— Мя-а-а-асо! — прорычал он, и правая рука победила сталь.

Подлокотник с треском вырвался из основания стула. Кидес осмотрел его и оскалился. Криво отломанный штырь ему понравился. Железяка хотела крови.

Еще рывок, и левая рука свободна. Кидес наклонился, вцепился в скобы, сдерживающие ноги, и заревел, напрягая все силы.

Будь он человеком, он бы задумался, откуда у него столько сил. Кто кормил его всё это время? Кто поддерживал жизнь в теле? И зачем?..

Одна за другой скобы слетели, и монстр вырвался на свободу. С оглушительным рёвом он выбежал из комнаты. Что-то звало его, что-то говорило, куда бежать.

— Аргеной! — прорычал Кидес, и ноги затопали быстрее. — Аргеной!!!

Крик пойманной птицей бился среди металлических стен.

Вот навстречу кто-то выскочил. Зеленоглазый сопляк, зачем-то повесивший за спину автомат. Кидес не успел даже заметить, как убил его. Вот он бежит, а вот — сидит среди окровавленных ошметков и проверяет оружие. Что было между — Кидес не запомнил, лишь руки сладко ныли, наслаждаясь убийством.

Кидес полизал ладони, пробуя кровь. Сплюнул. Дрянь! У зеленоглазых не кровь, а помои. Теперь он навсегда запомнит этот вкус. Теперь он вычуетзеленоглазого за километр. И убьёт.

Монстр встал. Передернул затвор и уже молча побежал вперед. Цель была близка.

— Меня сейчас стошнит, — ровным голосом сообщила Айсини.

Ей никто не ответил. Дигнус, Агмос и присоединившийся к ним старый Казон, бледные, смотрели на монитор, где одна другую сменяли картинки с камер. На мониторе рисовался путь Кидеса.

— Мы бы могли использовать кого-нибудь другого, — пробормотал Казон. — Мы бы могли…

— Другими не столь легко манипулировать, — перебил Дигнус. — К тому же у других могут возникнуть подозрения. Но эта тварь…

Он покачал головой. Он слишком хорошо знал, что это за тварь. Один из провалившихся экспериментов узоргов. Попытка создать идеального солдата. Впрочем, в каком-то сатирическом смысле она оказалась удачной.

— Тревога включилась, — прокомментировал Агмос.

— Мы были к этому готовы, — кивнул Дигнус. — Ведь так?

Казон опустил веки в знак согласия и скорби.

— Большую часть охраны я передислоцировал. Будем надеяться, нам удастся спасти тех, кто остался.

Кидес на мониторе свернул в коридор, ведущий к ангарному отсеку. Туда, где стояли в полной боевой готовности корабли захваченных в плен гинопосцев.

Навстречу ему выскочили охранники. Замельтешили вспышки выстрелов. Брызнула кровь…

Кажется, в Кидеса никто даже не попал. Пусть тысячу раз безумный, он был бойцом, а узорги… Узорги были узоргами. И они гибли. Первые трое — от пуль. Четвертый от удара прикладом, разом лишившего его половины черепа. Пятый получил ствол в живот и свернутую на сто восемьдесят градусов шею. Шестой разбился о стену.

— Какого хера он делает? — подскочил Агмос. — Надо остановить эту суку…

— Не лезь! — Дигнус схватил его за руку. — Пусть делает всё, что захочет.

— Да это же полный маразм! Дигнус, ты…

Агмос замолчал, поняв, что Дигнус принял единственно верное решение. Они продолжали молча смотреть, как Кидес сгребает в кучу безжизненные тела и тащит их за собой.

Шлюз он открыл, прислонив один из узоргских браслетов к считывателю. Дверь безропотно открылась — Казон заблаговременно понизил электронному замку уровень доступа.

Кидес пересек огромное помещение, кажущееся пустым из-за невероятных размеров, выбрал корабль и единым духом затащил внутрь шесть тел. Минуту спустя трап поднялся, закрылся вход. Корабль завибрировал, в дюзах показалось пламя.

— Счастливого пути, пёсик, — сказал Дигнус, когда корабль выскочил из объятий «Ковчега». — Ищи хозяина. — И добавил, обращаясь к остальным: — Начинаем маневрирование. Нельзя отходить от него далеко.

Никто не возразил ни слова. Теперь, когда безумный план запущен, оставалось лишь следовать ему как можно тщательней.

