Я вернулась обратно в комнату и вспомнила момент, когда могла спокойно сесть в машину и уехать, куда сама хотела. Завтра должен был быть мой день рождения, но его не будет. Я вспомнила, когда мне исполнилось двадцать два и я сидела с Батлером на заправке в Германии, попивая пиво. И все, о чем я думала: «Тебе 22, Эс. Ты стала снова старше». И в этом не было негатива или потерянности, ведь у меня и не было семьи до того момента. Это просто был очередной день, в который родилась девочка двадцать два года назад. Но тогда он отличался от других. Потом были мои подруги. И я не занесу его в десятки лучших, но тот день рождения определенно я занесла бы в историю собственной жизни.

Я почувствовала какие-то прикосновения. Уже и забыла, как это. Но это не был Майкл. Кто-то другой. Другой запах и другие касания. Я резко открыла глаза и ударила того человека ногой в голову. Он зарычал, и я скатилась с кровати и стала на ноги. Затем взяла кресло и начала бить его по телу. Он упал, и я села на него, собираясь задушить, как открылись двери и включился свет. Подо мной лежал какой-то сукин сын, которого я видела тут впервые, и я определенно хорошо его поколотила. В дверях стоял Джейс, который точно был зол. Он подал мне руку, сказав:

— Встань дорогая, — я устремила на него свой взгляд. — Я бы никогда не разрешил этого, и он будет наказан. Обещаю.

Оказывается, Джейс говорил на испанском, и этого мудака забрали буквально спустя минуту. Джейс ушел вместе с ними. Через несколько минут двери снова открылись, и он вернулся с чашкой в руках.

— Возьми, — отдал он ее мне. — Это хороший чай, и извини за это.

— Ты убил ребенка и просишь прощение за то, что какой-то мудак хотел меня ударить или изнасиловать? Ты серьезно, мать твою? Я агент, он знал, что у него нет шансов, и пришел сюда точно не по собственному желанию. Или вам нужно другого менеджера по набору персонала.

— Знаешь, Стейси, ты мне нравишься, — сел он на пол рядом. — Ты честна и умна. А теперь пошевели своими умными мозгами и подумай, хотел ли я убивать девчонку, которая мне ничего не сделала на глазах у семьи женщины, которую любит моя жена.

— Бывшая жена, — смотрела я на него с ненавистью. — Слава богу, она развелась с тобой. Ты ужасен. Ты не похож на человека. Люди, которые делают ужасные поступки, просто ужасные люди, и не ищи себе оправданий.

— Сосредоточься на том, что у тебя есть, а не на том, чего нет. Ты — это тот человек, которым ты являешься сейчас. Тебе нужно отыскать какой-то свет во всем этом, который будет давать тебе вдохновение и силу, и поможет двигаться дальше. Держись за этот свет как можно крепче.

— Тебе этот свет помог?

— С годами я понял, что не бывает умных женщин без внутренней трагедии. И чем умнее женщина, тем она несчастней.

— Ты думаешь, я несчастна?

— Я думаю, что порой нам больше везет именно тогда, когда мы не получаем желаемого. И на самом деле, Эс, — поднялся он и направился к выходу. — Тебе есть, за что благодарить судьбу.

Безвыходным мы называем положение, выход из которого нам не нравится, и причина, по которой я так сильно люблю не спать допоздна, заключается в том, что между первым часом ночи и пятым мир тих и никто ничего не требует от меня. Я могу пялится в свою стену четыре часа и никаких последствий не будет. Так тихо и спокойно, и я люблю это. Я могу плакать по своему ребенку, по своей семье, по своим друзьям и по любви, которой не суждено жить.

Все любят красивые истории, потому что себя находят в главных героях, и мечтают о такой же жизни. Человек ждет чуда, а не подарка. Что кто-то придет и по взмаху волшебной палочки изменит всю жизнь. В реальности такого нет. Ты борешься за каждый кусочек своего счастья и за каждого нужного человека. И я знаю, что завтра подпишу очередные бумаги и закрою всю свою жизнь. Мне придется жить в бегах и оберегать свою семью ценой собственной жизни, но все таки как много хорошего было.

