Ничего даже отдаленно напоминающего зонт, найти Кристиану не удалось и потому пришлось воспользоваться чьим-то огромным плащом. Оказавшись внутри, Кьяра с интересом огляделась по сторонам. Ей еще никогда не доводилось останавливаться на постоялых дворах. Она по большому счету вообще мало путешествовала, выезжая за пределы королевского дворца только вместе с двором. Но в таких поездках свита Его Величества обычно не прельщается сомнительными удовольствиями постоялых дворов, предпочитая останавливаться на ночлег в многочисленных замках, разбросанных по всему королевству.

Общий зал был огромен, но неуютен. Освещался он при помощи нескольких десятков масляных ламп, которые нещадно чадили, да и света они давали явно недостаточно. Пахло прогорклым маслом, пережаренным луком чем-то кислым и не очень аппетитным.

В конце общего зала можно было разглядеть лестницу на второй этаж.

— Идем, — Кристиан поставил жену на ноги и взял за локоть.

— Мы будем ужинать здесь? — с сомнением в голосе протянула Кьяра, вертя головой во все стороны и с любопытством, смешанным с брезгливостью разглядывая скудную обстановку и нескольких посетителей. Она так и не пришла к определенному выводу, что ей не понравилось больше: массивные, но жутко грязные столы и лавки или несколько мужчин откровенно бандитской наружности, громко обсуждающих что-то.

— Нет, — мотнул головой Кристиан. — Нам все подадут наверх. Идемте, шиисса, пока вы не привлекли ничьего особого внимания.

— Но… — Кьяра растерялась, но быстро опустила глаза и стушевалась, перехотев спорить, когда поймала на себе несколько любопытных взглядов остальных посетителей. Привлечь особое внимание таких мужчин, ей не хотелось совершенно.

На втором этаже было тише, пахло не так отвратительно, а в комнате, куда втолкнул ее муж, было относительно чисто.

— Шарх! — выругался Кристиан, закрывая за собой дверь. — Простите, я слишком поздно понял, что подобное заведение не совсем подходит шииссе вроде вас. В следующий раз…

— Ах, перестаньте, — перебила его Кьяра. Несмотря на убогость и откровенно зловещее впечатление этого места, она решила, что никакой опыт не может быть лишним. — Нам в любом случае не помешает отдохнуть и привести себя в порядок. И где, по-вашему, нам следовало остановиться на ночлег? Посреди поля? Или прямо на дороге.

— Хм… — Кристиан смерил ее пристальным взглядом, — значит, истерики по поводу злачности и убогости этого места не будет? — поинтересовался он.

Кьяра пожала плечами и отошла к окну, с любопытством разглядывая задний двор. В это время суток он был пустынен. Дождь слегка утих, но земля, обильно орошенная влагой за день, превратилась в настоящее болото. В свете нескольких фонарей, оставленных для освещения периметра постоялого двора, было видно, как по лужам расходятся круги.

— Я устрою вам истерику, если мне не принесут мои вещи, — кивнула Кьяра, оборачиваясь к мужу и опираясь ладонями на высокий подоконник. — И ужин. И… я хотела бы принять ванну, но… — она с сомнением огляделась по сторонам.

— Ванну не обещаю, — улыбнулся Кристиан, — но кувшин горячей воды точно у вас будет.

— Ну, хоть что-то, — улыбнулась Кьяра в ответ.

После скромного ужина, доставленного прямо в комнату, Кристиан, под предлогом того, что необходимо отдать распоряжения относительно ночевки, оставил Кьяру одну.

Она ополоснулась в большом металлическом тазу, заплела волосы в свободную косу, постоянно проклиная собственную шевелюру, и то и дело давая себе зарок, что как только будет возможность, непременно обрежет большую часть. Переодеваться в ночную рубашку не стала. Ее все еще одолевали сомнения относительно ночевки совместно с мужем и потому, достав из сумки домашнее платье из мягкой и тонкой шерсти, облачилась в него. Это платье было удобно тем, что под него не требовался корсет и ворох нижних юбок, вполне достаточно было только короткой нижней сорочки до колен. Мягкая ткань приятно касалась тела и не мялась.

Закончив с переодеванием и водными процедурами, Кьяра вернулась к кровати, где оставила свой дорожный наряд и принялась скептически рассматривать его. Если жакет не пострадал совершенно, то о юбке такого сказать было нельзя.

