“Это хорошо, — подумал Нивен. — Не будет под ногами путаться. Не спасет Сорэн. И мечом не порежется”.

Ирхан уже опускался на покой, но Нивен успел рассмотреть в сумерках широкую темную ленту внизу — он пересек реку Магарат.

Он вернулся в Верхние земли.

Вернулся домой.

Впервые — именно он. Не окутанный тенью, не ведомый Лаэфом.

Ему даже захотелось пройтись по Нат-Каду вот так, самому. Будет ли город казаться другим?

“Конечно, будет! — ответил себе Нивен. — Потому что теперь там все иначе. Там нет колдунов. Возможно, разрушены их дома. Возможно, где-то по ночам бродит огромный кровожадный Пес…“

Да, Нивен пройдется по городу. И обязательно посмотрит на все иначе. Но сначала — доберется до Тейрина.

И плевать, что он теперь один.

Он — Нивен.

***

Тейрин вошел в купальни.

Всё было готово. Всё пахло кровью.

Он сжал в ладони белый камень. Тот был не теплым — горячим. Пульсировал — или это так колотилось его собственное сердце — отдавало в руку. Странно, а он уже и забыл о том, что у него есть сердце.

Тейрин подошел к самому краю вместилища для воды. Сейчас — наполненного кровью.

Остановился на краю, заглянул туда. Кровь звала к себе, тянула за собой. Еще одна бездна, как там, на краю башни, только эта — темная, теплая. Кажется, она его затягивает туда. Душно, к горлу подступает ком, перед глазами плывет. Ему плохо.

Он всё делает правильно.

Почему так плохо?

Впрочем, ему и не надо лезть в кровь. Туда нужно просто опустить камень.

Просто вытянуть руку. Просто разжать пальцы.

Сорэн нужна кровь, чтобы подняться. Здесь — достаточно крови. Чистой, правильной крови, которой хватит Светлой. Должно хватить.

“Потому что я больше не могу…”

— Тейри-ин, — протянула она: мягкий, сладкий, нежный голос. Кажется, она улыбалась. Кажется, была благодарна ему. Предвкушала.

И почему-то очень живо представилось, как она кровожадно облизывает губы.

Тейрин огляделся. Нет, никто из присутствующих — личная охрана, Крит и еще парочка доверенных Чистильщиков, — никто ее не услышал. Голос звучал все еще в его голове. Он и будет звучать в его голове, если Тейрин не разожмет кулак.

— Давай, — мягко подтолкнула он. — Не медли. Наше время пришло, дитя. Сейчас.

Тейрин смотрел вниз.

— Давай! — с нажимом повторила она.

Тейрин с усилием выбросил вперед руку. Но тут в дверь тяжело ударили.

Он отдернул руку, будто обжегся, прижал к себе и кивнул Криту. Тот, выглянув в щель, выслушал вести. Обернулся и мрачно сообщил:

— Черная виверна. На подлете.

— Сейчас? — устало спросил Тейрин. — Опять?

Крит пожал плечами, мол, он-то здесь при чем?

— Встреть, — отмахнулся Тейрин. — Встреть, проводи, пусть ожидает в моих покоях. Скажи, скоро буду.

— А если пойдет сюда…

— Сделай так, чтоб не пошел, — холодно отрезал Тейрин. 

— Но если…

Тейрин оторвался наконец от крови, перевел на гнома раздраженный взгляд. Холодно отчеканил:

— Если пойдет — пусть идет. Нам может пригодиться лишняя кровь.

По взгляду гнома снова было ничего не разобрать. Понял ли тот, что это была угроза и ему? Что и его кровь, возможно, придется пустить? Понял ли, что головой отвечает за то, чтоб удержать гостя вдали от купален?

Тейрин не разобрал.

Крит выскользнул за дверь.

***

Риирдал медленно сел на столе, удерживая рукой голову.

— Где… — начал он, шаря по сторонам невидящим взглядом.

— Собираемся домой, — сказал Рэй. Коснулся его плеча и тихо добавил. — Я рад, что ты жив.

Риирдал вздрогнул, отшатнулся, испуганно уставился на Рэя — кажется, вспомнил, что было до того, как в него полетел камень.

Зато наконец стал похожим на человека, не на кусок льда.

— Рэй, я…

— Собираемся, — отрезал Рэй.

— А… Зверь?

— Который? — спросил Рэй. — Их у нас в последнее время развелось — куда ни плюнь...

И едва заметно усмехнулся.

Дэшон подумал, что теперь они с Йеном стали совсем похожими.

Как братья.

С тех пор прошли века, а Ух’эр помнил всё так, будто было вчера.

Был вечер — он дождался, пока Ирхан уйдет спать. А больше ждать было нечего.

Он скользнул вверх по склону: Сорэн забралась высоко, к ее обиталищу так просто не подступиться, но он знал тайные тропы.

И конечно же, их знал не он один. Ух’эр и половину склона не одолел, как наткнулся на Лаэфа — тот выступил из тени, преградил путь. А Ух’эр собирался мимо этой тени пройти и даже не почувствовал, не заметил, что тень непростая. Слишком невнимательным стал, слишком спешит мстить…

Ладно, с ним самим понятно, ну а Лаэф почему решил выйти лицом к лицу? Почему не подождал еще миг и со спины не напал? Змей своих под ноги не пустил?

Мечом хочет похвастаться? Ну, да, красивый меч, сверкает даже при бледной улыбке Рихан. И кажется, тихо-онечко поет. Не смог, что ли, таким красивым со спины зарубить? Обязательно надо было похвастаться сначала? Неужели совсем не боится Ух’эра в открытом бою?

Что ж, посмотрим…

— Ты невнимателен, — мягко заговорил Лаэф. — Слишком сосредоточен на другом.

— И что ты сделаешь? — улыбнулся Ух’эр.

— Лучше спроси, что сделает она. Уничтожит тебя, ты и глазом не моргнешь.

— Ну, мне по крайней мере есть, чем моргать, — хмыкнул Ух’эр. — А ты слеп. Что ты можешь?

— Проверим? — улыбнулся Лаэф, и улыбка была ледяной.

— Да кто из нас безумен?! — изумился Ух’эр. — Сейчас не проверять надо — вместе идти к ней.