– Где эта темница? Вы идете первым и если попытаетесь провернуть какой-нибудь трюк…

Грохоча латами, рядом с ним приземлился лорд Даррон:

– Давайте сюда ключи.

Управляющий отцепил громадную связку ключей и протянул ее лорду Даррону. Гарри подумал, что ни разу еще не видел никого настолько перепуганного, как этот управляющий. Его лицо между струйками крови стало желтым, как свечка. И позже он согласился с Сюзанной, что лорд Даррон не выказал ни малейшего признака страха.

Они спустились в темницу, и сквозь звон их шагов Гарри слышал, как стучат зубы управляющего. Они позволили ему отпереть первую дверь. Сюзанна, ожидавшая обнаружить за ней темницу, была испугана и разочарована, обнаружив еще одну лестницу.

– Я останусь возле этой двери, – сказал лорд Даррон. – Мы же не хотим, чтобы она предательски закрылась за нашими спинами.

Он встал, прислонившись к двери, и судя по тому, как блестели белки глаз управляющего, именно это он и надеялся сделать. Гарри ткнул его револьвером в шею:

– Вперед.

Сюзанна пришла в ужас от второй двери. Она была такой низкой, и узкой, и плотно зарешеченной.

– О, бедный Алекс!

Снимать цепи и засовы пришлось ей, поскольку Гарри сторожил управляющего. Но на двери висел большой замок, который она не смогла открыть, и Гарри пришлось помочь ей. В тот момент, когда он передвинулся, управляющий бросился наверх. Гарри выстрелил в него – необдуманно и рискованно, поскольку, ударившись о каменный потолок, пуля срикошетила чуть ли не ему в лицо. Управляющий завопил и внезапно затих, встретив меч лорда Даррона.

Мальчики внутри темницы услышали выстрел Гарри. Там он прозвучал приглушенно и жутко.

– Алекс, – произнес Эверард, – если это наш последний час, я прошу прощения за то, что сказал, будто ты мне не нравишься. Не думаю, что это правда.

– Мы просто злились друг на друга, – сказал Алекс. – Как здесь людей предают смерти?

– Разными способами. Дворянам отрубают голову. Я буду настаивать, чтобы тебе тоже отрубили голову. Ты не должен быть повешенным.

Затем дверь открылась, и появились последние, кого Алекс ожидал увидеть: Гарри Корси с дымящимся револьвером в руке, встревоженно заглядывавший внутрь, и Сюзанна, подобравшая юбки и прыгнувшая в темницу. Подбежав к Алексу, она обняла его. Алекс был так поражен, что посмотрел на Эверарда и расхохотался.

– О, Алекс, дорогой! Они не ранили тебя? – спросила Сюзанна. – С тобой всё хорошо? Ой! У тебя на лбу громадная шишка! – она отпустила Алекса и прошагала к Эверарду. – Это ты ударил его, испорченный, злой мальчишка?

– Да, моя леди, – ответил Эверард.

– В таком случае ты величайший трус и хулиган! Ты в два раза больше него! – Сюзанна потрясла кулаком.

Алекс испугался, она ударит Эверарда.

– Замолчи, Сюзанна, – сказал он. – Ты можешь говорить подобные вещи мне, если хочешь, но у тебя нет никакого права говорить такое Эверарду. Он не трус и не хулиган, а кроме того он твой дальний родственник. Среди его предков была женщина по имени Элеонора де Корси.

Гарри тоже спрыгнул в темницу:

– Серьезно? Пятьсот лет назад? Та, про которую говорили, что она утонула в плывунах? Вы князь Эверард? В таком случае, счастлив знакомству с вами, ваше высочество. У нас есть сообщение для вас от одной леди – думаю, она должна быть вашей матерью. Она уехала к монахиням в Улдрим.

– Слава Богу! – воскликнул Эверард. – Значит, Тауэрвуд не сможет жениться на ней. Алекс, какое облегчение.

Все четверо около минуты топтались по соломе, пока Алекс представлял Корси, а Корси объясняли, зачем они приехали. И, вопреки облегчению от подоспевшего спасения, Алекс обнаружил, что не настолько рад, как мог бы быть. «Теперь, – подумал он, – Корси и Эверард чудесно поладят. Они одного поля ягоды. А я окажусь ни при чем».

Затем он заметил, что Сюзанна смотрит на него со слезами.

