— Достал уже! — наконец высказалась та. — Знает же, что я терпеть не могу его дружка Волка. У него шутки идиотские, да и он сам такой же!

— По-моему ты раньше считала его нормальным… — заметила Маша.

— А сейчас передумала. Они на таких сборищах только и делают, что пьют и травят пошлые шутки. Нафиг мне это надо? Нет уж, лучше дома посижу, так спокойнее!

— Но тебе раньше нравилось ходить везде с Женей… Наташ, у вас что-то случилось?

Наташа поджала губы и отвела взгляд в сторону. Всегда когда она так делала, Маша знала, еще немного и подруга точно расплачется! Вот, у нее уже и подбородок трясется.

— Да ты чего? — Маша обняла ее.

— Маш, я только сейчас начинаю понимать, что все это не мое… Эти люди, их разговоры, шутки… — Наташа упала подруге на плечо. — Знаешь, я никогда не понимала, почему это тебе так не нравится, но после того как ты познакомила меня с Кириллом и Олегом, у меня как будто глаза открылись! Меня теперь раздражает каждое его слово, жест, шутка… — искренне рассказала девушка.

— Это ты о Жене?

— Да. Я как будто посмотрела на него с другой стороны, понимаешь? И то, что я увидела, совсем не радует, — Она покачала головой и громко всхлипнула.

— Так может, дело в том, что ты разглядела кого-то другого?

Наташа ничего не ответила, но Маша знала, что права, и не могла не удивляться, какие глобальные перемены произошли с подругой. Раньше она бы и не посмотрела в сторону Олега, а сейчас… Маше искренне хотелось, чтобы эти двое были вместе. Они стали бы отличной парой! Но вслух она решила не озвучивать свои мысли, потому что знала, Наташка должна пройти этот путь сама.

Через несколько дней за ужином Машин отец снова заговорил о Кирилле. С того памятного дня знакомства возлюбленный дочери стал запретной темой в доме, и Маша лишний раз даже с мамой старалась не говорить о нем. Все же в глубине души она надеялась, что папа смягчится и примет Кирилла, потому что сама не намеревалась отступать от зова сердца.

— Я слышал, твоего Кирилла уволили за драку, — невозмутимым тоном сказал Илья Юрьевич как бы между делом и зачерпнул суп из тарелки.

— Что? За какую драку? Когда? — удивилась Елена Александровна и перевела взгляд на дочь. Маша тяжело вздохнула и отставила в сторону чашку с чаем, потому что боялась его расплескать. Главное, держать себя в руках и не поддаваться на провокации.

— И что из этого? — спокойно спросила она, глядя на отца.

— Да ничего особенного. Весь завод гудит о том, как один из рабочих в специальном цехе по имени Кирилл жестоко избил своего мастера. А тот еще и добавил, что это было не в первый раз. Вот такая история, — Отец взял еще кусок хлеба с тарелки, которая стояла посередине стола.

Елена Александровна удивленно воскликнула:

— Господи, ужас какой… Машенька, неужели это правда?

— Это было недоразумение, Казимиров все подстроил! — Маша встала на защиту Кирилла.

Она чувствовала, что рано или поздно отец узнает об этом, ведь он работал на том же заводе, где и Кирилл. Тем более, работу он свою любил и в людях ценил отношение к труду и дисциплину. А значит, это еще один минус в копилку возлюбленного.

— Тебе так сам Кирилл сказал? — Илья Юрьевич приподнял одну бровь, от чего лоб разрезали морщины.

— Конечно.

За столом воцарилась тишина. Мама переводила взгляд с мужа на дочь и не знала, что ей думать, а Маша опустила взгляд в чашку, пытаясь что-то разглядеть на ее дне. Она кожей чувствовала, что обстановка на кухне накалена до предела, и стало трудно дышать. Продолжать разговор в подобном тоне просто бессмысленно, да и не хотелось. Поэтому девушка сбивчиво поблагодарила родителей за ужин и поспешила в свою комнату.

