— Ты красивая, — Рука Кирилла снова легла на скамейку. — Знаешь, я могу видеть только очень яркий свет от солнца в ясный день или от яркой лампочки, но каждый раз, когда ты рядом, в моей темноте он снова появляется. Не знаю, как это объяснить. Такого раньше не было.

— Значит, ты все-таки можешь что-то видеть? — обрадовалась Маша.

— Да, но этого все равно слишком мало для того, чтобы быть «нормальным». Я вижу лишь яркий свет… Маленькая точка во тьме! Я не могу видеть небо, дома, лица людей…

— Но ведь раньше мог, да?

Кирилл замолчал. Он отвернулся, и Маша заметила, как у него быстро раздуваются ноздри. Значит, он нервничает, и снова внутри словно закипает котел с водой. Если немного добавить огня, то вода забурлит так, что ошпарит любого, кто окажется рядом.

— Подай мне очки, — попросил он.

— Вот, держи, — Маша вложила темные очки в руку.

— Спасибо, — Кириллу хотелось поскорее спрятаться в них.

— Так ты ответишь на мой вопрос?

— Да, видел, — Ответ был краток.

Последовала пауза. Маша терпеливо ждала, продолжит Кирилл эту тему или нет. Сможет ли он довериться ей?

— Я попал в аварию, после нее и лишился зрения, — Через некоторое время все же сказал Кирилл.

— Что за авария?

— На мотоцикле врезался в дерево.

— Потерял управление?

— Да.

Короткие ответы Кирилла говорили о том, что он не хочет продолжать эту тему. Оно и понятно, все-таки не самый приятный разговор для него, но Маше хотелось узнать больше о прошлом, которое он так тщательно скрывал от нее.

— А как давно это было? — решилась спросить она.

— Три года назад.

— Врачи не смогли тебе помочь?

— Травма была слишком серьезная. Местные доктора бессильны.

— Но ведь можно поехать в Москву, там бы могли тебе помочь?

— Не знаю, Маш! — отрезал Кирилл. — Я слепой и смирился с этим! А если тебе что-то не нравится…

— Давай тогда ты расскажешь все, когда будешь готов, хорошо? — Маша почувствовала, что этот разговор пора заканчивать.

Ее спокойный голос вмиг отрезвил его, и Кирилл почувствовал себя виноватым. Удивительно, но раньше у него не было подобного, хотя с Машей вообще все было по-новому.

— Прости меня, — смягчился он. — Ты уже заметила, наверное, что у меня отвратительный характер…

— Заметила, — улыбнулась Маша.

— Ты мне очень нравишься, — признался Кирилл.

Это было то, что девушка так хотела услышать. Сердце радостно запело мелодию любви, которая растекалась по всему телу. Губы озарились яркой улыбкой, а глаза засияли, словно звездочки. Все-таки ее чувство взаимно! Еще никогда она не ощущала себя настолько счастливой. И неважно, что он не такой, как все! Главное, что они встретили друг друга.

— Может, сходим в парк? — предложил Кирилл.

Они гуляли долго, несколько часов. Еще ни с одним парнем Маше не было так легко и свободно, она могла разговаривать с ним обо всем. Конечно, вспыльчивость и неусидчивость мешала ему, но Кирилл старался измениться. Он много читал, изучал различные науки, единственное, что его не интересовало — медицина. Он даже не хотел ничего знать о ней и на любые Машины вопросы по поводу здоровья грубил в ответ. Он считал, что никто не вернет ему зрение. Это была больная тема, и Маша поняла, что не нужно лишний раз спрашивать его об этом. Прогулка затянулась на несколько часов. Молодые люди поняли, что нужно возвращаться домой, когда стемнело.

— Вот мы и дошли, — сказала Маша, когда они подошли к ее подъезду.

— А завтра ты придешь? — неуверенно спросил Кирилл.

— После учебы. Где-то часа в четыре, хорошо?

— Отлично. Буду ждать тебя.

Повисла неловкая пауза. Маша ждала решительных действий со стороны Кирилла и поэтому немного медлила. Ей хотелось, чтобы он сам поцеловал ее и тем самым еще раз доказал, что она ему небезразлична.

— Почему ты не уходишь?

— Да я что-то задумалась. Ладно, пока…

Разочарование наполнило ее душу. Казалось бы, сегодня он наконец признался, что она нужна ему. Маша еще сама до конца не понимала, что все это значит, но в ее душе зародилось долгожданное чувство.