– Алекс, – произнесла она, – мне так жаль. Пожалуйста, прости меня за все те ужасные вещи, что я говорила тебе. На самом деле я не это имела в виду, правда. Попроси своего друга князя тоже простить меня. Я не смею, – и она провела рукавом по лицу. – У тебя есть носовой платок, пожалуйста?

Алекс дал ей свой грязный носовой платок, и Сюзанна несчастно шмыгнула в него. Ему с трудом верилось, что она переменила свое отношение, но он постарался быть добрым к ней. Ему было так непривычно быть милым с Сюзанной, что он не знал, как за это взяться. В итоге он решил сказать:

– Это неважно, Сюзанна. Уверен, Эверард не возражает.

А потом надменный Гарри хлопнул его по спине:

– Алекс, мы жутко беспокоились о тебе. Я… Я тоже прошу прощения за… за тот раз. И мы не нашли Сесилию. Ты знаешь, где она?

– Алекс, – произнес Эверард, – давай выберемся из этой темницы. Мы должны найти твою сестру – возможно, она всё еще в Фаллейфелле, – и я должен увидеть Роберта, если его еще можно найти.

Алекс был поражен, доволен и пристыжен. Вот Корси прошли весь этот путь, чтобы спасти его, а он не был достаточно благодарен. Вот они оба извинялись, а он был груб. И вот он ожидал, что Эверард привяжется к Корси, когда на самом деле все трое обращались к нему так, словно он был кем-то средним между их лидером и посредником.

В дверях появился лорд Даррон.

– Мой лорд, – сказал он Эверарду, – не соизволите ли выбраться наружу? Пагубное место для князя, безумен он или в здравом уме.

– Он не сумасшедший, – сказал Алекс. – Этот слух распустил Тауэрвуд. И я не претендую на корону. Эверард теперь это понимает. Произошла ошибка.

Лорд Даррон улыбнулся, моргнул и протянул руки Алексу и Эверарду:

– Поднимайтесь, оба. Я никогда и не думал, что вы претендуете на корону, сэр. У вас слишком честное лицо.

Алекс с Эверардом выкарабкались из темницы и, обойдя лорда Даррона, встали, восторженно улыбаясь друг другу. Когда лорд Даррон помогал выбраться Сюзанне, оба одновременно заговорили:

– Даррон, где Роберт, мой кузен Хауфорс? Я хочу…

– Пожалуйста, сэр, у вас есть новости о моей сестре?

Лорд Даррон аккуратно поставил Сюзанну между ними:

– Вот, юная леди. Для столь юной особы вы справились просто отлично. Что касается ваших вопросов, у обоих один ответ. Хауфорс побежден и спасается бегством, боюсь, вместе с юной леди. Тауэрвуд настигает их. На самом деле, к настоящему моменту, возможно, он уже их схватил.

А теперь мы возвращаемся к Сесилии и к тому, как она, вероятно, была крайне безрассудна. Первое, что она сделала, когда изгнанники появились на вершине утеса – снова вцепилась в ногу лорда Тремата, будто таким образом могла остановить всё его войско. Изгнанники остались стоять, где были, и весь их триумф испарился. У большинства сразу сделался измотанный вид, особенно у Роберта. Он медленно подъехал к улыбавшимся лорду Тремату и его оруженосцу. Сесилии захотелось ото всей души сжать ногу лорда Тремата, когда она подумала, что с его стороны улыбаться сейчас просто низко.

– Я знаю пещеры Перланда, как собственную ладонь, Роберт, – заметил оруженосец.

– Вижу, – ответил Роберт. – Мой лорд, я должен просить вас не допустить, чтобы Сесилии причинили вред. Могу я умолять вас не передавать ее Конраду Тауэрвуду, что бы вы ни сделали с остальными?

Сесилия была так этим тронута, что, видимо, в самом деле обняла ногу лорда Тремата. Он удивленно посмотрел на нее.

– Где князь, Роберт? – спросил он. – Я должен знать это, прежде чем сделаю следующий шаг в этом деле.

– Не знаю, мой лорд. Он не с нами, и не с Тауэрвудом, и Тауэрвуд напал на нас раньше, чем мои шпионы вернулись из Герна.

– Ты посылал в Герн! – воскликнул оруженосец. – Значит, Тауэрвуд…

Посмотрев на него, Сесилия решила, что он должен быть сыном лорда Тремата. У него были такие же серые глаза.

– Я поверю тебе, Роберт, – перебил лорд Тремат. – Я не стану принимать участие в этом сражении. И поскольку время коротко, скажи, чего ты хочешь от меня?