то именно этот факт заставил Кристиана почувствовать что-то вроде жалости. Она тоже не желала этого брака и в какой-то
степени была жертвой почти также как и он. Жрец приступил к проведению обряда, но Кристиан не обращал на него никакого внимания. Все его мысли сосредоточились на девушке рядом. Теперь он имел возможность рассмотреть ее ближе и поразился тому, как сильно она изменилась с момента их последней встречи. А ведь прошло не так уж и много времени. Бледное лицо, умело нарумяненное, но все же не настолько, чтобы скрыть восковой цвет ее щек, запавшие глаза в обрамлении темных кругов, бледные искусанные губы, выпирающие ключицы…
«Она или больна или, в самом деле, ожидает ребенка, — подумал Кристиан, рассматривая будущую супругу».
— Посмотрите на меня, — едва слышно произнес, чтобы не перебивать жреца.
Длинные ресницы вздрогнули и девушка подняла на него затравленный взгляд, вздохнула едва слышно, попыталась
улыбнуться или что-то сказать- ее губы едва заметно дрогнули — но ничего не вышло.
— Постарайтесь так явно не выказывать свое отношение к происходящему, — так же шепотом произнес Кристиан. — И
улыбнитесь, ради Шарха.
Кьяра вздрогнула, когда шиисс заговорил с ней, но не расслышала его слов, а потому забывшись, подняла глаза. Он смотрел на нее пристально, изучающе, но в этом взгляде не было ни злости, ни осуждения, ни обещания скорой расправы и страшных мук.
«Может все не так ужи плохо? — мелькнула в голове у Кьяры запоздалая мысль, и она попыталась улыбнуться».
Церемония прошла, словно в тумане. Кьяра совершенно не обращала внимания на то, что говорит жрец. Она пыталась взять себя в руки и успокоиться.
Ничего страшного не произошло.