Не прошло и минуты, как к ней зашла мама. Елена Александровна не хотела верить в то, что Кирилл мог кого-то избить, и хотя она видела его всего один раз в жизни, он показался ей вполне приличным мальчиком. Но и не верить мужу она не могла, тем более Маша сама подтвердила факт драки, значит, она о ней знала. Елена Александровна вошла в комнату дочери и плотно закрыла за собой дверь. Маша сидела на кровати и бессмысленно крутила в руках телефон. Она понимала, как тяжело будет доказать родителям, что Кирилл не просто так сорвался, на то были веские причины. И хотя сама Маша не совсем одобряла то, что он натворил, но любящее сердце давно все простило.

Мама осторожно села рядом и, положив руку ей на коленку, попросила подробнее рассказать о том, что произошло на заводе. Собравшись с мыслями, Маша спокойно ответила:

— Казимиров все подстроил, он недолюбливает Кирилла, потому что тот поставил его на место. Мам, этот мастер издевался над рабочими! Держал в страхе и бил электрошоком.

— Господи, ужас какой… — покачала головой Елена Александровна. — Машенька, скажу честно, я пока не знаю, как относится к твоему Кириллу. Мне очень хочется верить в то, что ты не могла полюбить жестокого и безнравственного человека, но я слишком мало знаю об этом парне, чтобы составить свое мнение.

— Я давно уже хотела тебе все рассказать, — Маша забралась на кровать и поджала под себя ноги. — Мам, только обещай, что не будешь меня перебивать? Это очень важно.

— Обещаю, — кивнула она и погладила дочь по руке.

Они проговорили несколько часов. Маша рассказала маме, как она познакомилась с Кириллом на пешеходном переходе, о его родителях, даче и Оливере. Выложила все как на духу, и стало легче. Как будто освободилась от тяжелого груза, который давил на душу. Мама внимательно ее слушала и не перебивала. Теперь у нее выстроился перед глазами более или менее полный портрет человека, которого безумно любила ее единственная дочь. И хотя все же физический недостаток немного смущал женщину, она отметила про себя, что Кирилл очень сильная личность. Сам передвигался по городу, занимался самообразованием, спортом и даже какое-то время работал. Не каждый сможет так.

Конечно, Елена Александровна слегка обиделась на дочь за то, что та не рассказала ей раньше, но решила не усугублять ситуацию и промолчала о своих обидах. Маше и так было тяжело. Тем более что отец никак не хотел мириться с ее выбором, и как бы ни пыталась его усмирить Елена Александровна, он не поддавался. Но она прекрасно знала упрямую натуру своего мужа, поэтому решила, как обычно, действовать медленно. Все равно рано или поздно сдастся.

Правда, история о драке немного напугала женщину. Так ли все было на самом деле, как рассказала ей Маша? Откуда она знает, что Кирилла спровоцировали? И что же такого должен был сказать мастер, что парень накинулся на него с кулаками?

Вернувшись с работы, Людмила Степановна по привычке встала за плиту. Мультиварку она осваивала с трудом. Иногда даже боялась подходить к этому «чуду техники» без мужа. А вдруг что-нибудь сломает? Но вместе с Владимиром Николаевичем они с удовольствием изучали подарок Кирилла, чем радовали его. Правда, в последнее время мама заметила, что ее сын уже мало чему вообще радовался. Обычно он закрывался в своей комнате и ходил там из угла в угол. Был слышен лишь скрип старых половиц от его размеренных шагов. О чем он думает все это время? Конечно, винит себя в произошедшем. О том, что Кирилл устроил на заводе драку, его родители узнали сразу, как только Владимир Николаевич забрал документы сына из отдела кадров. И хотя Кирилл должен был лично это сделать, но рабочим специального цеха в этом случае шли навстречу. Конечно, на заводе отцу рассказали о драке, затеянную его сыном. На что Владимир Николаевич лишь тяжело вздохнул и, как интеллигентный человек, попросил прощения у самого Казимирова за поступок Кирилла, но мастер, казалось, не слишком опечален произошедшим, и хотя на нем виднелись синяки и ссадины, а нос был прилично расквашен, но его красное лицо буквально сияло здоровьем и вселенской радостью.

— Лечить надо вашего сына, папаша, — усмехнулся он в лицо Владимиру Николаевичу. — На людей просто так бросается! Ну ничего, зато теперь вся спесь с него сойдет!