— Я думала, они похожи на людей, — Мадлен подошла и провела ладонью по гладкому дереву.

— В своем лесу дриады выглядят так, как им удобно. Облик человека они принимают только тогда, когда снисходят до общения с нами. Ты же видела, в каких условиях граф держал дриаду. Не удивительно, что она впала в спячку. Только муравьями и могла управлять.

— Муравьями? — переспросила Мадлен.

— Ты что, забыла, что в трупах были рыжие муравьи?

— Вы их еще в себя пустили, — Мадлен вздрогнула от омерзения.

— Это был интересный опыт, — некромант потер руку, через которую насекомые проникли в его тело.

— Они все еще у вас внутри?

— Нет. Вышли естественным путем.

Уточнять, как именно это случилось, Мадлен не рискнула. Вместо этого спросила:

— И что теперь будет?

— Отвезем деревяшку в Лес. Уверен, сородичи сумеют поставить ее на ноги.

— Мы идем к дриадам? — Мадлен с восторгом посмотрела на наставника.

— Да.

— Α нас примут?

— С таким сопровождением? — он кивнул на бревно. — С распростертыми объятиями встретят. Главное, объяснить им все до того, как нас на удобрения пустят.

Мадлен бросила на некроманта встревоженный взгляд, надеясь, что он шутит. Но лицо Кирьяна скрывал капюшон. Мадлен не стала уточнять, насколько опасно проситься в гости к дриадам, вместо этого задала вопрос, который мучил ее с ночи:

— Мэтр Кир, вы говорили, что возможность чувствовать ко мне вернулась временно.

— Да.

— Скажите, существует другой способ ее восстановить?

— Если будешь постоянно колдовать, медитировать, научишься работать с энергиями, то ощущения частично вернутся. Но живой это тебя не сделает. Единственный способ снова вести полноценную жизнь — забирать ее у других. Я слышал, что у тех, кто выбрал этот путь, ощущения со временем становятся острее, чем были до инициации.

— Мэтр Кир, я не хочу убивать, — тихо произнесла Мадлен.

— Тогда оставайся мертвой.

Дальше шли молча, пока Кирьян не вспомнил о своих обязанностях учителя. Οднако на этот раз вместо того, чтобы рассказывать, некромант принялся расспрашивать Мадлен о росших вдоль дороги травах. Несколько раз она ошиблась и получила в ответ язвительную оценку своих умственных способностей.

На этом обучение закончилось. Кирьян явно не горел желанием продолжать урок, а Мадлен боялась вновь нарваться на колкости.

Вечером на стоянке некромант заставил ее плотно поужинать, и на этот раз Мадлен не стала возражать.

— Держи, — он достал из сумки сушеный абрикос и разломал его пополам. — Οсталось тридцать девять.

— Вы считаете абрикосы?

— Я считаю дни, до встречи с Тарьей.

— Как думаете, я смогу пройти испытание?

— Очень на это надеюсь. А пока возьми казанок и вымой его. Только воду экономь. До ближайшего колодца полдня пути.

— Вы все дороги знаете?

— Я давно бродяжничаю.

Вытерев насухо посуду, Мадлен под пристальным взглядом некроманта сложила ее.

— Садись, — Кирьян вновь растлил свой потрепанный коврик. — Надеюсь, сегодня Тарья не почтит нас своим присутствием.

— Мэтр Кир, а как проходит посвящение в некроманты? — осмелилась все же спросить Мадлен, садясь напротив.

— У всех по-разному. Об этом не принято говорить. Могу сказать лишь то, что описано в «Книге Мастермана», первого некроманта.

— Расскажите.

— Когда мир был молодым, а боги родились вчера…

— Сказители тоже начинают этой фразой рассказ, — улыбнулась Мадлен, вспоминая вечера у камина. Мать любила слушать менестрелей, и отец, потакая ее прихоти, часто приглашал их в замок.

Кирьян на ее слова сердито поджал губы.

— Дриады создали Мастермана на том месте, где сейчас стоит капище Тарьи. Там они представили его темной богине, — некромант бросал предложения, словно мелкие монеты нищим. Мадлен покоробил его тон, но она сдержалась от резкого ответа. Не хотелось в очередной раз подвергнуться язвительным насмешкам.

— Тарья задала ему три вопроса: «Как ты меня видишь?», «Как ты видишь мир?» и «Сколько у меня сердец?»

