- Продолжай! - Сайарадил улыбнулась, уютно подтягивая ноги к груди и плотнее закутываясь в плащ - холодало.

Сантар вдохнул, собираясь с духом, и решительно выпалил:

- Расскажу тебе тайну, которую никто не знает! Только Лим и я...

- Не про то, что на тебя не действует магия? - уточнила Сая.

На лице Сантара отразилась досада:

- Хоть кто-то не знает об этом?

- Как думаешь, в чем причина? - улыбнулась Сая.

- Все просто, - хмыкнул Сантар. - Кто-то - например, ты, Сайарадил - рождается магом, а другие - вроде меня - настолько не любят магию, что полностью его отторгают!

Улыбка Сайарадил погрустнела.

- Как бы мне хотелось, чтобы в мире все было так просто! - сказала она осторожно, даже нежно. - Но так не бывает, Сантар. Не в этом мире. Если на человека не действует магия, то он сам в некотором роде...

- Что, маг? - закончил Сантар, скептически скрестив руки на груди. - Это тоже невозможно, Сайарадил! Не в этом мире!

Сая молчала, глядя на костер.

- Не зови меня Сайарадил, - попросила она. - Просто Сая... Обещаешь?

Удивленный сменой ее настроений, Сантар кивнул в ответ.

Костер горел, весело потрескивая сухим хворостом. Сантар пожалел, что не взял одеяла, Сая напомнила, что тогда ему пришлось бы тащить их целый день. Сантар проворчал, что по ночам холодно - как-никак, осень, и предложил ей свой плащ. Сая благородно отказалась и, завернувшись в собственный плащ, легла спать, подложив под голову сложенные руки.

Сантар улегся с другой стороны костра, но сразу уснуть не получилось: то ли отблески пламени впервые в жизни мешали ему, то ли было что другое... Сайарадил спала рядом; ее лицо наполовину спрятали волосы. Какое-то время Сантар следил за игрой бликов на светлых прядях, после чего встал, чтобы укрыть Саю своим плащом: в отличие от нее он был привычен спать на голой земле. Подоткнув плащ, Сантар не удержался и убрал с лица Сайарадил упавшие волосы. Костер осветил ее бледную, точно фарфоровую, кожу, высокие скулы и белые приоткрытые глаза...

Сантар рывком развернул Саю: ее глаза смотрели на него пустыми белками, бледная кожа была холодна, как лед, тело задеревенело так, что пальцы на руках слиплись. Казалось, Сая находится посреди снежной бури, а не в осеннем лесу, где даже листва с деревьев еще не облетела. Сантар плотнее завернул ее в плащ, потом во второй и подтащил ближе к костру. Возможно, ее нужно просто согреть... Но через пару минут Сантар осознал всю глупость этой идеи: он не мог помочь Сайарадил, потому что не знал даже, что с ней творится.

Вход в пещеры был рядом, но ночью, да еще без света запросто можно свернуть не туда. Пока он будет плутать во тьме, Сая... Нет, нужно придумать что-то еще, и быстро! Сантар порывисто закатал рукава: на запястьях у него, как и у всякого изгоя, были намотаны обережные браслеты. Лихорадочно перебрав шнурки с нанизанными на них амулетами, Сантар отыскал невзрачный глиняный кругляшок на тесемке, поднес его к губам и с силой дунул. Свисток отозвался тонким звенящим писком. Вверху встрепенулась листва: верный Нур опустился на плечо хозяина. Не церемонясь, Сантар схватил его в охапку и примотал к когтистой лапе тесемку с амулетом, наспех сорванным с руки.

- Давай, птица, лети домой, - наказал он соколу. - Домой, ясно тебе? К Чен-Ку! Приведи помощь!

Нур, подкинутый к небо, расправился крылья и закружил над поляной. Сантар махнул в сторону Убежища и закричал: - Туда! Там твой родной птичник!

Сделав еще кружок, Нур, словно издеваясь, полетел, но в другую сторону, прямо на север.

- Стой! - Сантар схватился за голову и свистнул еще раз.

Он свистел, пока у него не заложило уши, но Нур так и не вернулся.

- Лихо тебя раздери! Проклятая птица! - выругался Сантар и склонился над Сайарадил.

Ее дыхание было ровным, но еле слышным.