И будет еще. Я точно знаю, что один неудавшийся день или месяц — не повод думать, что теперь всегда будет так. Ожидание — не смысл жизни, но это и есть жизнь. Если мы ожидаем, то скучаем и, значит, чувствуем. А это много. Равнодушие рушит все, но, если кто-то на мгновение уходит, жизнь не рушится. Даже если уходит на совсем, она идет дальше. Я сбилась со счета, сколько событий воспринимала, как катастрофу, все из которых сейчас потеряли значение. Через год все будет по-другому, и важными будут совершенно другие вещи. Не пойди я на эту работу, которая сейчас всему причина, я не познакомилась бы с подругами, и так бы не узнала, что такое семья. Я не познакомилась бы с Майклом и не родила бы свою дочь. Не познала бы такой сильной любви.

— Собирайся, — вошел в комнату Максфилд. — Через десять минут мы уезжаем.

— Я подпишу бумаги и уеду? Я больше никогда вас не увижу. Боже, как я хочу забыть все ваши лица.

— Ты правда так думаешь или тебе сказали так думать? Неужели ты и правда думаешь, что отсюда кто-то уходит? Майкл создал это с нашей стороны. Это он все создал: поставку, переправку, контрабанду, убийства. Он знал тебя до того момента, Стейси. Ты стала важной, только когда родилась Эстель. А до того момента ты была просто очередным оружием.

Я позволила себе расклеиться. Я поняла, что не обязана всегда быть сильной и притворяться, что мне все равно. И хотя трагедии — это плохо, они дают нам возможность стать сильнее.

— У меня такое неприятное чувство, что ты прав, — прошептала я сама себе.

Я вспомнила одно из дней, когда Майкл пропал. Я сидела на улице в Starbucks, и кругом меня находились люди и магазины. Да именно находились. Казалось, магазины были живыми, а люди мертвыми. Меня окружали банки и булочные. В кафе напротив, где продавалось мороженное сидели люди, хотя мне казалось, что на улице слишком холодно для него. Да, в тот момент я подумала о том, что не разрешила бы сейчас Эстель есть его. Столько всего меняется с приходом одного человека в твою жизнь. Как и уходом. Раньше каждое воскресенье у меня было по плану. Но нет, в хорошем понимании слова «план». Я любила это слово, и оно мне было чаще всего нужно. Утром я просыпалась и завтракала, потом шла в спортзал, душ, снова еда, а затем было самое важное в этой неделе. Мы с Майклом устраивали свидание. Каждое воскресенье, пока все не пошло коту под хвост, это был наш день. Мы смеялись, ели в ресторане, смотрели фильм, все, что угодно, но мы уделяли время лишь себе. Позже с Эстель были наши друзья, мама Майкла, или же мы брали ее с собой. Она нам не мешала. Она добавляла красок в нашу жизнь, и каждому воскресенью я была благодарна за его существование. Никогда ранее я не чувствовала такого одиночества, как в то утро. Я всегда была для себе всем миром, но сидя в очередное воскресенье совсем одна, я хотела тех дней. Тех воскресений, в которых я была счастлива, и план этого дня делал мою жизнь потрясающей. Наверное, именно в какой-то такой момент ты понимаешь, что все это по-настоящему. Майкл стал настоящим, только когда он исчез, а не появился. И тогда я даже в мыслях не могла его отпустить.

Около часа спустя Майкл вошел за мной в комнату и протянул мне руку, смотря прямо в глаза. У него был цветок в руках, и он начал вплетать мне его в волосы. Его ласковый взгляд всегда был таким особенным.

— Ты очень красивая, Эс, — шепчет он тихо. — Все меняется, милая, но солнце все так же встает каждое утро.

Его голос словно из разных инструментов впивается мне в разум. Дальше он говорит, что я похожа на картину, и жизнь является моим самым неповторимым художником. Его губы говорят слова надежды, и еще он говорит, что ничего не потерянно, и все ответы я найду в себе. Он — это я, а я — это он. Он поражается моей силе и стойкости, и когда-нибудь все это мы сможем преодолеть.

Да, идеальных отношений не существует. Разве что в романах. Хочешь идеальных отношений? Научись справляться с шероховатостями и собственной глупостью. Именно это и делает их идеальными. В отношениях всегда имеет значение самое начало дня. Обнять, поцеловать и весь день ходить с нежностью в сердце. Любовь начинается с утра. Это я и сделала. Может быть, это был наш последний день.