— Нормально. Вот пишу доклад для межвузовской конференции.

— Доклад? Круто! И как такая красивая девушка может быть еще и умной? — улыбнулся он.

— Потому что ее такой мама родила, — поддержала подругу Наташа. — Вот Машке повезло, у нее все есть! А я просто красотка!

— Моя красотка, — поцеловал ее в макушку Женя.

— Кстати, ребята, у меня в субботу соревнования, придете поддержать? — предложил Андрей.

— Конечно! Ты же наш чемпион! — воодушевился Женя.

— Так надо же подготовиться. Кричалки придумать и все такое, — улыбнулась Наташа.

— На стадион пускают и без кричалок. Ну так что, придете? — Андрей перевел взгляд на Машу.

— Мне нужно к конференции готовиться, — ответила она.

— Да ладно тебе, Маш! Ничего не случится с твоей конференцией! — отмахнулся Женя.

— Ребят, вы извините, но у меня, правда, осталось очень мало времени. Нужно доделать статью, — сказала Маша.

— Мне всегда нравились умные девушки, — Андрей склонился к ее уху.

Маша невольно покраснела. Но не от его слов, а от того, что парень как будто случайно коснулся губами ее ушка, словно поцеловал его. Чтобы такое больше не повторилось, Маша наклонилась в другую сторону, противоположную Андрею. Это уж слишком! Что он себе позволяет?

— Не делай так больше, — тихо попросила Маша, пока Наташа с Женей были увлечены своим разговором.

— Почему? Тебе неприятно? — Андрей сканировал ее взглядом.

— Нет.

Маше и, правда, было неприятно это прикосновение. Она вообще не любила, когда до нее дотрагивался незнакомый человек, а Андрей, по сути, таковым и являлся.

— Хорошо, как скажешь, — парень кивнул.

Между ребятами снова завязался общий разговор. Андрей больше не совершал поползновений в сторону Маши, но девушка вздохнула с облегчением только тогда, когда они с Наташей попрощались с парнями и отправились на свои занятия.

Кирилл всю ночь не спал, а с самого утра стал звонить Маше, но на все его попытки женский голос в трубке либо отвечал: «Телефон абонента выключен или находится вне зоны действия сети», либо просто шли длинные гудки. Тут Кирилла охватила настоящая паника.

Он думал о том, как попросить у Маши прощения за вчерашние слова. В голове уже выстроился целый текст, но некому было его сказать. Кирилл почувствовал, что из-за своей глупой выходки может потерять Машу. Его милую, любимую Машу. Нужно было срочно что-то предпринять!

Но черт, как это сделать, если ты слепой? Раньше он бы помчался к девушке в институт, ждал ее у подъезда, да хоть бы в окно к ней полез, только бы вымолить прощение! Но сейчас он не мог этого сделать в одиночку, и тогда Кирилл решил позвонить своему единственному другу. Тем более что ему нужна была его помощь в еще одном важном деле, над которым он думал ночью.

— Кирюш, там к тебе Олежа пришел. Вам сделать чай? — В комнату Кирилла заглянула мама, пока его друг зашел в ванную, чтобы вымыть руки. Людмила Степановна уже уговорила его на несколько пирожков.

— Мам, а можно тебя на минутку? — Кирилл встал с кровати и сделал пару шагов в ее сторону на голос. Ему было важно поговорить с ней.

Женщина уловила в его голосе некую взволнованность, поэтому поспешила первой дойти к нему и положить руку на плечо, чтобы он остановился.

— Да, сынок?

В ответ Кирилл накрыл ее руку на плече своей и тихо сказал:

— Прости меня за вчерашние слова, я был груб с тобой. Не знаю, почему вырывается все это, никак не могу научиться сдерживать эмоции. Правда, прости! Ты так много делаешь для меня, а я отвечаю лишь грубостями. Я очень люблю тебя, мама.

Его искренние слова заставили сердце матери биться быстрее, а на глазах непроизвольно выступили слезы. Людмила Степановна старалась звуками не выдавать эмоций, но сделать это было крайне сложно, и Кирилл почувствовал, что она плачет.

— Сыночек, я на тебя не обижаюсь, что ты! — воскликнула женщина, наспех вытирая слезы.

