооруженных силах Триумвирата успеют удивиться, завода уже не будет.

— Готов, наземная плесень? — спросил Ирцарио.

— Ты пожалеешь об этих словах.

Лейст отключил автопилот и утопил педаль. Тембр двигателей сменился, сладостная дрожь передалась рукам. Кораблик рвался вперед, карабкался по гравитационному полю, будто котёнок по ковру.

— Как дети, — буркнул «второй», но возражать поостерегся. Он был в чине сержанта, и ему уже доложили, что Лейста принимает у себя сам Аргеной. Кроме того, гонку инициировал майор Ирцарио, который руководил операцией.

Фарватер отклонился от рекомендованного курса, опасно сблизившись со звездой. Лейст оборвал связь и последовал за ним. На окнах стояла защита, и Лейст каждую секунду боролся с искушением снять её, чтобы воочию увидеть хвост корабля Ирцарио. Безумие могло стоить не только зрения, но и жизни. Здесь полыхало так, что даже убежденный атеист уверует в адское пламя.

В самое пекло Ирцарио лезть не стал — выровнял курс и пошел по касательной. Лейст пристроился над ним и стал сокращать дистанцию. Шлюпку то и дело дергало. Три силы вступили в противоборство: центробежная, центростремительная и сила воли пилота. Здесь требовались невероятные навыки, чтобы только удержаться на маршруте, не вылететь с орбиты или не влететь в звезду. Если первый вариант будет равнозначен провалу операции, то второй гарантированно будет стоить жизни.

А Ирцарио, найдя нужный баланс, начал отрываться.

— Достойное поражение в этой ситуации — нечто вполне приемлемое, — негромко сказал «второй».

Лейст опять проигнорировал его. Он, наверное, казался сержанту зазнавшимся мудаком, но сейчас просто не до разговоров было.

Оценив показания приборов, Лейст пустил корабль «рыскать». Игра враскачку с гравитацией позволила увеличить скорость, но поплатиться пришлось стабильностью. Шлюпку нещадно мотало, того и гляди дюзы «плюнут» не туда, и неуправляемый снаряд полетит кувырком в кипящую плазму.

Загудел браслет. Лейст, продолжая удерживать штурвал, не глядя, принял вызов.

— Ты там как, в прыжке не ушибся? — рявкнул Ирцарио.

— Всё под контролем, — ухмыльнулся Лейст.

— Прекрати немедленно, это приказ.

— Приказ вернуться на оговоренную территорию и продолжить движение в установленном порядке?

Ирцарио помолчал. Шлюпка Лейста уже почти настигла его.

— Да, именно так, — мрачно подтвердил гинопосец. — Психопат.

Лейст, не скрывая облегчения, вернул шлюпку на прежний курс. Мгновением позже своё место занял Ирцарио. Путь продолжили в тишине, но Лейст понимал, что эта тишина — фанфары для него, не спасовавшего перед гинопосцем по крови.

Маневр завершили без приключений. В нужное время выполнили «скачок» и, перегруппировавшись в шеренгу, двинулись в кильватере у пристально исследующего Чаппел шпиона.

— Пилотам приготовиться, — вышел на связь Ирцарио. — Напоминаю, первый второй и третий — входим в атмосферу, приземление в точке А. Первый и второй входят, через две минуты — третий. Пленных не брать, убиваем всех, кто не сумеет убежать. Четвертый прикрывает сверху, вниз спускаться только по особому приказу. Третий — минируете территорию по стандартной схеме, запас — двести процентов. Операция начинается по моей команде, подтвердите.

— Второй, понял, — сказал Лейст и тут же переключился на своих подопечных. — Зашли на орбиту Чаппела, идем по курсу, операцию начинаем по моей команде. Вопросы есть?

— Никак нет, капрал Лейст, — был ответ.

