— О, Эмиль, ты как всегда сладкоречивый дьявол, — обнажила Вильма свои зубы мудрости и слегка залилась краской, — Ты никогда за словом не лез в карман, и иногда мне кажется, что ты даже Ноль-Девять способен убедить в том, что гравитации не существует.

— Это все читая правда.

— И тем не менее, я, как приличная девушка, обязана молить о прощении за свое недостойное поведение. Слабое оправдание, но я потеряла контроль над собой.

— Мы прощаем тебя.

— А ты? — повернулась она к Ирме и наткнулась на вопросительный взгляд, — Из-за меня на тебя навалилась тяжелая смена раньше времени. В каком-то смысле я подставила тебя, так что перед тобой я провинилась сильнее всего.

— Да нет, — равнодушно пожала Ирма плечами, — У меня прощения просить стоит в самую последнюю очередь. На самом деле это я первой должна была забраться в компрессионный костюм и залезть в эту чертову техношахту. Возможно, я даже должна поблагодарить тебя за то, что ты в тот день нажр… немного выпила.

— Рада, что ты не держишь на меня зла, и обещаю, что впредь этого не повторится.

— А этого и не повторится, — скептически заметил Радэк, — Весь алкоголь, что был у нас на борту, отправился в очень дальнее путешествие, напоследок нарушив закон о космической экологии.

— Разве этот закон распространяется на межзвездное пространство?

— Этот закон распространяется на все пространство, в котором передвигаются космические корабли.

— Кстати, о передвижении, — заговорила Ирма ожившим голосом, — Что произошло во время моей последней смены?

— Разве ты не помнишь? — вознесла Вильма брови к челке, — У Синга начал протекать скафандр, а ты сразу же кинулась ему на помощь.

— Да, — подхватил Радэк, — это был похвальный поступок.

— Жаль, что Карлсон этого не оценил.

— Не слушай Карлсона, — махнула Вильма ложкой, и капелька супа, сорвавшись с края, описала короткую траекторию до центра столешницы, — Он порой бывает довольно заносчив. На самом деле помочь находящемуся в опасности человеку — святое дело.

Легким взмахом салфетки Вильма подобрала разбившуюся каплю.

— В том-то и проблема, — вяло ковырнула что-то ложкой Ирма у себя в тарелке, — Я не помогла ему.

— Не важно, кто ему помог. Главное, что ты попыталась. Он отделался легким испугом лишь благодаря тому, что его окружали такие как ты. Может, тебя бы и не стал никто осуждать за бездействие, но твоя реакция похвальна. Так держать, Ирма.

— Постойте, — тряхнула она головой, — Вы меня сбили с мысли. Я хотела спросить, что вообще произошло во время моей последней смены.

— Экстренное отключение тяги, — ответил Радэк, когда Ленар уже открыл рот с готовым ответом, — На Два-Пять взбесилась силовая установка, и они подняли всех свободных людей по тревоге, чтобы как можно быстрее синхронно сбросить ход. Вас предупредить попросту не успели. Оказалось, что зря. От внезапной потери тяги Синг сам себя полоснул по скафандру труборезом. Что было дальше, ты знаешь.

— Дальше мне пришлось долго убеждать Карлсона, что я способна работать и дальше, — продемонстрировала Ирма кусочек пластыря на своем пальце, — Всего лишь немного укололась, а Карлсона это встревожило сильнее, чем утечка воздуха в скафандре Синга.

— Я бы тоже встревожился, — протянул Эмиль, — Твои изящные пальчики на вес палладия, а в сложившейся ситуации и того дороже. Есть маленькая вероятность, что когда эта экспедиция завершится, она попадет в учебники истории, и там будет отдельная сносочка про «список Соломенникова», и, возможно, в ней пару строчек уделят тебе и твоему героическому вкладу в ремонт фотонной системы в совершенно нечеловеческих условиях. Поверь, менее самоотверженные люди уже давно махнули бы на все рукой и остались бы дожидаться возвращения в космопорт.

— Ну, в конечном счете заслуга не моя, — замялась Ирма, с неохотой выжимая из себя признание, — На самом деле это Вильма отрегулировала лазерный отражатель.

— Не надо, — смущенно скривила Вильма губами, — Я всего-навсего додумалась до того, что направляющие балки могли сместиться, чуточку раньше остальных. Это не вклад, а всего лишь легкое опережение.

— Из-за твоего «легкого опережения» мы наконец-то приближаемся к завершению ремонтных работ и запуску энергосистемы Шесть-Три, — произнес Радэк, опустошив свою тарелку, — Иногда мне кажется, что из тебя техник вышел бы лучше, чем из меня.

