Передумала? Этот комментарий опровергает слух о чтении мыслей. Я перестала сомневаться до того, как мы вышли из игральной комнаты.

Я знала, что делала. Я была так чертовски уверена, что выиграю сегодня вечером. Ярассмотрелавсеварианты.

Кроменего.

Яоблажалась. По-крупному. И это может стоить моей сестре её жизни.

— Не думаю, что сомнения вполне описывают мои мысли, — говорю я ему, сохраняя тон спокойным, даже когда мой разум докатился до потенциальных последствий моих действий.

— Тогда перестаньте думать.

Его приказ прост, но эффективен. Он делает ещё один шаг, чтобы направить меня к лифту.

Перестать думать?

Нет. Я не могу. Последние четырнадцать лет я жила благодаря только своему уму, и не думаю, что мне нужно перестать это делать. Ямогупрекратитьвсёусложнять.

Пауза. Перематываем ситуациюназад.

Он выиграл ключ от моего номера. Вот и всё.

Не меня. Не моё тело. Не мой разум.

Просто мой чёртов ключ от номера.

Я напрягаюсь. Он ждёт, его взгляд изучает моё лицо. Фордж ничего не говорит, по-видимому, ожидая, что я что-то скажу. Ну, ему не придётся ждать долго, потому что я не собираюсь молчать и мне есть, что сказать ему прямо сейчас, начиная с…

— Вы переиграли сами себя. Вы не выиграли меня, Фордж. Вы выиграли ключ от гостиничного номера. — Я кивнула в сторону кармана пиджака, куда он засунул его. — Наслаждайтесь номером с моими наилучшими пожеланиями. У меня есть, чем заняться этим вечером.

Подняв подбородок и выпрямив плечи, я отхожу от него, поздравляя себя с тем, что переиграла игрока, и сразу же задумываюсь над тем, как быстро я смогу собрать другую игру.

Я делаю ровно один шаг, когда его рука обхватывает моё запястье.

— Я так не думаю, Инди.

То, что он использует мой псевдоним бесит меня.

— Только мои друзья называют меня так. Вы мне не друг.

Что-то промелькнуло на его суровом лице. Его тёмная пятичасовая щетина добавляет ему пиратский вид с его суровым подбородком и грубыми скулами. Я недостаточно хорошо знаю этого человека, чтобы понять, что это такое, и не хочу узнавать.

— А де Вир им является?

— Так вот в чём дело, да? Бредовое соревнование между вами двумя?

Выражение его лица становится пустым, а под щетиной сжимается челюсть.

— Вам очень нужно было выиграть сегодня вечером. Не хочу знать почему, но я видел, в каком вы были отчаянии. Думаю, вам сейчас нужна ещё одна игра. Вы, вероятно, уже пытаетесь придумать, как собрать её и куда собираетесь пойти со своей долей. Но никто — и я имею в виду никто — не разрешит вам сыграть в игру, когда я сообщу, что вы не выполнили свой долг передо мной.

Я уже знаю, что он прав. Но это не мешает мне проглотить слюну, которая скапливается во рту, желая, чтобы его обжигающее прикосновение и взгляд не вызывали столь же горячих реакций в других частях моего тела.

Мне нельзя поддаваться этому высокомерному диктаторскому поведению. Я не могу.

Ещё одна ложь самой себе.

— Что именно вы хотите от меня, мистер Фордж? — впервые за всю ночь я получила от него реакцию, что-то кроме его каменного лица.

Уголок его рта приподнялся. Это было словно вручную раскрашенные потолки казино разрушились, и с небес полился свет. Ну, может быть, не совсем так, но близко. ПолуулыбкаДжерикоФорджаделаетбольше, чемпростовызываетжар. Мои соски прижимаются к лифу платья, и без бюстгальтера я ничего не могу сделать, чтобы скрыть предательскую реакцию моего тела на него.

— Вы не готовы к ответам на этот вопрос, мисс Баптист.

Что-то в тембре его голоса и абсолютной уверенности в каждом слове высвобождает новую волну реакций. Как будто он уже играет на моём теле, даже лучше, чем он играл со мной за столом. И он даже не пошевелил рукой.

Я должна противостоять ему. Сказатьчто-нибудьрациональное. Потребовать ответов. Даже, если только для того, чтобы доказать, что я могу.

— Зачем? Почему я? Почему сегодня вечером?

Прищуренный взгляд Форджа опускается на моё декольте, и я чувствую себя более незащищённой, чем когда-либо в этом платье.