Перед дверьми каюты Аргеноя охраны не было. Лейст не удивился, просто отметил это. Пока он шел через сектор широкими коридорами, то и дело спотыкался об охранников. Они смотрели с подозрением — видно, нечасто сюда заходили капралы. Один попытался заступить дорогу, но Лейст предъявил ему личное приглашение главнокомандующего, и воин буквально исчез.

Внизу могли бурлить и возмущаться. Но здесь, наверху, те, кто видели Аргеноя каждый день, не могли себе позволить непочтительности.

Лейст остановился у двери, расправил форму, которая и без того сидела великолепно, и поднес браслет к матовому считывателю. Тот пикнул. Дверь отъехала в сторону после небольшой задержки. Лейст шагнул в полумрак.

Каюта Аргеноя сначала поразила его размерами, потом — удивила скудностью обстановки. Здесь можно было расположить еще один тренажерный зал, но каюта практически пустовала. Огромная кровать, аккуратно застеленная сейчас, казалась незначительной мелочью. Огромный круглый стол, сервированный в нескольких шагах от кровати, тоже терялся и не притягивал взгляда.

Лейст заметил, что стены большей частью закрыты панелями, темно-синими, почти черными сейчас. Они не только отвечали за освещение, они еще и открывали доступ к внутренним сетевым ресурсам «Гинопоса». Не всегда было удобно оперировать данными через браслет, одною лишь мыслью, поэтому физические способы представления информации переживали тысячелетия, модифицировались, истончались, но — не исчезали.

Навстречу Лейсту шагнули двое. Первым — Аргеной. Он кивнул, сказал: «Спасибо, что пришел». Второй была красивая женщина, она держалась чуть позади, за левым плечом Аргеноя, и не сводила глаз с Лейста.

— Вайна, — представил Аргеной, положив руку ей на плечо. — Моя женщина.

Лейст кивнул чуть ниже, чем привык, с легким намеком на поклон. Он до сих пор так и не понял всех тонкостей обращения с женщинами на «Гинопосе». В уставах ничего подобного не прописывалось. Видимо, такие правила всасывались с молоком матери и закреплялись учительской палкой. Расспросить, что ли, этих своих подчиненных? Они, вроде, ребята толковые.

Вайна не понравилась Лейсту. Шикарная, роскошная женщина — вот как она стремилась выглядеть, и ей это вполне удавалось. Однако взгляд ее был взглядом хищницы. Она была именно такой женщиной, какой заслуживал главнокомандующий Гинопоса. Той, которая всегда напомнит ему, кто он и зачем, не спустит слабости, не позволит отступить.

На короткий миг в памяти сверкнули зеленые глаза Елари. Какой он только не видел ее… Плачущей, смеющейся, потерявшей всё и обретшей надежду, с лицом, покрытым копотью, израненную, умирающую. И всегда это была она.

Сердце сжалось, но Лейст быстро моргнул и как будто переключился. Память очистилась, сознание сделалось ясным. Никто не заметил ничего — Лейст как раз завершал поклон.

Выходил из поклона, — вот как он это назвал. Как будто речь шла о боевом приеме. И ведь действительно, здесь шла битва. Оставалось лишь определить, кто и за что сражается.

— Виан Лейст, — продолжал Аргеной. — Мой новый капрал. Герой, добывший голову Иджави. Тот, с которым ты хотела познакомиться.

Она хотела?!

Лейст не позволил мыслям проявиться внешне, но в голове будто взорвалась череда бомб.

Аргеной пригласил его только из-за Вайны, своей женщины. А она отнюдь не походила на капризную малолетку, которой захотелось новую игрушку. Вот едва заметно шевельнула плечами, и Аргеной убрал руку — будто бы сам так решил. Возможно, и сам в это верил. Но Вайна им управляла. Не во всем, не напрямую. Но каким-то образом в ее руках оказалось что-то очень важное для главнокомандующего, и она стала больше, чем женщиной гинопосца.

— Рада встрече, капрал Лейст. — Голос низкий, глубокий, обволакивающий. Не хочется злить обладательницу такого голоса. — Как я могу вас называть?

— Можно просто Лейст, по фамилии. А впрочем — как вам будет угодно. Приношу извинения, я до сих пор так толком и не освоился с порядками, заведенными…