Йен нахмурился. Да, мог. Но отскочил в сторону и дал время подняться.

Почему?

— Почему? — спросил Нивен.

Йен задумался.

Он знал, что Нивену нужен не тот ответ, что был у него. Пришлось потратить пару мгновений, но ответ — для себя — он нашел. Нивена тогда не было рядом. И убей он Рэя — остался бы совсем один. Он надеялся убежать, да, но так, чтоб Рэй — остался. Чтобы хоть кто-то остался. Что враг, что друг… Лишь бы не оставаться одному.

Дурацкое отчаянное желание не оставаться в одиночестве, как будто бы и не его желание, а этого, который внутри. Но на самом деле — его. Он ведь и есть Зверь. Он — Затхэ. И это он почему-то так страшно боится одиночества...

Но теперь — теперь Рэя можно было убрать, потому что Нивен вернулся, а Рэй все же был проблемой.

Этот ответ Йен нашел. Но не этого ответа ждал от него Нивен. И это было еще одной проблемой. С другой стороны… С другой стороны — смотря, как ситуацию разыграть. Ее можно использовать, чтоб избавиться если не от Рэя, то от погони. Как там делать нужный взгляд?

Раз, два... на "три" поднимаем глаза...

— Он мой брат, — тихо сказал Йен. — И… — вздохнул, глянул на Рэя, спросил. — Мы можем поговорить?

— У меня есть выбор? — все так же мрачно отозвался тот. Но Йен слишком хорошо его знал, Йен видел: что-то изменилось в темном взгляде. Теперь он будет слушать. Ему придется слушать. И скорее всего, он даже поверит. И если Йену очень повезет, то, дослушав, отцепится.

Навсегда.

“Ты опять останешься один, — напомнил сам себе. — Ушастый ведь сгинет рано или поздно, не в этих кустах, так в следующих…”

И тут же себе же возразил: “Глупости! Вокруг полно людей, бери кого хочешь, дружи с кем хочешь! Главное, чтоб они прекратили погоню, а тогда — иди в любой город и выбирай себе хоть десяток новых друзей. А не понравятся — выбирай другой десяток, тут не Даар, тут людей намного больше. Тут даже дом можно не строить — жарко и не бывает снега…”

Йен вспомнил снег — некстати, не вовремя, тот встал перед глазами мягкой белой сверкающей пеленой. Снег укрыл бы его, снег помог бы ему, заполнил бы зудящую пустоту внутри… Нет, он не скучал по снегу. Снег был частью дома, а дом Йен возненавидел вместе со всеми его частями.

“Наверное, — подумал он. — Это Зверь скучает по снегу…”

А потом вспомнил, что ему, чтобы жить рядом с людьми, придется много пить.

Но, черт, разве ему привыкать?

— Сели, — сказал Нивен. — Сели оба. Будете говорить.

Рэй полоснул по нему тяжелым взглядом, медленно опустился на колено, так же медленно сел. Йен плавно сполз спиной по стволу ближайшего дерева. Нивен огляделся, будто ждал, что сейчас из-за кустов еще кто-нибудь выпрыгнет. Или куст сам выпрыгнет. Или…

“Риирдал… — вспомнил Йен. — Если выберется сейчас, если отвлечет эльфа… Я второй раз у Рэя меч не отберу. С другой стороны — меч пока у меня. И это еще Рэю нужно будет его отобрать”.

Сжал покрепче рукоять.

— Я знаю, как справляться со Зверем, — сказал Йен, и Рэй наконец, так же медленно, перевел на него убийственный взгляд. Нивен тоже покосился, коротко и бессмысленно, но хорошо, что Рэй этого не видел. Потому что неизвестно, что прочитал бы в безразличном взгляде Рэй, но Йен вполне четко увидел: “Неужели? Нет, это я знаю, как с ним справляться, это я придумал его напоить”.

— Ты и есть Зверь, — мрачно напомнил Рэй.

— Значит, с собой, — пожал плечами Йен. — Я знаю, как справляться с собой. Чтобы не превращаться в монстра. И не начинай, что я и есть монстр. Я, конечно, не слишком рад тебя видеть, но вот с ушастым, — кивнул на Нивена, — уже сколько дней общаюсь, и ничего, не съел. Я вообще никого не съел, это он всех убивать пытается. Хотя убийца из него… ну, как из меня монстр.

— Не ври мне, — предупредил Рэй.

“Ага, можно подумать, ты разбираешь, когда я вру, а когда нет”, — мысленно фыркнул Йен, но честно запротестовал:

— Да я не вру! Вон хоть ушастого спроси!

Рэй взгляда не отвел. Спросил:

— Чего ты хочешь?

— Чтоб меня оставили в покое, — пожал плечами Йен. — Эти все легенды… Это чушь, Рэй! Я не ненавижу людей, не собираюсь уничтожать мир и захватывать престолы, и… что я еще там должен делать? Ну ты же знаешь меня! Ты же знаешь!

Он не заметил, как перешел на крик. Остановился и с удивлением прислушался к себе. Где-то глубоко внутри ему было больно. До этого — нет, а сейчас, когда смотрел Рэю в глаза, когда Рэй смотрел в ответ вот так — мрачно и недоверчиво — сейчас было больно. Обидно. И ведь смотрел Рэй так не впервые, черт, да он всегда так смотрел, но именно сейчас этот взгляд стал важным.

Может, потому что именно сейчас Йен говорил правду.

Зверь шевельнулся изнутри.

Йен вдруг, совершенно не вовремя, понял: Зверь выходит всегда, когда ему больно. Когда по-настоящему больно. Не руку поцарапал, не об ветку лбом ударился — когда изнутри будто что-то кровоточит. Это же просто: ему не надо делать больно — и вопрос решен!

“Нет, только не сейчас, — устало попросил он себя. — Не сейчас, я же его почти убедил… Ну же, Рэй, давай! Убери этот чертов взгляд! Я твой брат!”

— Я не убил тебя, — схватился он за последний аргумент.

— Я знаю, — ответил Рэй, продолжая сверлить взглядом. — Но не знаю, почему.

И вдруг спросил:

— Где Риирдал?

— Там! — Йен честно ткнул пальцем в сторону дороги.

— Мертв? — спросил Рэй.

— Нет! — Йен снова рявкнул и сам услышал, как сквозь голос прорвался рык. Услышали ли они?

Выдохнул, отвел взгляд и очень тихо — чтобы ничего лишнего не прорвалось — добавил:

— Я от него убежал.

А потом вскочил, оставив к чертям меч валяться на земле, сделал стремительных два шага, оказываясь рядом с Рэем, присел напротив — тот не шелохнулся — и уставился в глаза. Заговорил быстро, тихо, чтоб успеть сказать до того, как окончательно перейдет на рык.

— Я просто убегаю от вас, понимаешь? Я никого не пытаюсь убить! Мне это не нужно. Мне не нужно никого свергать и уничтожать. К черту Даар, всех вас, к черту всех вокруг. Я никогда не претендовал ни на престол, ни на место за столом совещаний, ни на королевские палаты, ни на что! Я хотел жить. Это всё. Я до сих пор хочу. Я прошу слишком много, Рэй? За это вы пытаетесь меня убить? И кто тут звери?