– Койя! Сестричка!!! – раздался нестерпимо звонкий визг, и я недовольно поморщилась.

Талли мчалась ко мне, раскинув руки в стороны. Вот дерьмище! Сейчас ещё обниматься полезет. Зачем я припёрлась сюда… Вернусь – выскажу отцу всё, что об этом думаю.

Где-то там Нэйв, Миу и Тэр, а я тут торчу в этой дыре с конченой идиоткой, уверяющей всех, что мы сёстры. И точно, истеричка Талли повисла на мне, как подмаренник – так и не отлепишь.

– Как я рада тебя видеть! – от её писка закладывало уши. – Ты устала? Голодна? Скорее идём в дом, я тут…

– Муж твой где? – спросила я.

С ним общаться поприятнее. Он хоть и та ещё мразь, но молчаливый мужик и солдат не из слабых.

– Он в патруле! Идём скорее, посплетничаем… Тебя ещё никак не выдали замуж? Я всё ждала, когда же мне сообщат радостные новости, и всё никак! – она совершенно ни к месту рассмеялась, потом схватила меня за локоть и попыталась сдвинуть с места. – У, ты стала только больше! Я научу тебя паре хитростей, как сбросить вес. Я знаю теперь отличную диету. Жир уходит на раз, а грудь… впрочем, тебе терять по-прежнему нечего. Идём, Койюшка, что ты встала?

Тоже мне, откровения стареющей нимфы. Талли наконец оторвалась от моей руки, метнулась куда-то в сторону, но тут же вернулась и обратилась уже к моим ребятам:

– Скорее все вылезайте, пойдёмте обедать! У нас полно вкусной еды. Эй, гости дорогие, что такие хмурые?

Ребята, конечно, молчали, ожидая моего приказа. Я усмехнулась. Талли может хоть из юбки выпрыгнуть, зазывая Птиц – пока я не разрешу, они даже не пошевелятся. Ладно, поиздеваться над Талли я смогу и позже. Ребята и в самом деле проголодались в дороге.

– Слезайте, идём есть, – велела я.

И они тут же поспрыгивали с пауков на землю и зашагали к нам. Талли умильно улыбнулась, глядя на них.

– Как они тебя хорошо слушаются! А наши мальчики совсем меня не слушают. Только моего Тодора.

– А ты командир разве? – не сдержалась я.

– Но я же жена командира! – искренне возмутилась Талли.

Я фыркнула.

– Веди давай. Жрать охота.

– Милая Койя, тебе надо следить за своей речью! Такие грубые слова совсем не идут женщинам! Так и останешься старой девой, ох, останешься, – она покачала головой, пытаясь изобразить, как сильно она сочувствует убогим вроде меня.

Может, надо было сказать ей про Самейра? Нет уж, не буду. Играть по её правилам не собираюсь.

Талли, подпрыгнув на месте, крутанулась и торопливо зашагала к большому зданию, но почти сразу снова затормозила.

– А что те ребятки не идут? – показав на наши машины, она капризно надула губки.

Лет десять назад это было ещё сносно, но теперь совсем отвратительно. Кривляние и нелепое жеманство Талли бесили сильнее, чем можно было терпеть.

– Они дежурят, – резко ответила я. – Что непонятного?

– Брось, Койенька! Пусть тоже отдохнут! У нас тут хорошая охрана.

– Нет.

– Как же так? Все будут праздновать, есть вкусную еду, выпивать, а они, бедненькие… Эй, мальчики! Идите сюда! У нас будет отличное вино, недавно привезли с юга.

– Заткни уже хлебалку и пошли, – раздраженно потребовала я.

Уже хотелось ей врезать, как в детстве, чтобы хоть немного усмирить. Плевать. Я здесь ненадолго. Узнаю, что там с Серыми и тут же вернусь.

Она, конечно, опять обиженно скривилась, вытянув губы. Но тут же снова начала нести какой-то бред, провожая нас к дому.

Внутри в большой комнате действительно накрыли неплохой стол. Я хотела было сесть вместе с ребятами, но Талли снова поймала мой локоть и пронзительно пропищала:

– Подожди, я же очень хочу с тобой посекретничать! Пусть мужчины говорят о своём – у нас, девочек, свои темы!

Желание ударить её стало только сильнее, но я сдержалась.

– Давай-ка уединимся, и ты мне расскажешь свои маленькие секретики, – она хихикнула, утаскивая меня к двери. – Тот дико красивый мальчик, которого малыш Нэйв притащил от клана Змей, он ещё с вами живёт? Как он, всё такой же сладенький?