- Помощь не придет, - сказал сам себе Сантар и, решившись, поднял Сайарадил на руки - лучше попытаться пройти пещеры, чем бездействовать!

Прежде легкая, Сая вдруг стала в два раза тяжелее. Ее голова безвольно откинулась назад, словно что-то тянуло ее к земле. Не медля больше ни мгновения, Сантар шагнул от костра к темному лесу, но что-то вдруг заставило его замереть - должно быть, инстинкт изгоя, выросшего в диком лесу. По телу, от макушки до пяток, пробежали мурашки. Стараясь не делать резких движений, Сантар обернулся. На противоположной стороне поляны под деревьями стоял зверь, освещенный светом горящего костра.

Мир вокруг Сайарадил вращался, словно ее затащило в водоворот. Мимо проносились картинки, то яркие, то смазанные, знакомые и не очень. Они накладывались друг на друга и путались, мешая вникнуть в смысл. Сайарадил пыталась шевельнуться, но не могла, поэтому ей оставалось только смотреть на видения, проносившиеся перед глазами.

Родовые стяги Валлардов, развешенные по стенам... Фамильное поместье Вэй? Сая покинула это место, едва родившись... Откуда же тогда пришло видение: тесная комната, где все пространство занимала кровать; на кровати - совсем еще юная девушка, которую окружили люди. Сайарадил не слышала запахов, но была уверена, что воздух вокруг был насквозь пропитан терпким ароматом благовоний. Девушка, лежавшая на кровати, сливалась с белыми простынями - светлая кожа и светлые волосы, разметавшиеся по подушкам, белая сорочка, подчеркивавшая белизну ее кожи... Картинка приблизилась, и Сая ощутила суеверный страх: осунувшееся, мокрое от пота лицо этой девушки было так похоже на ее собственное!

- Женский удел - сносить родовую боль, - приговаривала сидевшая на краю кровати старуха. - Сожми зубами щепку и терпи!

- Ох, не к добру, - прошептал кто-то сзади. - Дитя, рожденное в таких муках, обречено на страдание!

Девушка услышала это, захрипела, схватилась руками за огромный живот; ее глаза закатились, и старуха принялись бить бедняжку по щекам, чтобы та пришла в себя.

- Сенатор, у вас родилась дочь...

Видение сменилось. Сайарадил увидела знакомое место: ее комната, где карты Обозримых земель закрывали стены, а на столе высились груды пергаментных книг, свитки бумаги и письменные принадлежности... Внутренний сад, беседка, увитая плющом и высокая ограда городского поместья... Все это - мир детства Сайарадил, окружавший ее до десяти лет. Одни и те же стены, привычные вещи и заботы; движение времени можно было проследить только по книгам, которые с каждым годом становились толще. В то время отдушиной для Сайарадил были сказки нянечки, редкие встречи с мамой и скупая, но такая желанная улыбка отца...

Картинка вновь поменялась, и перед Саей предстал городской парк. Она попыталась отвести взгляд, но все равно против воли продолжала видеть: оценивающие взгляды аристократов, сплетни дам, насмешку в глазах Кирайны Торм... 'Я не хочу тебя видеть' - хотела сказать Сайарадил, но не смогла разлепить губ. Ей оставалось лишь смотреть, как десятилетняя Сая, путаясь в длинном подоле, мчится прочь от хихикающих дам - в беседку у реки, где она впервые увидела жрецов...

...Саркофаг. 'Я не хочу тебя видеть!' - Сайарадил закричала, но крик ее был безмолвен. Она видела себя-ребенка, корчившуюся в судорогах на полу Святилища, и боль, испытанная тогда, вновь обожгла сначала пальцы, затем все тело...

Видения кружились безумным хороводом, сменяя друг друга все быстрее, словно стараясь показать ей как можно больше. 'Я не хочу вас видеть!' - безмолвно крикнула Сая разъяренной толпе учеников, обступивших ее когда-то; 'И это я видеть не хочу' - прошептала она, глядя на свое перекошенное от ярости детское лицо и струи воды, рассекавшие воздух со свистом, словно хлысты...

'Я не хочу это видеть' - учитель Нармаил что-то объясняет ей.

'Я не хочу видеть' - наставник Арамил заставляет отрабатывать призыв до онемения рук.

'Я не хочу...' - Айне обрабатывает рану на ноге; рана подживает на глазах...