— Инди, пожалуйста… Ты знаешь, насколько сильно я всегда хотела туда съездить. Пожалуйста.

Я отрываю от него взгляд, чтобы взглянуть на Саммер, а затем снова на Форджа.

— Разве тебе не нужно возвращаться?

— Нет, если моя жена хочет остановиться в Сен-Тропе.

Мои внутренние мышцы напрягаются каждый чёртов раз, когда он произносит слово «жена». Интересно, что я буду должна ему в обмен на это одолжение. А точнее… что я хочу сделать, чтобы поблагодарить его за то, что он заставил мою сестру улыбаться так скоро после её почти смертельного испытания. Я уже знаю, что не могу сказать ей «нет», потому что и раньше не могла.

— Я хотела бы увидеть Сен-Тропе, — говорю я ему.

Фордж кивает и отталкивается назад от стола.

— Я сообщу капитану.

Сен-Тропе не был включён в график поездки. Я передал его команде этим утром — до того, как решил поплавать, чтобы попытаться забыть женщину, спящую в моей постели.

Мне нужно вернуться на Ибицу. В моём добровольно выбранном графике не было места для незапланированных экскурсий. Итак, почему, чёрт возьми, я говорю капитану бросить якорь у побережья Франции и подготовить лодку, чтобы доставить двух женщин и Голиафа на берег?

Потому что я ни хрена не могу ей сопротивляться.

Индия Баптист соблазняет сильнее, чем всё, что я когда-либо испытывал. Каждый раз, когда она ёрзала на своём месте за обедом, мне требовался весь мой самоконтроль, чтобы не выдернуть её со стула, не перекинуть через плечо и не спуститься с ней вниз ко мне в каюту, чтобы трахнуть.

Она хочет меня. В этом нет сомнений.

Кроме того, она, вероятно, ненавидит меня. Но я могу жить с ненавистью, пока её соблазнительное тело подчиняется моей воле. А как она смотрела на меня в шоке, когда я сказал «да»? Мне понравилось. Я хочу снова увидеть это выражение её лица.

— Здесь так же красиво, как на фотографиях, — говорит Саммер с нижней палубы, когда я возвращаюсь с мостика.

— Это не значит, что ты должна была просить его сделать остановку. Серьёзно, Саммер. Ты не можешь относиться к нему, как будто он обычный парень. Он не такой, — говорит Индия, не зная, что я могу их услышать.

Я останавливаюсь и дожидаюсь продолжения беседы. Думаете, меня волнует, что я подслушиваю? Нисколько. Я только хотел бы их ещё и видеть.

— Только потому, что он шикарный с миллиардом долларов, не означает, что он необычный парень.

Слова Саммер повторяют ранее сказанное Индией моё описание, когда она ходила вокруг да около того, как объяснить своей сестре нашу поспешную свадьбу. Мне стало очень интересно, что она скрыла правду от Саммер без моих указаний сделать это. Я предполагал, что у моей жены были хорошие инстинкты. Её ответ подтвердил это предположение.

— Я не об этом говорю, — отвечает Индия.

— Тогда о чём, чёрт возьми, ты говоришь? Он необычный, потому что ты вышла за него замуж? Таким образом, он официально единственный человек в мире, который смог завоевать Эльзу — Ледяную принцессу?

Я не знаю, кто такая Эльза — Ледянаяпринцесса, но я слышу насмешку Саммер. Я мог видеть Индию, как ледяную королеву.

— Нет, я имею в виду… не будь столь бесцеремонной с ним.

Я подхожу ближе к перилам и мельком вижу двух молодых блондинок — одну золотоволосую, другую платиновую, когда они выходят из-под крытой части палубы. Я отступаю ровно настолько, чтобы оставаться вне поля зрения, не закрывая себе обзор.

Саммер, платиновая блондинка, поворачивается лицом к Индии.

— Теперь он наша семья, Инди. Как ещё, чёрт возьми, мне с ним обращаться? Кроме того, ты должна поблагодарить меня за попытку узнать о его любовнице. Я имею в виду, разве тебе не интересно, какие сучки захотят твою голову за то, что ты украла их мужчину?

Комментарий Саммер почти заставляет меня улыбнуться. Каждая женщина, которая была частью моей жизни, прекрасно знала, что брак никогда не был частью сделки. Прежде.

Будут ли некоторые из них удивлены, когда всё это выйдет наружу? Абсолютно. Мне насрать? Много раз.

