Вдоль нового войска пронеслись команды. Сесилия подняла взгляд, обнаружив, что все остановились, кроме всадника впереди, его оруженосца и человека, несшего знамя. Они продолжили двигаться. Она слышала, как снег хрустит под копытами лошадей, но не могла снова поднять взгляд, пока всадник не заговорил.

– Ты одна из пришельцев из Внешнего мира, которые претендуют на корону? Отвечай, девочка. Я Хамфри, лорд Тремат.

Надменный, сердитый голос, но, подняв взгляд, Сесилия была приятно удивлена. Мужчина выглядел приятно умным и обладал честными серыми глазами. Это лицо не было лицом человека, который охотно присоединился бы к Конраду Тауэрвуду.

– Я действительно пришелец из Внешнего мира, – ответила она, – но у меня нет никаких претензий на корону. Как нет и у моего брата. Тут произошла ошибка, уверяю вас… э… мой лорд.

– Как это? Мне сказали…

Ободренная его лицом, если не голосом, Сесилия вдруг подумала, что может помочь Роберту. Она подбежала к лошади и схватилась за закованную в доспехи ногу лорда Тремата. Он изумленно опустил на нее взгляд.

– Думаю, вам рассказали много лжи, лорд Тремат. Скажите, сказал ли граф Герна, что князь сражается здесь против лорда Хауфорса?

– Да. А в чем дело?

– Это неправда. Князя здесь нет, уверяю вас. Пожалуйста, поверьте мне. Князь исчез, как и мой брат. Их явно кто-то пленил – разве что у вас есть о них новости, которых нет у меня.

Сесилия задерживала дыхание, пока лорд Тремат не ответил. Легко могло оказаться, что она неправильно поступила, сказав это. В конце концов, она на самом деле так мало знала.

Лорд Тремат нахмурился:

– Ты уверена? Он должен был вести войска – князь, я имею в виду. О твоем брате я ничего не знаю.

– Но он не ведет, – сказала Сесилия. – Их ведет граф Герна.

Она обернулась на долину, чтобы убедиться, что сказанное ею всё еще правда, но с того места, где она теперь стояла, холм закрывал большую часть вида.

– Пойдемте с нами, моя леди, – сказал лорд Тремат. – Посмотрим.

Он и двое мужчин с ним медленно подъехали к краю обрыва. Сесилия пошла с ними, нервничая из-за того, что и для этого человека внезапно стала «моей леди» – это заставляло ее опасаться, что он планирует заключить ее в темницу, – и еще больше нервничая из-за лошадей. Великолепные мощные боевые кони. Услышав звук сражения, они возбужденно пританцовывали и выделывали курбеты. Сесилия поняла, что оруженосец должен быть великолепным наездником, чтобы просто сдерживать своего коня, и боялась, что ее затопчут, несмотря на его способности.

Вместе со всадниками она опустила взгляд на долину. Они прибыли в редкий момент порядка. Все изгнанники сгруппировались под утесом – лучники на коленях, копьеносцы стоя, а кавалерия заходя с флангов. Роберт ехал впереди всех, выкрикивая команды. Войско Тауэрвуда слегка отступило и заполнило открытый конец долины. Сесилия узнала самого Тауэрвуда, двигавшегося среди конницы, подготавливая следующую атаку, махая рукой, чтобы подозвать свежих лучников из тыла.

– Да, – произнес лорд Тремат, – вижу здесь Тауэрвуда, и Даррона, и Марча, и Мойна. Но никаких признаков князя, как и совсем мало его людей, но они могут находиться в резерве за той возвышенностью.

Сесилия не слушала его и больше не думала о бьющих копытами лошадях. Она была в слезах, поскольку изгнанники абсолютно определенно оказались прижаты к утесу. Единственный путь, которым они могли ускользнуть – по тропе, по которой принес ее Том, или по паре других троп наверх утеса. Тропы походили на маленькие ледники замерзшего снега, и если кто и сумел бы взобраться по ним, здесь наверху поджидал лорд Тремат.

«Почему они все так смеялись? – подумала она. – Потому что знали, что у них нет надежды?»

Сесилия вспомнила, где находится, только услышав, как оруженосец говорит:

– Нет, князя там нет. Вы сказали правду, моя леди.

– В таком случае, – произнес лорд Тремат, – это не наш раздор. Тауэрвуду вряд ли нужна наша помощь, в любом случае.

