К этому времени большинство приготовлений было завершено. Мартин вышел из бильярдной, где прятался от работы. Сюзанна схватила его, пока он не исчез где-нибудь еще.

– Алекса и Сесилии до сих пор нет.

Он был единственным, кто воспринял ее всерьез.

– Правда? Подчеркивают свое достоинство, вероятно. В конце концов, должно же оно у них быть. Не беспокойся. Этот их старик-отец отправит их сюда.

– Но мистер Хорнби уехал в Лондон по делам нашего отца.

– Значит, уехал, – Мартин понял, что если продолжит слушать Сюзанну, она отправит его на ферму проверить, и начал удирать. – Дай мне знать, если они не приедут через час.

Это был умный ход, поскольку, когда время подошло, Сюзанну одевали. Однако она сбежала благодаря тому, что случилась катастрофа с волосами Шарлотты и про Сюзанну забыли. С папильотками в волосах и расстегнутом красивом белом платье Сюзанна бегом спустилась в вестибюль и танцевальный зал, а потом на поиски Мартина. Мартин, конечно же, исчез, но она нашла уже одетого Гарри, праздно шатавшегося по широкой лестничной площадке.

– Что такое, Сюзанна? Они до сих пор не приехали, да?

– Нет, – ответила она, – не приехали. Гарри, думаю, это моя вина.

– Нет, моя. Можешь успокоиться, Сюзанна. Если они не появятся через полчаса, я поговорю об этом с отцом.

Сюзанна не могла ждать так долго. Четверть часа спустя, одетая уже как следует, она пошла к матери и попыталась объяснить. Леди Корси, хотя и нежно любила Сюзанну, не могла ничего понять. Как и не могла избавиться от подсознательного ощущения, что всё это совершенно неважно. Но ее бедная Сюзанна выглядела такой удрученной, что она согласилась поговорить с сэром Эдмундом. В любом случае, начали прибывать гости, и ей следовало поторопить его.

Сэр Эдмунд Корси, который был точно таким же, как Мартин, за исключением того, что не держал руки в карманах, конечно же, даже близко не был одет. Леди Корси, как всегда, попыталась запугать его, чтобы поторопить, и ей показалось, что хорошим способом будет объяснить про Сюзанну.

– И те маленькие Хорнби не приехали. Не могу представить, что произошло. Моя бедная Сюзанна ужасно расстроена, дорогой, и у нее возникла какая-то странная идея, будто это ее вина.

– Почему? – спросил сэр Эдмунд, потеряв запонки, которые носил за ним слуга. – Они, конечно же, должны были находиться здесь весь день.

– Но они не находились, дорогой.

– Тогда почему мне не сказали? Мои запонки, Смит! О, вот они, наконец! Ты же знаешь, Джозиа – в Лондоне, и я отвечаю за этих детей. Мы должны послать разузнать на ферму.

И, к облегчению Сюзанны, на ферму отправили лакея. Он отправился весьма неохотно, поскольку, будучи лакеем, был в двадцать раз большим снобом, чем платившая ему семья, но тем не менее отправился. Сюзанна встревоженно проводила его до двери, прежде чем пойти встречать первых гостей.

Тем временем Гарри ничего об этом не знал. Вскоре после того, как лакей ушел, он распрямил плечи, расправил воротник и отправился каяться сэру Эдмунду. После нескольких первых предложений отец нетерпеливо прервал его:

– Что такое со всеми вами? Десять минут назад я отправил Джеймса разузнать. С какой стати это твоя вина? Послушать вас, так можно подумать, будто вся семья сговорилась, чтобы удержать этих детей дома.

– Ну, на самом деле мы не сговаривались, сэр, но боюсь, именно так им могло показаться.

– О, чушь, – сказал сэр Эдмунд. – Вздор!

К тому времени, когда лакей вернулся, прием был в полном разгаре. Ему хватило соображения отозвать сэра Эдмунда от гостей, прежде чем сообщить тревожные новости о том, что Алекс и Сесилия рано выехали и должны были прибыть в Арнфорт за два часа до обеда.

– Мисс Гатли вне себя, сэр, поскольку вскоре после их отъезда пошел снег. Она боится, они заблудились, сэр.

– И не без оснований, полагаю, – ответил сэр Эдмунд и поспешил в свой кабинет, чтобы выкурить сигару и подумать.

Как только сигара была зажжена, он вспомнил слова Гарри и позвонил, снова вызывая Джеймса.

