Конечно, все пришедшие на зов Лесных богов разбились на группы, но Йена это не остановило. Особенно — когда привезли смолу.

Он метался от одной группы к другой, что-то спрашивал, что-то отвечал, но чаще всего — командовал. Дриады — странные существа древесного цвета размером с Нивена, а то и мельче — вместе со зверями, богами и, кажется, кикиморами, колдовали у разведенного костра. В деревянной самодельной бочке, булькала смесь, пахнущая травами и смолой. Туда дриады окунали длинные ветки, которые будут служить стрелами. Толковый лук дриада, конечно, не удержит, но Йен — “вспомнил, как гномы делали“, сказал он — показал Нильф, как соорудить небольшие механические приспособления для запуска стрел.

В десятке шагов в таких же бочках, только побольше, лежали огромные шары, а возле них стояли две катапульты на массивных деревянных подпорках. Это уже вспомнил Уандор — когда-то такие ему показывала Тэхэ.

“Вот и хорошо, что вспомнил, — пробормотал тогда Йен с явным облегчением. — А то я очень смутно представлял, как их делать…”

Уандор, как оказалось, тоже представлял смутно, потому, что именно у них получилось и как оно будет работать, решили проверять уже в действии.

— Убьетесь, — бросил Нивен и двинулся вниз по склону.

Ему в этой суматохе не было места. К тому же чем больше она продолжалась, тем бессмысленнее казалась.

Третью катапульту докручивала с одной стороны парочка божеств, с другой стороны — подозрительно тыкала лапой кошка. Может, та самая, которая всегда ходила за Нильф, может — ее родственница.

Нивен прошел мимо. За спиной осталось ритмичное деревянное постукивание: сколачивали очередной огромный щит. 

“Всё ему подавай огромное, — подумал Нивен. — Что катапульты, что щиты… Не поднимете же. Да и кому поднимать? Кошке?”

Нивен шагнул в заросли, остановился под развесистой кроной дерева, привалился спиной к стволу, глянул вверх. Рихан понемногу клонилась ко сну.

“Не успеют, — подумал Нивен. И сам себе ответил. — Конечно, не успеют. Щиты же огромные. И катапульты”.

А потом в кроне дерева что-то шевельнулось и через мгновение оттуда, легко и пружинисто, как обычно прыгал он сам, спрыгнул Ух’эр.

Молниеносно выбросил вперед руку, ткнул пальцем Нивена в лоб и тут же отдернул. Нивен запоздало отшатнулся, упал, споткнувшись о корень, вскочил. Выдохнул, успокаиваясь.

И тихо спросил:

— Теперь ты?

Нет, он не испугался, просто очень уже неожиданно все произошло. Ему не был симпатичен никто из Мертвых, но к Ух’эру он хотя бы не питал того отвращения, что к его старшему брату. Да, запах вокруг себя бог смерти распространял не слишком приятный, но Нивен слишком много времени провел в канализациях, чтобы его смутила такая мелочь.

— Теперь я, — ухмыльнулся Ух’эр. Зубы у него были не зубы — клыки. Длинные, черные, гнилые, и Нивену показалось, что надави сейчас ему на десну — закапает яд.

— Страшно, да, — кивнул Нивен.

— Я не запугивать тебя пришел, — Ух’эр заулыбался совсем широко: не пришел запугивать, но обрадовался, что запугал.

— Знаю, — сказал Нивен. — Порождение Тьмы не запугаешь. А я — оно. Если верить Лаэфу.

— Неприятно, да? — с неожиданным пониманием и даже как будто сочувствием уточнил Ух’эр.

— Переживу, — дернул плечом Нивен.

“Я всегда знал”.

— Мы не выбираем свои роли, — Ух’эр улыбнулся, неожиданно по-человечески, — никто из нас.

А Нивен подумал, что это очень странно. Уж до чего Ух’эр странный — но даже для него это слишком: вести себя по-человечески.

— Нам навязывают их, — продолжал он, мягко, тихо, вкрадчиво, и звенел на грани слышимости серебряный колокольчик. — И приходится…

— Я сплю? — перебил его Нивен.

Ух’эр неопределенно пожал плечами. Поднял невинный взгляд в небо и принялся туда же свистеть.

“Конечно, сплю! — рассердился Нивен. — Смысл спрашивать? Мертвый бог передо мной во плоти! Мертвый — во плоти!”

Прав был Йен — думать у него выходит не слишком хорошо, иначе давно бы понял. Его пытаются отвлечь, удержать во сне, не дать влезть в бессмысленную и безнадежную драку. Ну что ж… Теперь у него появилась точка отсчета. Осталось только вырваться отсюда.

Нивен — почему-то стараясь делать это незаметно — ущипнул себя за руку. Не помогло.

— Не-е, — отмахнулся Ух’эр, который все-таки заметил жест. — Не поможет. Но не бойся…

Шагнул, опустил на плечо тяжелую ладонь, и та оказалась очень теплой, а Нивен пошатнулся, сполз по стволу спиной.

— Всё хорошо, — Ух’эр присел напротив, всмотрелся, и в его глазах Нивен увидел Мирдэн. Мерно дышат, колышатся волны. Мерно качается палуба. — Хорош-шо… — и волна накатывает, разбивая пенный гребень о борт. — Тепло, видишь? Тепло и с-спокойно.

Это Ух’эр? Или змея Лаэфа?

А есть разница?

Нет разницы.

Уже ни в чем нет, ни разницы, ни смысла, но тут тепло, и волны, и шепот Мирдэна…

Еще что-то теплое чиркнуло по лицу. А потом еще раз, и еще раз, все настойчивее. Нивен отмахнулся. Открыл глаза. И понял: его ударили хвостом. Все еще в полусне схватился за хвост и дернул. С ветки свалилась, но сгруппировалась в воздухе и упала на лапы пушистая тень. Полоснула по Нивену сердитым взглядом, но тут же развернулась к нему спиной и зашипела на кого-то, кто был впереди. Кто был невидим. От кого остался только отголосок трупного запаха.

Кошка зашипела еще раз. Потом села, довольно фыркнула и принялась умываться.

Нивен поднялся.

Рихан уже почти ушла с небосклона. Со стороны холмов доносились скрипы, шорохи, голоса, привычные сухие щелчки — язык дриад, и другие звуки — незнакомые, но живые. Настоящие. В отличие от Ух’эра.

А кошка повернула клыкастую морду и ухмыльнулась ему.

Да, это была та же кошка.

— Умница, — хрипло пробормотал Нивен, мотнул головой, оттолкнулся от ствола, зашагал прочь. Она увязалась следом.

Он так и поднялся на склон холма, с кошкой по правую руку, ступающей едва ли не в ногу с ним. Даже почувствовал на себе косой взгляд Нильф.

“Не знаю, — захотелось сказать ей. — Не знаю, почему она за мной увязалась. Я ее с дерева уронил, а она увязалась...”

Йен круто развернулся и встретился с ним взглядом. Желтые глаза недобро блестели — будто Ирхан уже взобрался на небо и отражался в них.