Холодный металл дверной ручки обжег пальцы, как вдруг Кирилл коснулся ее плеча. Маша обернулась и нос к носу столкнулась с ним.

— Подожди, пожалуйста… — попросил он.

Его рука осторожно нащупала ее подбородок, а большой палец спустился от кончика носа к губам. Рывком губы Кирилла прильнули к Машиному лицу, но попали лишь на скулу. Неловкими движениями они искали ее губы, но Маша сама направила их, куда нужно. Они слились в поцелуе, который взбудоражил юные тела. С грохотом трость упала на асфальт, и пальцы Кирилла вцепились в плечи девушки с такой силой, что Маше даже стало немного больно, но она не замечала ничего, по телу растекалось приятное тепло от поцелуя, которое дарило каждой клеточке ее тела только радость.

— Как хорошо… — пальцы Кирилла держались за Машу, чтобы он мог сохранить равновесие.

— Невероятно… — прошептала она.

Домой Маша впорхнула словно птичка. Ей хотелось петь и танцевать, а душу переполняли радость и приятное возбуждение. Как же прекрасен мир! Эйфория от произошедшего взбудоражила молодую девушку так, что она даже не сразу заметила сердитое лицо мамы.

— И где ты пропадала? — Ее голос был суров.

— Мамочка, ты не волнуйся! Меня проводили до подъезда, — Маша поцеловала маму в щечку и отправилась на кухню.

— Проводили? А кто, если не секрет? — поинтересовалась мама, следуя за дочерью.

— Один молодой человек, — Улыбка не сходила с Машиного лица.

— Парень что ли появился? — Из комнаты выглянул папа, который все слышал.

— Наверное! — Маша пожала плечами и залезла в шкафчик, где всегда лежало что-нибудь вкусненькое. Взгляд сразу же остановился на любимых вафлях с клубничной начинкой, одну из которых она сразу же отправила в рот.

— Это хорошо, — одобрительно кивнул папа и скрылся в комнате.

Но вот маме этого было недостаточно, поэтому она подошла к дочери и осторожно спросила:

— Расскажешь мне, кто он?

— Мам, он замечательный, правда! Умный, добрый, хороший! — Маша не переставала улыбаться, настолько радостные чувства переполняли ее. Смотря на дочь, Елена Александровна и сама невольно улыбнулась.

— И где же ты такого идеала нашла? — усмехнулась она.

— Он недалеко от нас живет, в соседнем доме! — Маша потянулась за следующей вафлей.

— Учится с тобой? — поинтересовалась мама.

— Эм… нет, — Девушка отвела взгляд в сторону.

Она побоялась признаться, что Кирилл не может учиться, как все. И хотя с мамой у нее были доверительные отношения, что-то подсказывало, что ей пока знать об этом необязательно, поэтому поспешила уйти от разговора.

— Я сейчас в душ хочу пойти, а потом спать! Завтра в институте трудный день, — Маша доела лакомство и, вспорхнув со стула, скрылась в ванной, а мама проводила ее задумчивым взглядом.

Первой парой на следующий день у Маши была высшая математика. Преподаватель, Сергей Павлович, монотонно зачитывал формулы, а потом писал их на доске, при этом противно скрипя мелом. Основная масса студентов на его предмете занималась своими делами. Тут уж кто во что горазд: одни играли в телефоне, другие слушали музыку, а Наташа рассказывала Маше про платье, которое увидела вчера в магазине.

— Скорее бы стипендия! Так хочу купить его! — Подруга была вся в мечтах о платье.

— Все деньги же потратишь, — Маша улыбнулась.

— И что? Один раз живем! Кстати, как у вас с Андрюшей дела? — Как бы невзначай спросила Наташа.

— С кем? — Это имя ничего не говорило Маше, она уже и забыла, как зовут того надоедливого пловца.

Подруга смерила ее скептичным взглядом, словно не поверила в подобную забывчивость. По ее мнению такого парня просто невозможно было не запомнить.

— Ну с Андреем! Мы недавно сидели с ним и моим Женькой в суши-баре, помнишь? — Она наклонилась ближе к Маше и приподняла одну бровь, намекая изо всех сил. Тут Маша поняла, кого она имеет в виду.