– Приведи сюда немедленно всех моих детей. Шарлотта тоже мне нужна, но не Чарльз Фелпс. Они все должны прийти, чем бы они ни занимались.

Когда Джеймс ушел, сэр Эдмунд представил, как сообщает Джозии новости, и чуть не раскусил сигару пополам.

В те дни отцы редко упоминали о коммерческих делах, так что никто из Корси не знал, как они должны быть благодарны Джозии. Будучи таким же ленивым, как Мартин, сэр Эдмунд позволил впутать свои деньги в нечто похуже обычной неразберихи. Некоторое время назад Джозиа случайно это обнаружил и с тех пор пытался привести дела сэра Эдмунда в порядок. Но они находились на грани с безнадежностью и достигли той стадии, когда исключительно от работы Джозии в Лондоне зависело, останутся ли к концу недели у Корси деньги вообще. На самом деле, сэр Эдмунд надеялся самое большее на то, что удастся сохранить достаточно денег, чтобы в конце января благополучно выдать Шарлотту замуж. После этого он подумывал переехать. И теперь, когда ему так необходима была помощь Джозии, его семья, похоже, каким-то образом умудрилась потерять детей Джозии.

Придя в кабинет, все, кроме Шарлотты, выглядели испуганными и покорными. Шарлотта дулась на то, что ее оторвали от Чарльза, когда она была прекрасна, как никогда, но даже она забыла про плохое настроение, когда сэр Эдмунд сообщил им, что случилось.

– Я сейчас потеряю сознание, – произнесла она, но никто не обратил внимания.

Вся история вышла наружу, и сэр Эдмунд испытал облегчение, узнав, что речь не идет о чем-нибудь похуже. Сюзанна и Гарри рассказали свою часть. Лавиния, Эмили и Шарлотта признались, что называли Алекса дурачком, а Мартин согласился, что с его стороны было бесцеремонно отчитывать Алекса в довершение всего остального. Терявший надежду снова увидеть Сесилию Эгберт удивил всех, заявив:

– Мы все – гнилой гадкий снег. Надо выслать поисковые отряды. Никогда после этого снова не появятся в Арнфорте, а?

Но сэр Эдмунд еще не закончил с ними. Еще десять минут он объяснял, что думает, и большинство сказанного предназначалось для Гарри. Гарри с трудом сдерживался, чтобы не заплакать, а Сюзанна от души рыдала. Выговор производил гораздо большее впечатление от того, что сэр Эдмунд, в отличие от Джозии, не был отцом, любящим нравоучения и впадающим в ярость.

Затем отправили поисковые отряды, и Рождественский прием заглох. Гарри и Сюзанна были этому очень рады. Они смогли, прихватив свечку, уползти в дальний угол бельевой и всё обсудить.

– Думаю, мы должны попытаться найти их, – сказала Сюзанна. – Мы обязаны, Гарри.

– Но мы не знаем, куда они делись. Они могут быть где угодно. Подожди, посмотрим, что обнаружат поисковые отряды.

Однако они продолжали говорить, пока Сюзанна не вспомнила, как два года назад Сесилия сбежала через заводь. Гарри посмотрел на нее, и по его телу от макушки до пяток прокатилась пульсирующая дрожь.

– Нам надо пойти посмотреть плывуны, Сюзанна. Давай сходим до того, как станет светло, тогда мы доберемся туда раньше, чем об этом подумает кто-нибудь еще. Это меньшее, что мы можем сделать.

Они отправились спать очень поздно, когда поисковые отряды вернулись с пустыми руками, и по крайней мере Сюзанне снились ужасающие сны про Диких Всадников – про сотни Всадников. Гарри так и не рассказал, что ему снилось, но когда ранним утром они встретились снова, при свете свечи Сюзанны он был белым, как простыня. Первым делом он пошел в оружейную и позаимствовал один из тяжелых богато украшенных револьверов сэра Эдмунда. И убедился, что он заряжен. Затем он оседлал свою лошадь и помог Сюзанне с ее пони, и они выехали, на ходу жуя хлеб с сыром.

Они добрались до заводи, когда солнце поднялось за холмом Хорнби. Прилив как раз заканчивался, и от устья дул резкий ветер. Гарри с облегчением увидел появившиеся перед глазами черные пески и серо-белый снег. Они с Сюзанной оба начисто забыли про море.