— Α что ей ответил Мастерман?

— Об этом в книге не сказано, — пожал плечами наставник.

— Ей не понравилось, что я увидела ее драконом.

— Да.

— Какая она на самом деле?

— Это знает только сама Тарья.

— Нужно угадать правильные ответы?

— Правильных ответов не существует. Каждый испытуемый видит что-то свое. Многие за те полчаса — час, что проводят в сердце Горы, успевают прожить одну или несколько жизней. Это тоже влияет на ответы. Мы не знаем, почему одних Тарья убивает, а вторым дарит кинжалы.

— Тогда зачем учиться?

— Потому что еще ни один неуч не прошел испытание. Хватит разговоров. Сегодня нас ждет прогулка к морю.

На этот раз медитация протекала спокойно. Море оказалось непривычно лилового цвета, а вместо чаек над песочным берегом носились полупрозрачные духи причудливых форм.

Кирьян учил Мадлен сплетать энергии, которые вились в эфире, словно разноцветные живые нити. Огонь обжигал, вода ласкала, ветер сушил кожу, а камень сковывал движение. Свет скользил равнодушно, и только тьма ластилась, словно котенок.

Мадлен не сразу рискнула коснуться стихий, а когда осмелилась, то уже не могла остановиться. Нити сами стремились к ее рукам, позволяя перебирать себя пальцами, заплетать в косы, укладывать, словно волосы перед балом.

Кирьян тихо подсказывал, что и как делать. Какие нити можно сочетать, а какие не стоит соединять в одном плетении.

— Надеюсь, в реальности ты справишься не намного хуже, — оценил ее успехи наставник, и Мадлен восприняла это как похвалу.

Утром следующего дня Кирьян спрятал дриаду в мешок. В ответ на вопросительный взгляд Мадлен объяснил:

— Сегодня придем в Лысявку. Не стоит показывать им нашу спутницу.

— Мы остановимся там на ночь? — с надеждой спросила Мадлен. Ей ужасно надоело спать в поле.

— К тому времени тебе снова будет без разницы, где ночевать: на мягкой перине или на голой земле, — догадался о ее невысказанном желании наставник.

Через несколько миль начались вспаханные поля, и к вечеру путники действительно добрались до села.

Пока Кирьян договаривался с трактирщиком о комнате и ужине, Мадлен до остервенения растирала в ладони сорванный во дворе лист одуванчика. Она видела его, чувствовала травянистый запах, но почти не ощущала. Мадлен осязала что-то, зажатое в руке, но определить на ощупь, гладкий этот лист или шершавый, холодный или хранящий тепло солнечных лучей, не могла.

— Выбрось эту гадость, — наставник силой разжал ей пальцы, отбирая лист. — Сейчас принесут ужин. Или ты предпочтешь сырое мясо?

Он многозначительно кивнул в сторону остальных посетителей трактира.

Мадлен на миг представила, как разрывает горло худой девушке, украдкой бросающей любопытные взгляды вокруг, или ее рыжебородому отцу в дорогом зеленом камзоле, или кому-то из четверых крестьян, пьющих пиво за столиком в углу, а, может, даже самому трактирщику, толстому мужику с обвисшими щеками и крепкими руками.

Мадлен испуганно замотала головой и поспешила сесть за стол. Подавальщица, крупная девушка в засаленном переднике, почти сразу принесла две кружки с красной жидкостью.

— Что это? — спросила Мадлен наставника, принюхиваясь к подозрительному содержимому.

— Я попросил зарезать двух кур и сцедить кровь. Пей. Брендон давно меня знает и не удивился просьбе. А вот в другом месте я бы не рискнул сделать такой заказ.

Колеблясь, Мадлен покрутила в руках кружку, но потом все же решилась. Вкуса она не почувствовала, и легко представила, что пьет теплое и свежее молоко.

Услышав приближающиеся шаги, Мадлен открыла глаза. К их столику подошел мужчина в зеленом камзоле.

— Позволите?

Кирьян не ответил.

— Меня зовут Гриир Бордран. Не хотелось бы вам мешать, но у меня для вас предложение.

— Слушаю, — сухо ответил Кирьян.

— Перейду прямо к делу. Я направляюсь в Сухие земли, и мне нужен некромант. Заплачу щедро.