Она унизила де Вира много лет назад, когда публично его отшила, но по какой-то причине он не перестал хотеть её и тщательно это скрыл, чтобы остаться мною незамеченным. Это означает один из двух вариантов: либо он не может устоять перед её вызовом, как любой другой мужчина, либо она из тех женщин, заставляющих мужчину хорошенько подумать о том, что он сделал не так, чтобы овладеть ею.

В любом случае, это не имеет никакого чёртового значения. Ясно, что де Вир всё ещё хочет её. Этого достаточно для меня, чтобы взять её и сломать его планы. Чтобы он никогда не был с ней.

Извращённо? Блядь, да.

Меняэтоволнует? Чёрт возьми, нет.

— Этаж? — спрашиваю я, проводя ключом по кард-ридеру, который позволит лифту двигаться.

Она с ненавистью смотрит на меня, и я сопротивляюсь желанию улыбнуться её противоречивой натуре. Это не должно меня заводить, но ничто в этой женщине не следует моим обычным правилам.

— Восьмой.

Я наслаждался нашим молчанием в лифте после нажатия соответствующей кнопки. Но как только лифт начинает подниматься, Индия заговорила:

— Как вы узнали о сегодняшней игре? Кто вам сказал?

— Это имеет значение? — спрашиваю я, избегая вопроса. Это мой давний тактический приём. Он всегда работает, независимо от того, сколько бы раз я его не применял. Многие люди рады скорее отвечать на вопросы, чем задавать их. А ещё большинство из них слишком неконфликтны, чтобы сказать мне об этом.

— Я не спрашивала, имеет ли это значение. — Короткий ответ Индии и взгляд прямо перед собой подсказывают мне, что её не так легко перехитрить один на один, как это было за покерным столом.

К счастью, я могу выйти из этой ситуации.

— Люди обо всём мне рассказывают, особенно когда это игра с высокими ставками, происходящая у меня под носом.

— Бьюсь об заклад, они делают это. Вы, вероятно, заплатили информаторам по всему чёртовому земному шару. Они общаются с женщинами, которых вы держите в каждом порту?

Мои губы почти изогнулись в улыбке, которая должна стать рекордом сегодняшнего вечера. Я так редко удивляюсь, что меня сбивает с толку странность этого чувства. Но я подавляю его.

— Значит, вы лгали, когда говорили, что не слышали обо мне. Хорошее подтверждение моего предположения.

Она бросает взгляд в мою сторону.

— Вы не могли быть более высокомерным.

— Пожалуй.

— Я полагаю, оно приходит вместе с вашей дурной репутацией.

Женщина права, но она не понимает реального положения дел. Дурная репутация приносит с собой ещё один ряд проблем, которые обычные люди не могут понять. Опять же, моя интуиция говорит, что в Индии Баптист нет ничего среднего. Я бы не стоял с ней в этом лифте, если бы это было не так.

Мне не нужна заурядность в моей жизни.

Я хочу только чего-то неординарного. И я надрываю задницу, чтобы достичь этого.

Быстрым движением руки я нажимаю на аварийную кнопку лифта и толкаю девушку к зеркальной стене кабины. Глаза Индии расширяются от шока, а на шее бьётся пульс.

— Вы можете предполагать обо мне всё, что угодно, мисс Баптист. Но позвольте мне сказать, чего я жду от вас.

Я делаю шаг вперёд, не обращая внимания на гудение сигнала тревоги лифта, поставив ногу между каблуками её трахни-меня туфель. У меня есть предположение, которое я должен подтвердить, прежде чем ситуация выйдет из-под контроля, когда ничего уже нельзя будет исправить.

Она сглатывает, но не пытается уклониться. Нет. Её зрачки расширяются, и это либо из-за страха, либо из-за возбуждения.

Вспоминая состояние её сосков до того, как мы вошли в лифт, я ставлю на последний вариант.

Она моргает, тяжело дыша, отчего её сиськи приподнимаются и касаются моего пиджака. Блядь, я хочу почувствовать их на своей коже. Что, чёртвозьми, такоговэтойженщине?

Мой член, который всегда находится под железным контролем, наполняется кровью.

— Мне наплевать на что вы рассчитываете, мистер Фордж.

