– Теперь мы можем добраться до плывунов, если будем двигаться осторожно, – сказал он.

Сюзанна последовала за ним вниз по скользким скалам, осознав, как глупо было с их стороны надеяться найти хоть что-то. Если прилив стоял всю ночь, то всё за пределами плывунов смыло в море отливом. Гарри поехал по заводи наискось с островной стороны русла реки, чтобы между ними и опасностью всегда была вода.

Только благодаря невероятно счастливой случайности они все-таки кое-что нашли. Не подозревая того, они оказались почти рядом с тайной дорогой с острова, и Гарри пытался заставить себя пересечь русло реки, когда увидел какое-то движение – почти незаметное на фоне серого блестящего песка.

– Сюзанна! Там две лошади в плывунах.

Ладони Сюзанны тотчас в ужасе почти закрыли глаза, но не смотреть она была не в силах. Она не сомневалась, чьи это лошади. Они шли друг за другом, медленно и неуклонно двигаясь через плывуны. Передняя лошадь была прекрасного призрачно-серого цвета. Когда солнце выхватило ее узду, та вспыхнула золотом. Лошадь позади была коричневой, и если только лошадь может выглядеть озадаченной и уставшей, так эта выглядела.

– Тот сзади, – сказал Гарри. – Это Изящный Джим Алекса. Я узнаю его где угодно. Но второго коня я не знаю, а ты?

Он наблюдал за ними, ожидая, что в любую минуту они начнут тонуть и барахтаться, но этого не происходило.

– Это конь Дикого Всадника! – прошептала Сюзанна.

– Чушь! У него был голубой чалый. Такое не забудешь.

К этому моменту животные почти дошли до русла реки. Конь Эверарда – поскольку это был он – медленно пошел через него. Изящный Джим следовал по пятам, идя теперь быстрее, поскольку ландшафт стал, наконец, знакомым, и он начал верить, что все-таки увидит вновь свое стойло. Гарри быстро поскакал к ним. Когда он приблизился, серый конь шарахнулся в сторону, но Гарри удалось схватить его за узду. Антикварный вид упряжи и вытисненные по ней золотые леопарды изумили его.

Сюзанна подъехала сзади, зовя Изящного Джима и доставая из кармана сахар.

– Что могло случиться? – спросила она Гарри. – Почему здесь этот странный конь?.. И что с Нэнси Сесилии?

Кобылка Сесилии по-прежнему была в Фаллейфелле, конечно, и за ней отлично ухаживали конюхи князя.

Протягивая сахар, Гарри с Сюзанной случайно бросили взгляд на тот путь, которым пришли лошади. Оба задохнулись:

– Здесь дорога!

Они забыли про лошадей. Животные взяли сахар с их рук и, видя, что на них больше не обращают внимания, спокойно продолжили двигаться по расщелине к острову.

– Фаллейфелл, – сказала Сюзанна.

– О! – произнес Гарри. – Невозможно! Не может быть! Но Дикий Всадник ехал этим путем, наверняка. Думаю, Алекс и Сесилия попытались последовать за ним. Нам лучше поехать по этой дороге и… и спросить встречных.

– У них… У них не будет теней, – в ужасе произнесла Сюзанна.

– У странного коня была, – ответил Гарри.

Они посмотрели вслед животным, которых снова почти скрывали сверкающие пески. Действительно, единственным, что они могли ясно видеть, были длинные черные тени лошадей.

– Поехали, Сюзанна, – сказал Гарри.

Он взвел курок револьвера и тронулся по расщелине тем путем, которым пришли лошади. И Сюзанна храбро последовала за ним.

Добравшись до другой стороны заводи, Гарри с Сюзанной нашли свежие следы двух лошадей в замерзшем снегу отвесной насыпи. Дальше среди кустов находилось притоптанное пятно, где два животных почти всю ночь ждали отлива. От притоптанного пятна следы вели вглубь материка к дороге. Они были здесь почти единственными отпечатками. Поскольку всю ночь сильно морозило, следы по-прежнему оставались глубокими и четкими.

– Мы должны идти по ним, – сказал Гарри. – Так мы найдем хотя бы Алекса.