Кьяра с сожалением провела ладонью по темно-розовому бархату, разглаживая загибы и складки, образовавшиеся на юбке из-за лежания на неудобном сидении экипажа. И если помятость не являлась большой проблемой и легко устранялась, то о пятнах грязи по подолу такого сказать было нельзя.

— И это только первый день путешествия, — пробормотала Кьяра себе под нос. — В каком же виде, в таком случае, я приеду в Пограничье?

Дверь распахнулась, Кристиан в сопровождении служанки вошел в комнату. Горничная несла с собой еще один кувшин с горячей водой и при этом бросала такие красноречивые взгляды на графа, что даже Кьяре стало не по себе. Это была невысокая плотненькая женщина, еще довольно молодая и привлекательная. Светлые волосы ее были скручены в узел на затылке, серое платье из грубого сукна плотно обтягивало пышную грудь. То и дело поглядывая на Кристиана из-под ресниц, она, тем не менее, довольно ловко выплеснула остатки воды из таза в окно, установила рядом с ним на невысоком столе принесенный кувшин и с надеждой во всей своей позе замерла рядом, словно ожидая чего-то.

— Ступайте, — небрежно бросил ей Кристиан, вложил в руку несколько монет, — дальше мы справимся сами.

Служанка бросила на Кьяру негодующий взгляд, но послушно, хоть и нехотя, покинула комнату, отведенную супругам.

Кьяра проводила ее недоуменным взглядом и обернулась к мужу. Граф в этот момент расстегивал рубашку.

— Что вы делаете?

— Собираюсь умыться, — невозмутимо отозвался Кристиан, наклоняясь над тазом с горячей водой. — Не желаете мне помочь?

Кьяра очень осторожно отложила на кровать юбку, что все еще держала в руках, чрезмерно аккуратно разгладила складки и лишь затем обернулась к супругу.

— А… почему здесь? — подходить ближе она пока не решалась.

— А где? — невозмутимо отозвался граф.

— А… спать вы тоже здесь собираетесь?

— Да.

— А…

— Или вы желаете, чтобы вам составил компанию кто-нибудь из тех постояльцев, что мы видели по дороге сюда? — Кристиан с усмешкой смотрел на краснеющую жену.

— Нет, — поспешно отозвалась Кьяра, — но…

— Поверьте, этот контингент не постесняется воспользоваться ситуацией и вряд ли, кому-нибудь из них будет дело до того, что вы против подобной компании. Так что, драгоценная моя, придется вам в эту ночь потесниться.

Кьяра молчала, закусив губу. Кристиан умылся, набросил на плечи чистую рубашку и приблизился к ней.

— Что такое? — поинтересовался он, останавливаясь в шаге от жены. — Чем вы так озабочены?

Кьяра пожала плечами, изо всех сил стараясь держаться спокойно и независимо и не показывать, как сильно ее волнует перспектива провести ночь в одной постели с собственным мужем.

— Как думаете, — начала она нерешительно, — стоит ли отдать платье в чистку?

— На вашем месте, я бы не рисковал, — отозвался Кристиан. Он прекрасно понимал метания жены, но ничем не выдавал своей осведомленности, внимательно наблюдая за лицом супруги. — Вряд ли здешние прачки когда-либо видели подобную ткань. После их чистки, вы не сможете это одеть.

— Но что же делать? — Кьяра развернулась к мужу. — В каком виде я прибуду в Пограничье?

— Через несколько дней мы остановимся в Лиаже. Там сможете приобрести себе еще один дорожный наряд, — пожал плечами Кристиан.

Кьяра нахмурилась. Она не была сильна в географии, но точно знала, что Лиаж — столица одной из двенадцати провинций Шархема — находится совсем не на пути в Пограничье.

— Но… вы же сказали, что мы направляемся прямиком в Пограничье, — начала она, заворожено следя за тем, как Кристиан приближается к ней. Он оказался почти вплотную, медленно поднял руку, заправляя выбившийся из косы локон ей за ухо, попутно проведя кончиками пальцев по щеке. — А Лиаж… он… — от волнения, смешанного с непонятным ожиданием, во рту у нее пересохло, мысли стали разбегаться, Кьяра совершенно забыла, о чем шел разговор и просто смотрела в глаза мужу, завороженная их синевой.