Её голос дрожит, даже когда она пытается наполнить его уверенностью. Она может попытаться это отрицать хоть до утра, но она хочет меня.

— Вы поймёте, мисс Баптист. У меня нет абсолютно никаких сомнений по этому поводу.

Я не знаю, в чём смысл его игры, но близость Джерико Форджа действует сильнее, чем любое лекарство, которое я когда-либо принимала. И это о многом говорит, учитывая мои предыдущие отношения.

Я была права, когда считала его опасным. Но я не осознавала степень угрозы. Дело не только в том, что он достаточно силён, чтобы буквально сломать меня пополам в этом лифте. Нет, это потому, что я хочу подойти к нему ещё ближе.

Его запах — сандаловое дерево, смешанное с солью и чем-то свежим и чистым — вызывает привыкание, притягивая меня ещё ближе к нему, чтобы сделать ещё один вдох. Я избегала мужчин почти десять лет, потому что им нельзя доверять. Каждый мой опыт показывал мне, что они не приносят в жизнь ничего, кроме неприятностей. Но после нескольких минут пребывания наедине с Джерико Форджем я знаю, что с таким мужчиной, как он, я никогда не сталкивалась. Он заставляет тех возбуждённых выпендривающихся плейбоев выглядеть такими, какими они и были на самом деле — мальчиками. Не мужчинами.

Я сглатываю, пытаясь придумать, что сказать или сделать, чтобы разрушить это заклятье, осевшее на нас, но моя голова гудит, словно я выпила две бутылки своего любимого красного.

Он опускает голову и вдыхает — как будто дышит мной таким же образом — и вместо того, чтобы чувствоваться жутким и странным, это чертовски сексуально.

Останови это, Инди. Это плохо. Отойди.

Когда он отступает назад и нажимает кнопку, чтобы отключить сигнал тревоги и позволить лифту продолжать подниматься, я говорю себе, что произошло что-то вроде столкновения, о котором я не знала. В любом случае, я скажу, что выиграла.

Это очередная ложь.

Каждый дюйм моей кожи гудит от предвкушения, молча прося, чтобы его кожа коснулась моей.

Я не должна хотеть, чтобы он прикасался ко мне. Он незнакомец. Угроза. Я чётко определила его, как опасность. Значит, я должна перебраться на другую сторону лифта и установить как можно большее расстояние между нами. Но это поставит меня в ещё более невыгодное положение.

Я встречаю проблемы лицом к лицу. Не убегаю от них. Но раньше я никогда не сталкивалась с кем-то вроде него.

Он уже доказал, что он — джокер, когда речь заходит о моей жизни. Он — неконтролируемая переменная. Скользкое тепло теперь покрывает мои бёдра, потому что это платье не совсем подходит для трусиков.

Я делаю, как надеюсь, несколько незаметных шагов от него, но это не помогает оградить меня от воздействия нашей близости.

Когда двери открываются, перед нами появляются витиеватые белые с акцентами из сусального золота гипсовые молдинги отеля казино, и я, наконец, освобождаюсь от его чар.

Возьми себя в руки, девочка. И не застревай с ним ни в каких замкнутых простанствах. Очевидно же, что ты не сможешь с этим справиться.

Даже не буду пытаться лгать себе в этом. Я не справлюсь с Джерико Форджем. Я знаю это, как своё собственное имя.

Мне нужно подумать, и быстро.

Он протягивает руку, чтобы не дать дверям лифта снова закрыться и как джентльмен ждёт, когда я выйду первой. Но мы оба знаем, что под этим костюмом нет ничего нежного. Я чувствовала жёсткость его тела против моих изгибов.

Он чувствовался абсолютно охрененно вкусным.

Нет. Стоп. Возьмисебявруки.

Но трудно перестать думать об этом, когда находишься на добровольном перерыве от мужчин, кажется, целую вечность. Если бы я регулярно с кем-нибудь спала, я бы не реагировала так. Правильно? Правильно.

Я выхожу в коридор и не жду, когда его рука коснётся моей спины. Вместо этого я поворачиваю в направлении номера, в котором готовилась к этому злополучному вечеру, и иду к двери. По крайней мере, номер больше, чем зеркальная кабина лифта, и я смогу установить между нами некоторое расстояние.