Как только мы бросаем якорь, я позволяю себе закрыть свой ноутбук и иду в салон.

— Вы пойдёте со мной, — говорит Голиаф Саммер.

— А как же я? — спрашивает Инди.

Когда я вхожу, все смотрят на меня. Щёки Инди становятся розовыми, и я не могу перестать надеяться, что она всё ещё чувствует меня на каждом шагу. Может быть, это полная херня, но мне плевать.

— Ты возвращаешься со мной домой. Где твоё место, — говорю я ей.

— Но мне тоже нужно увидеться с Аланной, — заявляет она.

— Завтра мы привезём её на остров и сообщим ей новости. — Я бросаю взгляд на её сестру. — Ты ничего не скажешь об этом, когда увидишь её. Поняла?

Саммер кивает, пока плечи Инди напрягаются.

— Но она должна знать. Она будет задаваться вопросом, какого чёрта я не с Саммер.

— Саммер извинится за тебя, и Аланна поймёт, как только ты расскажешь ей завтра. — Инди будет спорить, пока у неё не закончится воздух, поэтому я предупреждаю то, что выйдет у неё изо рта, следующим. — Я хотел бы провести день, показывая тебе наш дом. А потом этим вечером… У меня для тебя припасено кое-что особенное. — Я протягиваю руку, чтобы схватить её за руку, когда её рот закрывается.

Спор окончен. Я оглядываюсь назад на свою своячницу.

— Саммер, твоя работа начинается в понедельник. Кто-нибудь позаботится о том, чтобы у тебя была необходимая информация о том, когда и куда идти.

— Спасибо, Фордж. На самом деле. Знаю, что недостаточно часто говорила, но… ты спас мне жизнь и сделал всё возможное. Не знаю, как тебя отблагодарить.

— Всё в порядке.

— Но…

Я махнул в её сторону рукой, когда мой любимый новый катер приблизился к яхте.

— Иди с Голиафом. Наслаждайся свободой, Саммер. Не облажайся.

Когда я теряю из вида Саммер и Голиафа, то задумываюсь о том, что произойдёт, когда я доберусь до частного острова Форджа. Ночью он не пришёл спать, и был полностью недоступен до этой минуты.

Почему он меня избегает?

Сейчас я ни в чём не уверена и меньше всего в том, что я чувствую по поводу всего этого. В прошлый раз, когда я была на его территории, он заключил со мной сделку, а я нарушила её самым отвратительным образом — побежала прямиком к Бастиену.

Я твердила себе, что, поскольку не использовала миллион Форджа, сделка отменялась, и дальнейших последствий для моих действий быть не может. Согласен ли он со мной, ещё предстоит определить. Сама я не собираюсь поднимать эту тему.

Пока военный на вид чёрный катер, на котором я посещала его остров, подплывает к плавательной платформе яхты, Фордж ведёт меня вниз по лестнице. Он прыгает на борт и говорит что-то капитану, а затем возвращается к бортику, чтобы помочь мне.

— Садись сюда. — Он указывает на сиденье рядом со штурвалом, и капитан кивает ему.

— Наслаждайтесь, мистер Фордж.

— Что, чёрт возьми, он делает? — спрашиваю я, когда капитан спрыгивает с чёрного катера и отвязывает его от яхты.

— То, что я ему сказал. Он найдёт способ вернуться обратно. Мы с тобой отправляемся обедать. Голиаф сказал мне, что ты не завтракала.

Я поворачиваюсь, чтобы резко взглянуть на него.

— Подожди, если мы собираемся пообедать, почему мы не поехали с Саммер? Я думала…

— Ты поймёшь.

Фордж берётся за штурвал и опытным движением увозит нас прочь. Как только мы оказываемся на безопасном расстоянии от яхты, он устремляет катер в направлении острова, но не в сторону причала, который я использовала раньше.

Ветер развивает мои волосы, и я быстро стягиваю их в низкий хвостик, когда катер мчится мимо скал к другой стороне, которой я никогда раньше не видела. Это место — почти прямое падение с отвесной скалы. Совершенно захватывающе.

Мы замедляемся и останавливаемся, Фордж выключает зажигание.

— Что ты делаешь? — спрашиваю я, когда он тянется к подолу своей рубашки.

Фордж снимает поло и бросает его на сиденье.

— Собираюсь на рыбалку, — говорит он, обходя меня, чтобы открыть отсек. Он откапывает маску для подводного плавания и гарпун.

