— Вандор! — выдохнула она. — ШиДорван — это… Приставка «Ши» обязательна для всех дворян с наследуемым титулом, а Дорван — это…

— Вандор. Имя рода мы почти не меняли, — усмехнулся Кристиан. — Игра букв, только и всего.

— Король знает об этом?

Граф равнодушно пожал плечами и растянулся поперек кровати, закинул руки за голову и принялся рассматривать балдахин. Вся его поза словно кричала о безразличии. И это злило Кьяру. Ведь если узнают о том, что Кристиан потомок той, последней правящей династии древнего княжества, то… что тогда? Не надо быть семи пядей во лбу, чтобы понять — Ларани не допустят того, чтобы граф ШиДорван не просто занимал то положение, которое занимает теперь, но и в живых его не оставят. Ни его, ни кого-либо из его потомков.

— Уверен, что Индаро догадывается. Наверняка, вполне возможно, не знает, как и Навар. Но подозревает точно. И король, и его брат далеко не дураки и очень умные и дальновидные политики.

— Вы так говорите об этом, словно не понимаете той угрозы, что нависла над вами и вашим родом! — Кьяра не выдержала и подскочила на ноги, попыталась отбежать в сторону, но Кристиан ее не пустил.

Молниеносным движением он потянулся и ухватил жену за руку, привлек к себе, заключил в объятия и заставил усесться обратно на кровать. Плюхнувшись рядом с ним, Кьяра надулась и скрестив руки на груди попыталась отстраниться. Не пустил.

— Это полнейшее легкомыслие с вашей стороны, — продолжала она свою гневную отповедь. — Вы же понимаете, что король не потерпит конкурента. Это… это…

— Помилуйте, Кьяра! — рассмеялся граф. — Какой я им конкурент. И потом, я восхищаюсь Индаро. Он умный и дальновидный политик. Не тиран и не самодур. За недолгое время его правления, Шархем действительно достиг своего расцвета. Да и в Пограничье благодаря теперешнему королю намного спокойнее. Навар хитрее, изворотливее, но и он восхищает меня своей многогранностью. Гибкий и жесткий одновременно, приверженец традиции и новатор — он противоречив и тем подкупает. Пожалуй, мы вполне могли бы стать друзьями, если бы судьба распорядилась иначе.

— Конечно! — все еще не сдавалась Кьяра. — Они-то ненавидят вас и пытаются извести. Вы сами говорили, что герцог АшНавар спит и видит, как бы прервать династию ШиДорванов. И теперь я понимаю почему.

— Вы плохо слушали, — шепнул он ей на ушко. — Пока я жив — граница, отделяющая Шархем от разлома, действует. Не зря, первый граф ШиДорван выторговал себе право передавать пост наместника по наследству, в отличие от остальных провинций. Так что ничего Ларани нам не сделают. Разве только перья пощипают и все. В противном же случае не только Пограничье, но и весь Шархем захлебнется в крови, а затем и весь мир. Разлом бесконечен. И оттуда с завидным постоянством лезут монстры, твари и разная гадость. На них не действует магия. Никакая. И границу не сможет удерживать никто, кроме тех, в ком течет кровь и магия Дорванов. А ни одна армия, даже самая обученная и многочисленная не справится с противником, который превышает их не только численностью в несколько сотен раз, но и силой каждой отдельно взятой особи.

Кьяра молчала. Сидела тихо-тихо, слушала мужа и проклинала сама себя за то, что в подобной ситуации не может думать объективно.

Ну, в самом деле, как можно настроиться на всякие ужасы, если теплые мужские пальцы скользят по затылку, перебирают волоски на шее, слегка щекоча кожу. Горячее дыхание касается щеки, шеи и…

— Ах! — она не сдержала стона, когда граф легонько прикусил мочку ее уха. — Что вы делаете?

— Ммм… — Кристиан коснулся губами чувствительного местечка за ухом. — А какие будут предположения?

Кьяра хотела ответить. Честно-честно. Собралась с духом, набрала воздуха и… застонала, когда губы мужа прижались к бьющейся на шее жилке.

Она забыла, о чем они говорили, из головы вылетели все мысли.

Сердце гулко билось в груди, воздуха не хватало, и стены спальни слегка плыли перед глазами. Кристиан легонько провел пальцами по шее, спустился к ключицам, и дальше, ниже, к ложбинке. Тонкая ткань пеньюара скользнула следом, тело Кьяры отозвалось на такую простую ласку горячей волной.