— Потому что де Вир хочет вас, а я наслаждаюсь, отнимая у него то, что принадлежит ему.

Я открываю рот.

— Это всё? Толькоиз-заБастиена?

Не знаю почему, но это бесит меня ещё больше. Возможно, потому что какая-то часть меня — глупая часть — хотела, чтобы мужчина захотел меня из-за меня. А не из-за какой-то нелепой обиды.

— Вы должны более осмотрительно выбирать, с кем общаться.

Громкий звук резкого смеха за пределами нашего пузыря отрывает внимание Форджа от моего лица.

Бастиен.

Он стоит в двадцати ярдах от нас и притворяется, что смеётся с Жаном Филиппом, пока его взгляд мечет кинжалы в сторону Форджа.

— Мы закончим этот разговор в вашем номере. Здесь этого делать я не буду.

Мой взгляд снова возвращается к жёстким чертам лица Форджа.

— А если я скажу нет?

— Я перекину вас через плечо и попробую открыть этой карточкой каждый номер в этом чёртовом отеле, пока не откроется дверь одного из них.

Я могу представить, как он перебрасывает меня через плечо, словно пират, на которого, как мне показалось раньше, он похож. Тем более, я знаю, что ни одна душа во всём этом здании не сможет защитить меня от него.

Неуместная волна похоти заставляет меня потерять равновесие в моих туфлях от Прада. Действительно ли я хочу быть защищённой от него? Должна ли я ринуться в руки Бастиена или Жана Филиппе в надежде спастись от него?

Нет.

Моя интуиция подсказывает, что я не могу доверять ни одному из них больше, чем я могу доверять Форджу. Терять время, ведя себя, как испуганная девственница, не поможет мне выиграть деньги, которые мне нужны в ближайшем будущем. Мне нужно сделать это сегодня и покончить с этим. Ядолжнапридуматьновыйплан.

Я пристально смотрю на Форджа.

— Я пойду с вами, но без колебаний позвоню во все правоохранительные органы и средства массовой информации во всём проклятом мире, если вы когда-нибудь ещё дотронетесь до меня без моего согласия.

На этот раз оба уголка его рта приподнялись в ухмылке.

— Это не та уступка, о которой вам нужно было просить, но я всё равно дам её вам. Пойдёмте.

Я должен отдать ей должное. Она смелая девушка, так отчаянно цепляется за остатки своей гордости. Это помогает мне составить своё мнение о её характере.

Ёще она чертовски безрассудна. Что почему-то вызывает у меня ещё больший интерес к ней. У женщины, готовой пойти на такие риски, должно быть мало ограничений, когда дело касается всего, чего я хочу от неё.

В её взгляде голубой огонь, губы рассерженны. Я могу точно сказать, что она предпочла бы быть где угодно, только не рядом со мной. Но её тело рассказывает мне совсем другую историю.

Она покачнулась на своих трахни-меня каблуках, а её соски настолько твёрдые, что ими можно резать стекло. Я знаю, когда женщина заинтересована, даже когда она делает безразличный вид. Индия Баптист проигрывает эту битву.

Ослабь свою бдительность, и я покажу тебе совершенно другую жизнь.

Её упрямо расправленные плечи говорят, что она этого не сделает. По крайней мере, пока её не подтолкнуть к этому. Или помогут манипуляции.

Женщины не так сложны, как представляет себе весь мир. Наблюдайте за ними. Прислушивайтесь к ним. Изучайте их. Используйте свои знания, чтобы получить то, что вы хотите. Каждый человек поддаётся манипулированию. Индия Баптист не станет исключением.

Внутри лифта цветочный аромат воздуха не такой сильный. Я наконец-то получаю небольшой намёк на пряный аромат её духов. Дерзкий, какиона. Желание отмыть Индию до её истинного аромата кожи застаёт меня врасплох.

В ней нет ничего особенного. Она лишь пешка в игре, связанная с де Виром. Не забывай про это.

Приходится напоминать себе, что только это имеет значение. Но почему-то это не уменьшает желание раздеть её и выяснить, что действительно привлекло де Вира в этой женщине. Я вижу внешнюю привлекательность. Густые светлые волосы, глаза цвета индиго, тело, у которого достаточно изгибов, останавливающих мужчин. Но это ещё не всё, потому что есть десятки, если не сотни женщин, которые соответствуют этому описанию и проходят через Ибицу.