— Подожди, что? — я отступаю назад, когда Фордж поднимается на большую платформу для загара на задней части катера, снова выглядя как сумасшедший Аквамен, и надевает маску на лицо.

— Увидишь. — Он поднимает гарпун, поворачивается и спрыгивает с бортика, придерживая маску у лица.

— Фордж! — я бросаюсь к борту катера, чтобы посмотреть, как он ныряет. Всё, что я вижу — это пальцы его ног, а затем они исчезают под водой.

Возможно, я провела большую часть своей жизни, живя на острове, но это не значит, что я большая поклонница воды. В результате я плохо плаваю. Могу плыть по-собачьи, чтобы продержаться в воде, но на этом всё.

А теперь я просто смотрю, как мой муж бросился за борт с долбанным гарпуном.

Реально, какого хрена?

— Боже мой. Мы не стоим на якоре. — Я не знаю, почему вообще говорю это вслух, потому что меня никто не услышит. Катер покачивается на бурных волнах, без сомнения, отдаляя от того места, где он нырнул.

Что, если что-нибудь случится с Форджем? Я не смогу спасти его. Я не спасатель. Ясканируюповерхностьводы, ноничегоневижу.

Подождите, с каких это пор я так озабоченна безопасностью Форджа?

Вероятно, примерно с того времени, когда поняла, что он единственный человек, который не пытался отобрать у меня что-то, чего я не хотела отдавать, или использовать меня так, как я не подписывалась.

Значит ли это, что мне действительно нравится мой муж?

Прежде, чем я могу ответить на вопрос, на поверхности появляются пузырьки. И, слава Иисусу, дальше показывается голова Форджа.

— Осторожно, — кричит он, и я отпрыгиваю от бортика катера, когда он что-то бросает через край.

— Твою мать! — колючий монстр дёргается на палубе. Я поворачиваюсь, чтобы накричать на Форджа, но он уже снова пропал.

Он не мог просто так поймать лобстера голыми руками. Но доисторически выглядящее существо, ползающее по полу раскошного катера, говорит мне, что я ошибаюсь.

Прошло ещё шестьдесят секунд, и моя паника поднялась снова. Мне совсем не нравится думать, сможет ли он вернуться.

Но он возвращается. На этот раз с другим лобстером. Фордж перебрасывает его за борт, игнорируя моё:

— Какого хрена ты творишь? — и снова ныряет.

Он на самом деле Аквамен.

Вот только он не актёр, играющий роль. Фордж — настоящий.

«Инди, тебе нужно быть осторожнее», — говорит голос в моей голове. — «Не стоит быть поражённой его членом, потому что он выпустил на тебя Кракена».

Прежде, чем я могу сказать голосу заткнуться, Фордж окончательно всплывает и плывёт к задней части катера. Как и в то утро, когда я видела его выходящим из Средиземного моря у берегов Монако, мокрое от воды тело Форджа — то ещё зрелище. Как может человек, который должен работать в офисе, иметь весь этот пресс? Но, судя по рыбе, нанизанной на гарпун, в Фордже нет ничего нормального.

Я была права, когда посчитала его пиратом.

— Надеюсь, тебе нравится морской лещ.

Я всё ещё смотрю на него с открытым ртом:

— Ты просто… спрыгнул с катера.

Он смотрит на меня так, будто я констатирую очевидное, и это справедливо, пожалуй.

— Поймал лобстера и наловил рыбу.

— Ты знаешь, как их готовить?

Один из усиков лобстера ударяет меня по ноге, и я визжу.

— Блядь, нет!

Я прыгаю на ближайшую высокую поверхность, подальше от колючего маленького ублюдка. Потеряв равновесие на платформе для загара, я шатаюсь в опасной близости к краю.

Рука Форджа обхватывает меня, удерживая и помогая от падения за борт.

— Осторожнее, — говорит он. Смешок в его голосе звучит так, будто он пытается не рассмеяться надо мной.

Я склонилась над ним:

— Мне не нравится, когда живой лобстер разгуливает на свободе.

Губы Форджа дёргаются, и я ткнула ему в грудь пальцем.

— Не смей надо мной смеяться. Я не знала, что, чёрт возьми, ты делал, а потом ты начал закидывать существ в катер… — его улыбка становится шире, и я снова его ткнула. — Не смейся!