Хотелось прикосновений, поцелуев, хотелось всем существом впитывать восхитительные ощущения. Кристиан передвинулся, слегка толкнул, укладывая спиной на постель, провел ладонями вдоль ее тела, слегка сжав груди, скользнув подушечками пальцев по животу, бедрам. Кьяра выгнулась дугой и застонала, не в силах справиться с обжигающе-горячей волной желания.

Она закрыла глаза, впитывая его прикосновения, смакуя их, распаляясь все больше и больше. Слегка постанывая от желания, когда его ладони обхватили грудь, большие пальцы погладили напрягшиеся, жаждавшие ласки, соски.

Но граф не торопился. Словно издеваясь, он наклонился вперед, навис над ней, опершись руками на кровать, и принялся рассматривать Кьяру. Всю. От кончика носа до пальчиков на ногах. Просто смотрел, завораживая ее блеском синих, полных желания, глаз.

Кьяра нетерпеливо заерзала под этим взглядом. Потянулась вперед, обняла мужа за шею, притягивая ближе, прижимаясь губами к его губам. Нет, сейчас она была не намерена играть.

Тело звенело от желания, страсть, томление переполняли ее. Ей хотелось всего и сразу, и ждать не хотелось. Вот ничуточки.

Тихонько хмыкнув, граф прервал поцелуй, невесомо скользнул губами по щеке, шее… еще ниже.

Когда горячие губы обхватили сосок, Кьяра едва сдержала крик, лишь рвано выдохнула. Дыхание ее участилось, внизу живота закрутилась тугая спираль, причиняющая почти настоящую боль. Кристиан снова отстранился, его ладони пропутешествовали по напряжённому телу супруги, по-хозяйски накрыли грудь, спустились ниже, пощекотав живот… и исчезли.

Кьяра возмущенно распахнула глаза, сдерживая недовольный стон. Граф стоял возле кровати, медленно расстегивая рубашку и не спуская с супруги горящего возбуждением взгляда.

— Вы издеваетесь, — выдохнула она, напряженно следя за каждым его движением.

В ответ Кристиан лишь улыбнулся, коварно, искушающее, сбросил рубашку. Замер на миг, рассматривая супругу, бесстыдно раскинувшуюся поверх одеяла.

- Вы не представляете, как соблазнительно выглядите сейчас, — его голос отозвался в каждой клеточке тела Кьяры. Пощекотал напряженные до предела нервы. А этот взгляд… словно горячей волной окатили с ног до головы.

— Хватит разговаривать, — хрипло прошептала Кьяря, облизывая вдруг пересохшие губы. — Это не честно.

Кристиан лишь рассмеялся в ответ, и ловко избавившись от остатков одежды, скользнул вдоль ее тела, накрывая своим. Сильным, гибким, горячим. Его ладони накрыли грудь, слегка помассировали. Пальцы сжали тугие горошины сосков. Губы пощекотали кожу за ухом, заставляя Кьяру хныкать от этой чувственной пытки, выгибаться навстречу ему. Затем проложили цепочку нежных поцелуев вдоль ложбинки, спустились ниже, и накрыли болезненно пульсирующую вершинку, чуть сжав ее зубами. Кьяра не сдержалась:

— Ах!.. — простонала, извиваясь под ним, царапая ногтями гладкую горячую кожу его плеч.

— Да? — отозвался он, скользя ладонями вдоль бедер. Дразня, распаляя и без того яркое желание.

— Сейчас, — выдохнула Кьяра, раздвигая ноги, приглашая продолжить, изгибаясь, чтобы оказаться ближе, слиться с ним.

Но он все еще медлил. Издевался, то доводя ее до наивысшей точки наслаждения своими ласками и когда ей казалось, что вот еще немного, еще мгновение и… отступал, чтобы потом начать все сначала.

Кьяра рычала, стонала и извивалась, пытаясь прижаться к мужу. Она требовала, молила, просила освободить ее от желания, подарить разрядку. Но он лишь смеялся и снова принимался доводить ее до исступления.

— Я больше не могу… — всхлипнула она, закусывая нижнюю губу. — Вы жестоки…

Требовательный поцелуй обжег губы, горячие ладони легли на бедра, раздвигая их…Резкое движение, и восхитительная наполненность внутри. Тихий всхлип и стоны… Он начал двигаться. Сначала неторопливо, но постепенно ускоряя темп.