Он был прав. Войско Тауэрвуда снова двинулось внутрь, чтобы размазать остатки изгнанников по утесу.

– Но, – вскричала Сесилия, – если вы останетесь здесь, вы отрежете им отступление.

– Таково было наше намерение, моя леди, – ответил лорд Тремат. – Пойдемте.

Они с оруженосцем и знаменосцем развернули своих горячих коней и отъехали – не слишком далеко, лишь на несколько ярдов от края обрыва. Лорд Тремат поманил Сесилию:

– Вы должны быть с нами, моя леди.

Сесилия не хотела уходить с края обрыва. Она решила остаться. А потом войско Тауэрвуда ринулось на изгнанников – точно море, разбивающееся о риф в пене мечей, копий и встающих на дыбы лошадей. Сесилия развернулась и побежала к лорду Тремату.

Почти в тот же миг, когда она добралась до него, по передней части утеса раздался топот копыт, и на склон прыжком взобралась взмыленная голубая чалая лошадь. Тут Роберт на ее спине так резко натянул поводья, что чуть не опрокинулся вместе с лошадью обратно через край обрыва. За ним появился Руперт, лорд Страсс, поперек луки седла которого лежал Джеймс Марч. Он тоже натянул поводья, когда увидел лорда Тремата. Затем, к изумлению Сесилии, вдоль всего края обрыва появились изгнанники в Шершневых ливреях – верхом и пешком. Большинство из них смеялись, появляясь, но вид лорда Тремата останавливал их на месте. И от ожидавших войск лорда Тремата донесся долгий гул голосов, когда солдаты поняли, что Тауэрвуд и его союзники сражаются в долине друг с другом.

В Арнфорте Алекса и Сесилию потеряли достаточно рано, но Корси принадлежали к тем семьям, которые объединяются для активных действий только в самый последний момент. Ничего не делалось часами.

Сюзанна первая обратила внимание, что Алекс и Сесилия не появляются. Она ждала и наблюдала всё утро, поскольку, наконец, решила извиниться перед Алексом. Она готова была лизать ему ботинки, если понадобится. В тот ужасный момент, когда Дикий Всадник вдруг ворвался в заводь, она во внезапной вспышке озарения поняла, что ее замечания на самом деле ранили чувства Алекса. И когда Алекс с Сесилией не вернулись на ферму, она уверилась, что на этот раз обидела их слишком сильно. Так что она болталась неподалеку от парадной двери под предлогом украшения вестибюля. Она видела, как в повозке прибыл Старый Джон и обогнул дом, подъехав к служебному входу. Она побежала туда сразу же, как смогла, и увидела картонку Сесилии и сумку Алекса. К тому времени, когда она поняла, что Алекса и Сесилии нет, Старый Джон уже уехал.

Она подождала еще час. Прозвенел колокол на тот торопливый небрежный обед, какой всегда бывал у них в дни приемов. Алекс и Сесилия всегда приходили на этот обед. Сюзанна побежала в танцевальный зал – как была в грязном переднике и с растрепанными волосами. Там на одной стремянке стояли Гарри с Эгбертом, пытаясь повесить зеленого бумажного дракона.

– Гарри, Эгберт, вы не знаете, Сесилия и Алекс еще не приехали?

Гарри, которого совесть беспокоила по поводу Хорнби еще больше, чем Сюзанну, чуть не упал со стремянки. Он спасся, схватившись за Эгберта, а питавший слабость к Сесилии Эгберт тоже не слишком хорошо удерживал равновесие. И они вдвоем разорвали бумажного дракона.

– Уходи, Сюзанна! – велел Гарри.

– Придется теперь делать его заново, а? – спросил Эгберт.

После обеда Сюзанна попыталась рассказать своей поэтичной сестре Летиции, но перепачканная чернилами Летиция сочиняла стихотворные девизы для каждого из гостей и не слушала.

– Сесилия рифмуется с Офелией, дорогая?

Помогавшие ей Лавиния и Эмили считали, что нет. Сюзанна хлопнула ладонью по лицу и убежала к Шарлотте.

– Офелия утонула! – сказала она Шарлотте, слишком встревоженная, чтобы ясно выражать мысли.

– Я знаю, дорогая, – Шарлотта уже была занята своей одеждой, поскольку ее жених Чарльз Фелпс, конечно, должен был присутствовать на приеме.