Дверь за нами уже захлопнулась, но Талли всё не меняла тему на адекватную. Отец велел узнать о контактах её мужа с нашими врагами, но эта дура всё продолжала трепаться о всех подряд, задавая вопросы и не ожидания ответов.

Скучная комната в неприятных цветах. Всё какое-то грязновато-жёлтое, как будто тухлое. Комната сквозная – там, с другой стороны, ещё одна дверь, но запертая на засов. Старый шкаф, накрытый жёлтой тряпкой диван, запах пыли. Из интересного – только пара пивных банок на столе.

Поймав мой взгляд, Талли подняла одну из банок и поднесла мне. Я не стала открывать сразу – просто ждала, когда же Талли скажет хоть что-нибудь значимое.

– Я вроде приглашала вас вместе с Нэйвом. Почему он не приехал? – спросила она.

– Занят.

– А папа…

– Слушай, Талли, – процедила я, – давай сразу к делу. Ты говорила, что Тодор ездил к Серым…

– Да, – закивала Талли, огляделась, как будто искала подслушивающих, и прошептала: – Мне кажется, он хочет заключить союз с Серыми.

– Отцу он, конечно, не предлагает присоединиться к этому?

– Нет, он как-то сказал, что Седой Лунь ни за что с Серыми не примириться. Ну конечно! После того, что они сделали с вашей матерью… Бедный папочка! Думаешь, он в самом деле её любил? Наверно. Я помню, как…

– Когда Тодор к ним ездил? – перебила я.

Надо как можно скорее отсюда свалить.

– Подожди, сейчас всё подробно расскажу. Посмотрю, не подслушивает ли кто, – она отошла к другой двери – в противоположном конце комнаты.

Талли отодвинула засов, запирающий дверь, высунулась наружу, осмотрелась. Снова прикрыла дверь, но запирать уже не стала. Я устала ждать, села на диван. Откупорила банку, тут же её осушила.

– Мерзкий вкус, перегрелось, – поморщилась я. – Ты не в курсе, что пиво надо держать в холодильнике?

Талли посмотрела на меня каким-то странным взглядом.

– Ты прости меня, сестрёнка, – тихо произнесла она.

– В смысле?

– Мне правда очень жаль. Очень-очень. Я в самом деле вас всех очень люблю. Но ты же знаешь… Неважно.

– Что за бред ты несёшь? – я хотела встать, но в глазах вдруг резко потемнело. – Что за…

Пустая банка выпала из вдруг разжавшихся пальцев. Талли, метнулась к выходу и скрылась за дверью. А потом снаружи раздался вой, грохот, шум… и выстрелы.

Я кое-как поднялась, переборов дикую и необъяснимую усталость. Что эта сволочь подсыпала мне в пиво?! Как вообще можно что-то подсыпать в запечатанную банку?

– Талли!.. – заорала я.

Дверь грохнула и открылась. Внутрь ввалился Ренн.

– Сова! – выкрикнул Ренн. – Беги! Они…

Договорить не успел. Выстрел, падение. Ну, Талли… В эту игру я играю лучше тебя!

Я выхватываю пистолет, другой рукой нащупываю в кармане нож. Металл приятно холодит кожу, и мне становится спокойнее.

Второй вход лучше перекрыть. Кое-как успеваю задвинуть засов, прежде чем в дверь кто-то врезается. Голова кружится. Темно. Вот мразь! Руки дрожат.

В открытую дверь пытаются ворваться те, кто секунду назад застрелил Ренна. Раз, два. Легко – подходи по одному. Теперь дверь точно не закрыть. Надо выбраться из комнаты. Здесь не развернуться. Загнали в угол.

Выскакиваю наружу. Ещё один. Выстрел, уворот, выстрел. Кажется, попала. Руки трясутся, не желают держать пистолет. Наших живых, похоже, нет. Снаружи рёв паука.

На улицу. Здесь больше. Очень много. Не сладить и на трезвую голову. Обратно в дом. Кто-то стреляет. Дело дрянь.

– Осторожнее! – визжит где-то вдалеке Талли. – Она нужна живой! В этом же весь смысл!!!

Я рассмеялась – нагло, вызывающе. Взять живьём Койю Сову? Мечтать очень вредно, ребятки.

– Ну, подходите! Чего ждёте, мрази?!

В плен я не дамся, пусть даже не надеются. Им придётся меня убить – или умереть самим. Хорошо бы успеть прихватить с собой дорогую сестрицу. Так что же там, с другой стороны дождя, всё-таки?.. В голове промелькнуло: хорошо, что я успела проститься с котёнком. Неужели конец? Как глупо…