Сюзанна кивнула и внимательно осмотрела незнакомую местность. В снегу сложно было разглядеть, была ли это загадочная страна или просто вересковые пустоши, которые, как они знали, находились по ту сторону заводи. Они не были уверены, что действительно оказались где-то в незнакомых землях, пока не добрались до места, где дорога ответвлялась, спускаясь к каменной деревне. Здесь следы лошадей затоптало множество отпечатков копыт перегоняемого в деревню стада коров.

– Здесь нет никаких деревень, – сказала Сюзанна.

– Ну, одна теперь есть, – ответил Гарри и поехал к ней.

Он не стеснялся расспрашивать, когда речь могла идти о жизни и смерти. Единственное, что его действительно беспокоило – возможно, в этой стране не говорят по-английски. От всего остального, он надеялся, их защитит отцовский револьвер.

Сюзанна же робела. Она осталась снаружи у ворот, когда Гарри подошел постучать в дверь первого дома. К ее облегчению, открывший дверь мужчина выглядел чужестранцем, но не таким уж необычным. Он был одет в толстовку, как обычно одеваются на приусадебных фермах.

– Прошу прощения, – вежливо произнес Гарри. – Я ищу двух друзей. Вы видели здесь каких-нибудь чужаков?

– Из Внешнего мира, хочете ск’зать? – спросил мужчина – к облегчению Гарри, на английском, но с более сильным и тягучим акцентом, чем у крестьян рядом с Арнфортом.

Гарри с надеждой кивнул. Мужчина оглядел его с ног до головы, а потом то же самое проделал с Сюзанной, прежде чем снова заговорить.

– Ага, о пришлецах из Внешнего мира были новости, но не поблизости. Мы слыхали об одном из Внешнего мира, хто предъявил права на корону, так шо его п’садили в тюрьму за измену.

– Алекс! – изумленно воскликнул Гарри.

– Имя то самое, – согласился мужчина – он был заинтересован и разговорчив.

Прежде чем Гарри смог разузнать что-то еще, ему пришлось назвать мужчине их с Сюзанной собственные имена.

– Корси? – спросил мужчина. – Знатное тута имя. Значится, вы родственники князя – с таким именем.

– Нет-нет, – поспешно возразил Гарри, внезапно испугавшись, что его тоже арестуют за измену. – Никакого отношения, уверяю вас. Что заставило их подумать, будто Алекс имеет отношение? Он всего лишь… – тут он замолчал, вспомнив, что сэр Эдмунд сказал прошлым вечером.

– Крестьянский сын? – спросил мужчина, по-видимому, нисколько этим не обеспокоенный; Гарри покраснел. – Г’рят, так его назвал князь, када пришлец сказал, будто остров принадлежит ему.

– Но… – произнес Гарри и снова замолчал. Он понял, если скажет, что Алекс был прав, и более того – что прежде остров принадлежал Корси, его почти наверняка запрут в темнице, прежде чем он получит возможность выручить Алекса. – Где Алекс? Где его заперли?

Мужчина пожал плечами:

– Хто г’рит, здесь, хто – там. Нек’т’рые г’рят, князь сошел с ума, бедный мальчик, обнаружив, шо в довершение его бед явился узурпатор, и попытался убить пришлеца. Точно известно, шо князь безумен и под замком. В дурные времена живем.

К этому моменту у Гарри волосы встали дыбом.

– А Сесилия? Вы слышали о Сесилии?

Мужчина покачал головой:

– Думаю, вам стоит разузнать в Фаллейфелле, мой лорд.

– Я не лорд. А это, значит, не Фаллейфелл?

Мужчина посмотрел шокировано и, подумал Гарри, слегка подозрительно.

– Нет, к’нешно. Это место – Арнфорт.

Гарри был так поражен, что смог только издать непонятный писк. Он подумал, что мужчина теперь смотрит на него еще более странно, чем прежде. Гарри заметил, что он начал закрывать дверь, и спросил:

– Тогда где Фаллейфелл?

К этому моменту мужчина уже наполовину закрыл дверь. Он решил, что Гарри сумасшедший. Потому что как еще объяснить его странное безумное поведение? И он подумал, что, наверное, все пришельцы из Внешнего мира сумасшедшие. Безумие поражает их в ранней юности и развивается двумя способами: либо они становятся как тот Алекс, о котором болтают люди, и страдают манией величия; либо как этот – дворянин с головы до пят, но усиленно отрицающий это. Он указал в сторону Фаллейфелла и захлопнул дверь у Гарри перед носом.