Хладнокровие Джульетты исчезает, её глаза на мгновение расширяются от недоумения, прежде чем она скрывает его. Она поднимает свой подбородок ещё выше, поскольку рассматривает меня более внимательно.

— Очевидно, Джерико хранит секреты от меня. Интересно. — Тон её голоса становится беззаботным, но я могу сказать, что её очень заботит бомба, которую я на неё сбросила.

— Он сказал, что вы старые друзья? — спрашивает Саммер, улавливая растущее между нами напряжение.

Джульетта улыбается.

— Очень хорошие старые друзья. Но, видимо, недостаточно хорошие, чтобы быть приглашённой на свадьбу. Мне придётся поговорить с ним об этом. Я никогда не думала, что увижу день, когда он остепенится ради одной женщины. — Она наклоняет голову и изучает меня, как будто я жук под микроскопом. — Ты, должно быть, для него особенная, чтобы он отказался от своего легиона поклонниц.

Легион? Теперь она разбрасывается словом «легион». О, чёрт возьми, нет.

Прежде чем я могу придумать для ответа что-то изощрённое и ещё более резкое, она стучит палцем по губам и подходит ко мне.

— Я тебя знаю. Откуда я тебя знаю?

— Она — легендарная Индия Баптист. Экстраординарный игрок в покер, — подсказывает любезно Саммер.

Джульетта щёлкает пальцами и указывает на меня.

— Точно. Я слышала, что Бастиен де Вир упоминал о тебе… так, чтобы особо никто не знал, конечно. Возможно, потому что он не хотел, чтобы Джерико похитил тебя. Слишком плохо для него, наверное. Но опять же, Джерико всегда побеждает.

Тот факт, что она знает о Бастиене, мне не нравится.

— Теперь понятно, — говорит Джульетта с самодовольной улыбкой.

— Что вы имеете в виду? — спрашивает Саммер, и ко мне снова возвращается желание заткнуть её любым возможным способом.

— Месть. Джерико поклялся забрать всё, что может у Бастиена. Он хочет, чтобы тот почувствовал ту же боль, что и Джерико, когда Бастиен убил Исаака. В противном случае, он бы никогда не женился на тебе. Но теперь, ты принадлежишь ему. И Бастиену придётся наблюдать, как Джерико разгуливает с тобой у всех на виду, словно со своей новой собственностью.

Убийство? Вот почему Фордж ненавидит Бастиена? Мои внутренности каменеют, когда я понимаю, что их вражда обусловлена чем-то более ужасным, чем я могла себе представить.

Я пытаюсь сохранить выражение лица пустым, но Саммер поворачивается, чтобы посмотреть на меня широко раскрытыми глазами.

— Это правда, Инди?

— Всё запутано, Саммер. — Я молюсь, чтобы она оставила это, особенно перед её новым боссом, так или иначе она слышит мою подсознательную мольбу.

— Нет ничего запутанного в том, как он смотрит на тебя, Инди. Даже я это вижу. Кроме того, он дал мне прямой приказ, убедиться в том, что сегодня ты себя побалуешь. — Она поворачивается обратно к Джульетте, и я хочу обнять её за то, что она не усугубила ситуацию. — Он даже дал нам свою кредитку, чтобы мы купили всё, что хотели, но только, если Инди покупает столько же, сколько я.

Вместо того, чтобы стереть улыбку с лица Джульетты, слова Саммер заставляют её стать ещё более самодовольной.

— Уверена, что он сделал это. Ему нравится, когда его женщины ходят безупречно одетыми, потому что это лучше отражается на нём.

Она взмахивает рукой рядом с левым ухом.

— Кто, вы думаете, помог мне создать лейбл? Не было бы бренда ДПП без Джерико, инвестирующего в меня и мою мечту.

Я заставляю себя улыбаться. Есть миллион вещей, которые я хочу сказать прямо сейчас, но каждая из них в конечном итоге будет стоить моей сестре этой работы, которая могла бы фактически поставить её на правильный путь и держать подальше от убогих подпольных покерных игр. Поэтому, вместо этого, я остаюсь вежливой насколько это возможно.

— Он очень щедрый, и, похоже, мы все можем принять его милосердие.

— Весьма, — говорит Джульетта со снисходительностью. — Теперь, почему бы мне не подобрать для каждой из вас несколько вещиц, которые подойдут вашим фигурам, и отправить обратно к нему, выглядящих лучше, чем когда-либо. Если только, конечно, у вас уже есть мои дизайны?

— Было бы потрясающе, — говорит Саммер, ярко и радостно. Она вытягивает передо мной белый купальник. — Разве Инди не выглядит потрясающе в этом?

Джульетта изучает меня, и снова я чувствую пустоту.

— У меня есть кое-что получше для её силуэта. Нам, хорошо одарённым девочкам, нужно чуть больше поддержки, чем есть здесь.

Она поворачивается и уходит к стойке, вытаскивая синий купальник, который так прекрасен, что я его уже сразу ненавижу.

— Я разработала его специально для себя. Конечно, я редко ношу верх, так как предпочитаю, чтобы оставалось меньше следов от загара.

Разумеется. Конечно, она ходит топлесс, потому что, наверное, не чувствует ни капельки застенчивости, разгуливая вокруг со своими идеальными сиськами, которые бросают вызов гравитации.

— Думаю, я откажусь. Сейчас я очень устала от покупок.

— Я настаиваю, — говорит Джульетта. — Тебе не найти лучшего купальника. Я обещаю. Можешь спросить Джерико, и он скажет тебе, что я никогда не ошибаюсь в таких вещах.

Каждый раз, когда она произносит его имя, я стискиваю зубы и ненавижу это. Меня не должно волновать, что она когда-то претендовала на мужчину, за которым я замужем, и, без сомнения, знает его лучше, чем я когда-либо смогу, потому что у нас даже не настоящий брак. Мне не должно быть до этого дела.

Но мне есть.

И, когда я примеряю купальник, он сидит идеально, и это я тоже ненавижу.

— Думаю, всё прошло замечательно, да? — говорит Саммер, когда мы выходим из магазина Джульетты Престон Прист прямо в летнюю жару. Морской бриз притупляется рядами каменных зданий и растущей толпой людей.

— Я с тобой не разговариваю. Может быть, вообще никогда не буду.

— Да ладно, Инди. Она была милой. Она будет моим боссом и подобрала для тебя идеальный купальник.

— Я не разговариваю с тобой, — повторяю я. Плевать, что звучу, как ребёнок, готовый разразиться истерикой.

— Он трахнул её. Кого это волнует? Женился-то он на тебе.

Мой рот открывается, и я поворачиваюсь, чтобы посмотреть на свою сестру.

Прежде чем я могу ответить, мужское плечо врезается в моё, и я теряю равновесие. Жгучая вспышка боли обжигает мой бок, и я падаю вперёд. Улица, выложенная брусчаткой, устремляется вверх. Мои колени ударяются об камни, прежде чем я могу выпутать руки из наших сумок.

— Инди! — кричит Саммер, шатаясь в сторону и почти падая на меня. Моя сестра удерживает себя, кладя руку мне на плечо, потом протягивает её, чтобы поднять меня.

— Ты в порядке? — спрашивает она.

Я наклоняюсь вниз, чтобы коснуться своего бока, на моей руке появляются красные следы.

— Он порезал меня.

Я смотрю вниз на кучу сумок, которые уронила на землю. Хорошо разбираясь в изобретательности карманников на Ибице, в основном потому, что была одним из них, я сразу же замечаю, чего не хватает.

Моя сумочка. Чёрт возьми, я только что купила её!

— О Боже. Мы должны отвезти тебя в больницу. У тебя идёт кровь, — истерит Саммер, но мой мозг блокирует боль.

— Нет, мне нужна моя чёртова сумочка. — Я вскакиваю на ноги и оглядываюсь, чтобы мельком увидеть человека, проталкивающегося через толпу и ускользающего за поворотом.

Я вижу тебя, мудак.

— Остановите его! Он украл мою сумочку, — кричу я перед тем, как броситься за вором. Я не хочу ждать, пока Коба, которого я вижу, пробирается сквозь толпу, чтобы добраться до меня с противоположной стороны улицы.

Вор скрывается из виду, но пешеходы указывают в том направлении, куда он пошёл, проверяя, не стащил ли он их имущество. Я проталкиваюсь сквозь толпу, виляя из стороны в сторону, пока Саммер зовёт Кобу и полицию.

К тому времени, как я поворачиваю за угол, думаю, что парня уже и след простыл. Но это не так.

Я резко останавливаюсь, когда вижу разъярённого темноволосого мужчину, держащего вора за горло и прижимающего его спиной к стене.