Кирилл крепче сжал теплую руку матери и коснулся ее губами. Людмила Степановна была поражена поведением любимого сына и со всей материнской нежностью прижалась губами к его макушке.

— Маленький мой… я же тебя так люблю… у нас все будет хорошо! — приговаривала мама, гладя своего ненаглядного ребенка по голове.

— Мам, что мне сделать, чтобы Маша простила меня? Я не могу без нее…

Кирилл поднял голову, и у него возник образ матери. И хотя он не мог чисто физически видеть в тот момент, но он очень хорошо помнил ее лицо и знал, что она совсем не изменилась. Те же голубые глаза, седые волосы, убранные в аккуратный пучок, и сеть морщинок на лице. Да, она сейчас, наверное, совсем седая…

— Поговори с ней, скажи все, что у тебя на сердце, — посоветовала мама. — И не обижай ее больше. Она так много дала тебе… Нам всем…

Кирилл обнял маму и положил голову ей на грудь. Как давно он этого не делал! Он даже уже не мог вспомнить, когда обнимал родную маму. А ведь она столько сделала и делает для него сейчас! Все ее существо дышало одним только ощущением того, что он, Кирилл, живет. И парень чувствовал ее тепло и безграничную любовь.

— Проходи! — Людмила Степановна заметила в дверях Олега. — Ладно, мальчики, пойду, поставлю вам чай…

Она вытерла оставшиеся на щеках слезы и тихо вышла из комнаты, прикрыв за собой дверь. Кирилл нащупал спинку стула у компьютерного стола и сел на него. И почему он раньше не ценил маму? Считал, что она чересчур беспокоится за него и мешает жить? Ведь она просто очень любит сына.

— Здорово, Кирюх, — Друг вложил свою руку в его, оторвав от мыслей о маме. Они пожали руки.

— Что с тобой? — Олег сразу заметил странное настроение друга.

— Я, дурак, этим все сказано, — качнул головой Кирилл.

— В смысле? Что случилось?

— Я Машу обидел. Я просто хотел, чтобы она со мной была… а теперь у нее телефон недоступен.

— Да уж, дела… — Олег мало что понял из сбивчивого рассказа друга.

Кирилл снова поднялся с места и прошелся по комнате, ощупывая знакомые предметы. Голова болела от недосыпа, но это не мешало беспокойным мыслям метаться в ней, словно диким зверям в клетке. Подойдя к подоконнику, Кирилл оперся на него одной рукой и, не поворачиваясь к другу, признался:

— Что мне делать? Я боюсь потерять ее…

Олегу очень хотелось хоть чем-нибудь помочь ему, но он и сам не знал, что можно сделать в подобной ситуации, потому что не особо был силен в отношениях. Вот если бы его спросили что-нибудь о компьютере или о том, как написать ту или иную программу, он мог говорить часами, но здесь растерялся.

— Не знаю даже… Пробуй звонить еще! — ответил он первое, что пришло в голову. — Я не думаю, что она специально не отвечает на твои звонки! Может, телефон разрядился или что-то в этом роде…

— Наверное. Ты сможешь проводить меня к ее двору? — вдруг придумал Кирилл.

— Конечно, без проблем! Идем сейчас? — С готовностью отозвался друг.

— Нет, чуть позже, — Кирилл вспомнил о другом деле. — Сейчас у меня к тебе будет одна просьба. Поможешь?

— Что нужно сделать?

— Садись за компьютер.

Олег сел и под чутким руководством Кирилла делал то, что просил его друг. После аварии сам Кирилл не подходил к компьютеру, стоящему в его комнате. И хотя отец не раз говорил ему о различных программах и устройствах, которые помогают слепому человеку обращаться с компьютером, категорически был против. Хотя раньше прекрасно разбирался в технике и даже собирался поступать на программиста после школы, но с лишением зрения у него это стремление пропало.

— Все готово. Как здесь пишут, ответ должен поступить через несколько дней. Тебе только нужно будет пройти медицинскую комиссию, — сказал через некоторое время Олег.

— Отлично. Одно дело сделано, — Кирилл был доволен результатом.

— Парни, пойдете чай пить? — В комнату заглянул отец.

— Сейчас, пап. Буквально две минуты!

— Хорошо, — Владимир Николаевич прикрыл за собой дверь.