Шеренга кораблей обогнула Чаппел. Лейст убрал защиту — теперь можно было посмотреть на планету своими глазами. Серо-коричневый унылый шар с редкими прожилками рек и небольшими пятнами озёр или морей.

Обогнули планету и оказались на теневой стороне. Лейст вернул защиту на место — сейчас будет не до красот. На одном из мониторов появилась карта участка поверхности с мигающей точкой «А».

— Интересно, каково это — собственными руками уничтожать единственную надежду своей Родины на победу? — вдруг произнес «второй».

— А каково это — когда кулак наземника выбивает мозги гинопосца, который подрывает боевой дух перед важной операцией? — спросил Лейст.

Все разговоры записывались, и он пока не сбился ни на йоту.

Сержант промолчал.

— Пошли, — бросил в эфир Ирцарио, и первая точка начала уменьшаться.

Лейст нажал на штурвал.

— Начинаем снижение, — сообщил парнишкам. — Готовность пять минут.

В фургоне без окон было темно. Единственным источником света служили металлические чемоданы. Их было шесть, и их контуры испускали слабое зеленоватое свечение.

— Как сраные зенки грёбаного узорга, — мечтательно сказала Надин, и Елари вздрогнула от испуга. — Фрэнк, зачем они светятся?

— Темно же, — ответил Фрэнк, спец по взрывчатке.

— Да, но… Зачем в принципе бомбе светиться?

— Для понта, — пояснил Фрэнк таким тоном, будто у него спросили, зачем на руке пять пальцев. — Да это отключается, не ссы.

— Мистер хренова галантность, — проворчала Надин.

Она сидела прямо на полу, подтянув колени к груди и мечтательно смотрела на чемоданы с взрывчаткой, как будто на пикнике любовалась костром.

Елари предпочла сиденье, остальные тоже. Никого из них Елари раньше не знала, эти трое парней появились по мановению волшебной палочки Надин. Фрэнк был у них главным, он иногда вступал в диалог. Двое других всё больше молчали и даже меж собой, кажется, предпочитали изъясняться жестами. «Всё, что тебе следует о них знать, — сказала Надин в ответ на расспросы Елари, — это то, что они преданы „Белому дню“, и то, что они знают толк в фейерверках».

Забавно, но ребята и вправду работали с фейерверками, держали магазин.

Снаружи бушевал дождь, порывы ветра раскачивали фургон. Как будто сама стихия пыталась намекнуть: отступитесь. Елари поморщилась от этой мысли. На душе у неё скребли кошки. Всё происходило слишком быстро.

Надин на удивление легко приняла тот факт, что Елари — узорг. Она лишь захотела узнать, что за игра ведется, и нет ли здесь какой-нибудь опасности для «Белого дня». Пришлось раскрыть перед ней карты, рассказать про Хирта.

«Ты знаешь советника? — изумилась Надин. — И… какой он? Ну, в реале».

«Не поверишь. Такой же мудак, как на записи».

Тогда они одновременно рассмеялись. Потом Надин съездила на квартиру Елари и привезла запасные контактные линзы. А потом началась подготовка к теракту.

«Крот», не останавливаясь, ползал под заводом, устраивая сеть ходов. Надин откомандировала туда Андреаса и Молли. Они два дня буквально жили в тоннелях, «прощупывая» сенсорами звуковую картину сверху. Удалось установить более-менее точно границы завода. Теперь предстояло поставить заряды и нажать кнопку на пульте.

Фургон съехал с асфальта, немного потрясся по бездорожью и остановился. Хлопнула водительская дверь.

— Ну, с богом! — Надин встала и застегнула куртку, накинула капюшон. — Фрэнк, гаси иллюминацию. Элли, ты, может, лучше останешься?

— Ни за что. — Елари встала рядом с подругой. — Мне нужно лично быть там.

Прежде чем погас зеленоватый свет, они успели посмотреть в глаза друг другу. Надин понимала. Ей и самой не обязательно было идти в тоннели, но не проконтролировать всего она не могла.