Я жду ответа Индии, но она этого не делает. Я делаю шаг вперёд, но останавливаюсь, когда Саммер снова говорит:

— Минуточку. Ты переживаешь, что он собирается вернуться к своим любовницам? Что он не будет верным?

Индия смотрит на побережье Сен-Тропе, скрестив руки.

— Я замужем примерно пять минут, Саммер. Ты не можешь говорить, что мой муж уже мне изменяет? Мы знаем, что они все делают это. Некоторые просто лучше это скрывают, а миллиард долларов даёт вам возможность больше скрывать.

Интересно…

Я даже не задумывался о верности, потому что был слишком сосредоточен на завоевании этой девушки. Знание того, что она ожидает от меня измены и её сокрытия, подтверждает одну очень важную вещь о ней.

Она не доверяет мне или любому другому мужчине.

Теперь, у меня есть новая цель. Получить её доверие… и заставить хотеть меня так же сильно, как я хочу её.

— Ты серьёзно отправляешь его с нами в качестве телохранителя? — я взглянула на Голиафа, верзилу с дредами, который вернул мою сумку обратно в мою квартиру. Он ждёт нас возле маленькой лодки, находящейся, как я выяснила, в небольшом отсеке яхты, из которого лодка может буквально выплыть прямо из гидравлической двери в корпусе.

— Голиаф главный на лодке. Коба будет твоим охранником.

Блондин, который кормил меня накануне вечером, выходит из лифта в костюме и присоединяется к нам на резиновых ковриках.

Я перевожу взгляд с него на Форджа.

— В этом, правда, нет необходимости. Нам не нужна нянька. Я в состоянии сама о себе позаботиться.

— Ты жена миллиардера, — говорит Саммер, крадя моё внимание. — Добро пожаловать в мир больших сделок, сис.

Я могла бы ударить её по руке за подмигивание, которое она посылает мне.

— Если вы хотите сойти с этой лодки, тогда Коба пойдёт с вами. Единственную уступку, которую я готов сделать — он предоставит вам немного пространства, но будет неподалёку. Советую вам сесть в лодку, пока я не передумал.

Морская вода ударяется по бокам плавающей лодки и превращает белую внутреннюю поверхность стен в потусторонний синий, когда я выбираю, как хочу ответить.

Прежде чем я могу говорить, Саммер хватает меня за руку.

— Мы отправляемся и не против. Он может помочь нести наши сумки, когда они будут слишком тяжёлыми, потому что я просто не могу не пройтись по магазинам в долбанном Сен-Тропе.

Я сжимаю руку своей сестры, когда она движется к Голиафу.

— У тебя нет денег, Саммер. У тебя даже нет кошелька или мобильного телефона.

Моя сестра смотрит на Форджа.

— Как будто он отпустит тебя куда-то без шикарной безлимитной чёрной карточки. Не так ли?

— Саммер…

Взгляд Форджа падает на меня, и он лезет в свой карман. Вместо того, чтобы вытащить чёрную карточку, подобную которой я видела у Бастиена, он вытаскивает прозрачный кусок пластика. Там нет ни имени, ни номера. Лишьсеребряныйчипвконце.

Фордж протягивает её мне.

— Для оплаты всего, что купит твоя сестра. Я надеюсь, что ты купишь что-нибудь и для себя.

Приказ вызывает у меня желание совсем отказаться от карты, но Саммер выхватывает её из его руки.

— Не волнуйтесь, я заставлю её.

Фордж кивает Голиафу и Кобе, потом идёт к лифту и шагает в прозрачную стеклянную трубу. Он засовывает руки в карманы, его пристальный взгляд остаётся на мне, пока он поднимается в главный салон яхты.

Даже, когда он скрылся из вида, я чувствую его взгляд. Прежде, чем могу спросить себя почему, Саммер снова говорит:

— Что это? Должно быть, это какая-то безумная карточка, которую никто не может получить, кроме людей с деньгами шейха. — Она смотрит карточку на просвет и пытается согнуть её. — Срань Господня. Это не пластик. Это какой-то вид стекла. Потрясающе. Шоппинг!

Я отворачиваюсь от лифта и думаю, подставляет ли меня Фордж, чтобы добавить к тому, чем я ему уже обязана. Я вытаскиваю карточку из пальцев Саммер и бросаю её на стойку позади себя, на которой находится панель управления дверью.