— Ну нет, ни в коем случае, это невозможно. Я в жизни не встречала более ответственного человека, чем ты. Иногда мне кажется, что у тебя есть все, что нужно, чтобы быть идеальным техником: и способный коллега, и любовь, и азарт, и…

— Все, хватит, — схватился Ленар за голову, — Все, я вас понял, прекращайте, а не то у меня от ваших разговоров сейчас диабетический припадок случится.

— Ну наконец-то, — облегченно выдохнул Радэк, — А то у меня уже начали заканчиваться комплименты.

— Итак, — облизнулась Вильма и, отодвинув от себя опустевшую тарелку, сложила руки на груди, — Мы слушаем.

Еда могла объединять по-разному, будь то перекус в перерыве, дружеский обед, романтический ужин или бескровный словесный поход против человека, который совершил что-то ужасное и должен был перед всеми ответить. Стол стал им полем битвы, слова заменили оружие, а еда, как обычно, оказалась мостиком, без которого стороны конфликта не смогли бы встретиться.

— Простите меня, — изрек Ленар в попытке быстро закончить это противостояние.

— И все? — спросил Эмиль, не желая так быстро оканчивать противостояние, — Это хорошо, что ты попросил прощения, но мы рассчитывали на что-то более искреннее.

— Я виноват, что подверг вас всех риску, — начал давить Ленар слова сквозь зубы, будучи не привыкшим находиться по эту сторону обвинений, — Кажется, я думал не тем местом, когда решил взять на борт контрабанду.

— А вот с этого момента поподробнее, — облокотилась Вильма на столешницу и жадно навострила уши, — Каким местом ты думал? Тебя не устраивает твоя зарплата?

— Устраивает, но мне почему-то вдруг стало интересно, получится у меня обойти закон или нет. Как видите, не получилось, — произнес Ленар, и его тон вдруг резко наполнился уверенностью, — И прошу заметить, исключительно ради вашей же безопасности при первых же проблемах я сбросил в космос четыре своих годовых оклада.

— Дорого же тебе встала эта авантюра…

— Еще раз простите меня. Довольны?

— Не совсем, — сказала Вильма, звонко пробежалась ноготками по столешнице и посмотрела на Ирму, — Перед одним из нас ты провинился в особенной степени.

Женщины встретились взглядами, и взгляд Ирмы был полон растерянности. Она знала, что этот обед будет «против Ленара», но ни в коем случае не подозревала, что вдруг тоже станет частью центра внимания. Ей стало неловко, и вдвойне неловко от того, что компрессионный костюм уже давно выдавил из нее последнее чувство обиды в адрес своего капитана.

— Ирма, ты…

— Нет, — перебила она его, вспорхнув уцелевшими пальцами, — я не держу на тебя зла. Я, кажется, начала понимать, каково тебе было «за кулисами» всего этого представления. То, что ты сделал, действительно не вписывается ни в какие рамки, но я думаю, что ты на это решился не из личной прихоти, а потому что увидел в этом необходимость. Ты порой ведешь себя как бессовестный оппортунист, Ленар, но я сама не лучше, так что никаких обид.

— Я не бессовестный.

— Еще какой бессовестный, — настояла Вильма, бросив на Ирму непонимающий взгляд, — Даже если не брать в расчет твои хулиганские замашки, ты уже претендуешь на звание рекордсмена по количеству грубых нарушений профессиональной…

— Давайте прекратим спорить посреди космоса, — выдала Ирма слова, которые по степени разумности превзошли все, что было сказано за последние месяцы, — Если вы готовы хоть во что-то поставить мое мнение, то я не хочу бунта на корабле. Даже белого. Ленар все еще мой капитан, и я ему доверяю. А теперь, если вы не против, я выполню свой долг.

Еще прежде чем кто-то догадался бросить взгляд на доску с графиком дежурств, Ирма встала из-за стола и начала собирать грязные тарелки в стопку. Затишье, сопровождавшее ее на пути к умывальнику, свидетельствовало о том, что она окончательно испортила всем настроение для дальнейших колкостей. Послышались булькающие звуки, с которыми ее коллеги начали наполнять свои кружки питьевой водой. Затем Эмиль что-то проворчал про то, что обед без чая за обед не считается, на что Ленар ему что-то ответил про рецепт нектара из суперпаслена. С неохотными шорохами экипаж начал таять. Столь же неохотно стопка грязных тарелок таяла в моющем средстве. Мытье посуды — занятие медитативное. Можно запросто совершать руками простые движения, мыслями улетев куда-то очень далеко. Поэтому она от неожиданности вздрогнула, когда мужской голос, нависший у нее над ухом, выдернул ее из неведомых далей: